Мила Сербинова - Черно-красная муть

– Не о чем мне думать! – огрызнулся задетый за живое Валера. – И, кстати, я не нищеброд какой-нибудь! Мои предки при крупном бизнесе в Новосибирске и еще неизвестно, кто кого может купить?! Яна говорила, вы овощи выращиваете? Наверное, это прибыльное дельце, раз вы так щедро швыряетесь миллионами?! Ха-ха-ха!

– Я, молодой человек, агроном, кандидат биологических наук, а в данный момент являюсь хозяином крупного по региональным масштабам, преуспевающего овощеводческого хозяйства «Красна-Кубань», – с чувством собственного достоинства произнес Роман, от злости прикусив нижнюю губу. – Не слышали?

– Не-а, не слыхал! А что за название?! Почему «Красная Кубань»? Вы что, такой идейный? Ну, типа, коммунист, что ли?! – откровенно иронизировал Валера, умирая в душе от смеха при виде сконфуженной и шокированной физиономии Романа Викторовича.

– Скорее, наоборот, но политика здесь не при чем. «Красна-Кубань», молодой человек. «Красна» изначально означало не цвет, а «красивая», как «красна-девица», ясно? – с важным видом спросил Роман, проведя краткий курс ликбеза для умственно отсталых. – А еще я выращиваю только красные овощи собственных селекционных сортов. Это и делает наш бренд уникальным.

– Надо же! И что же вы выращивает? – полюбопытствовал Валера,

– Я сейчас похож на Шрека, знакомящегося со старым королем, отцом Фионы, – улыбнулся он собственным мыслям.

– Чего это он оскалился? Вот мы с Яной влипли… – пронеслось в голове Романа.

– Что выращиваю? Да, всего понемногу но, в основном, помидоры и перцы, – ответил он, широко улыбнувшись показавшейся в дверях лифта Яне.

– Перцы?! Это круто! – продолжил прикалываться Валера. – Я и сам крутой перец! Узнаете меня по-лучше, может еще полюбите, как родного сына. Я с удовольствием буду называть вас «папой»!

Валера снова подмигнул Роману Викторовичу и шагнул навстречу Яне. Его красавица переоделась, надев воздушное платье кремового цвета с развевающейся от движений короткой юбчонкой. Платье ей очень шло, делая ее похожей на вкусный десерт с вишенкой посередине. Валера смотрел на Яну, восхищенно затаив дыхание, а Роман, перехватив его взгляд, всерьез задумался о том, что же все-таки нужно сделать, чтобы отвадить этого уголовника от своей девочки?!

Обед на открытой террасе ресторана с видом на море внешне прошел вполне спокойно, но Роману трудно было сдерживать себя при виде исподтишка дразнящих друг друга под столом влюбленных.

– Неужели Яночка всерьез влюбилась в эту гориллу? – снова спрашивал он себя.

Ответ был очевиден, но так не хотелось верить собственным глазам! То, как Валера пожирал жадным влюбленным взглядом хрупкую фигурку Яны, казалось, насквозь ее прожигая своей страстью, доводило Романа до отчаяния. В отличие от мудрой и спокойной Риты, спокойно относящийся к любовным интрижкам дочери, Роман оказался маниакально ревнивым отцом. Он вспомнил, как вышвыривал многочисленных школьных приятелей дочери, как бушевал, когда застал шестнадцатилетнюю Яну целующейся в саду с каким-то приезжим парнем из Ставрополя. Была бы его воля, он бы, словно сказочную принцессу, спрятал свою дочь в самой высокой башне и посадил дракона охранять ее. Он сам готов был исполнять роль сторожевого дракона, но свободолюбивая Яна с молчаливого одобрения матери, такой же своевольной бунтарки, всегда ускользала от его пристального родительского контроля.

Девочка безнаказанно вытворяла все, что ей вздумается, пока жила в Краснодаре у его сестры, а перебравшись в Питер, вообще стала неуправляемой. Родителям не в чем было обвинить Яну. Она по-своему была благоразумна, не ввязывалась в неприятности, избегала плохие компании, не употребляла наркотики, да и гигиене половой жизни мама ее своевременно обучила. Так что Роману не в чем было упрекнуть дочь, но как принять тот факт, что она связалась с этим Валерой?! Роман эгоистично ревновал свою доченьку ко всем парням, боясь, что полюбив другого мужчину, она позабудет отца, но видеть в роли претендента на место зятя какого-то бывшего зека было выше его сил!

Роман чувствовал себя загнанным в угол, не зная, что предпринять. Он рвался позвонить жене и все ей рассказать, но это означало бы, что как отец, он расписывается в собственном бессилии. Гордость не позволила Роману просить совет у жены, хотя даже после двух десятков лет брака он ее все еще очень любил, считая необыкновенным созданием, по-прежнему неподвластным ему и от того еще более обожаемым.

– Яна вся в мать! Себе на уме! Такая же гордячка и красавица, – думал Роман, глядя на сияющее счастьем личико своей девочки.

В дочери Роман видел свою Риту, когда той было примерно столько же, сколько сейчас Яне. Он студентом-практикантом приехал в Краснодар из Ростова, а встретив зеленоглазую девушку, продававшую на местном рынке мед, навсегда оставил ей свое сердце в залог любви, которая не померкла даже спустя два с лишним десятилетия. Роман прекрасно понимал, что значит кого-то любить больше себя самого и собственной жизни, боготворить и обожать изо дня в день, из года в год.

Больше всего Роман бы желал видеть свою Яночку счастливой, и встреть она человека, любящего ее также, как он любит ее мать, отец лично повел бы ее под венец. Но Роман прекрасно знал, что мужчин к его кукольно-хорошенькой балерине притягивают куда более приземленные пошленькие желания, да и Яна не такая романтичная мечтательница, как ее мама. Она смелая, дерзкая, любопытная и жадная до ощущений современная девушка, а свое сердечко предпочитает беречь собственными силами, не доверяя его никому. Для Яны любовь никогда не являлась какой-то самоцелью, жизненным ориентиром или химерой. Она оказалась слишком честолюбива и куда больше личного счастья ее интересовали профессиональные успехи. Так было, пока не появился этот Валера. Но, с другой стороны, ведь именно ему все обязаны спасением Яны! Роман растерялся, не зная, как поступить. Он принял единственное разумное решение – серьезно и откровенно поговорить с дочерью.

После обеда Яна вместе с Валерой пошли прогуляться, а Роман решил вернуться в свой номер и немного отдохнуть после тревожной бессонной ночи. Он крепко спал, пока Яна с Валерой резвились в номере другого отеля в Хургаде. В свете дня Валера мог в подробностях рассмотреть свою гибкую балерину, любоваться ее изящной шеей и точенной спиной, ласкать упругое податливое тело с аккуратной остроконечной грудью и умопомрачительно длинными стройными ножками. Утомленные любовью, они заснули в приятной прохладе номера, а когда проснулись, за окном уже смеркалось.

– Мне нужно возвращаться к папе, – прошептала Яна, перебирая между пальцами черные пружинки волос Валеры.