Олег Ясинский - ПоЛЮЦИя, ЛЮЦИфер, РевоЛЮЦИя. Часть 6 + Эпилог

– Мне кажется, что, это, ты – того. – Я покрутил указательным пальцем у виска.

– Как ни странно, но я – нормальная. И не одна я. Оглянись вокруг.

– Ты говоришь, будто трезвая.

– Вот именно.

– Но ты пьянее меня. Ты – гипнотик.

– Кто? – Ирка зло сощурилась. – Осторожнее с эпитетами! А то, в ухо можно получить.

– Вы все гипнотики, или даже – зомбаки! – Я устало откинулся на спинку стула. – Вас тупо развели и кидаюткидают-кидают… Нет никакой прямой демократии. И «революции» тоже нет! И Западу – как равные партнеры – вы сто лет не нужны! Разве как рабсила и сырьевой придаток… Есть лишь толпа людей, доведенная колдовством до состояния обезумевшего стада, управляемого бесами. Как с одной, так и с другой стороны – менты не лучше. А потом этим стадом одна мразь снесет другую мразь, и установит Новый Мировой Порядок господина Люцифера. А когда надобность в стаде исчезнет, его пустят на фарш. Так не раз уже было в истории. Я, к счастью, или, к сожалению – историк. Ты тоже об этом забываешь.

– Пусть! Но я ХОЧУ жить в Европе!

– Там уже давно правит Люцифер.

– Пускай! Но я ХОЧУ жить по-человечески. Как в Европе. Даже, если там правит Люцифер. Хоть Сатана! Даже, если эту возможность мне подарит мразь, которую я приглашала в квартиру.

– Я тебя разочарую, потому, что ЗНАЮ: никогда… – Я протянул руку, взял Иркину ладонь в свою. – Ириска, поверь: то, что сейчас происходит на Майдане – бесовской шабаш. Давно спланированный и подготовленный. Таких, как ты – наивных и доверчивых – жестко имеют в самой извращенной форме и посылают на смерть. Причем без права на сопротивление. Потому что всякий, кто попытается прекратить изнасилование, будет объявлен врагом и исчезнет в бесовском водовороте.

Я обессилено замолк. Загреб бутылку, наполнил рюмки.

Мы молча выпили.

– Не обижайся, – сказала Ирка. – Но я тебе не верю.

– Сейчас поверишь.

Глава седьмая

18 февраля 2014 года, вторник

( продолжение)

***

Ирка пьяно уставилась на меня, в глазах светился интерес.

Но больше там было огорчения и жалости.

– Ну… – подзадорила Ирка. – Убеждай.

Под ее взглядом мне стало неловко.

– Ты, наверное, забыла, но я обещал исполнить твое желание?

– О таком не забывают, – равнодушно сказала Ирка. Потянулась за сигаретами, неспешно закурила. Выпустила сизый протуберанец в потолок.

– Я о деньгах.

– Лучше о полете на Марс. Или телепортации в Антарктиду. После твоих откровений о бесах, я ничему не удивлюсь. Но, даже, если… – она запнулась. – Я все равно буду тебя любить. Даже если ты больной, без Марса и без денег.

– Не больной, – сказал я и присел на корточки.

***

Наслепо пошарил рукой за диваном, достал сумку, которую принес мне Велиал.

Поставил на стол, опрокидывая пустые рюмки. Расстегнул молнию: в проеме показались упругие денежные пачки.

Я взял одну, отложил на стол, остальные, вместе с сумкой, протянул Ирке.

– Это тебе. На память. На добрые дела.

***

Ирка двумя руками взяла сумку, раздвинула створки, принялась разглядывать содержимое.

– Что это?

– Деньги.

– Сколько? – спросила шепотом.

– Сто двадцать три человека. Из них: семеро детей.

Ирка в ужасе оттолкнула сумку. Подняла на меня круглые глаза.

– Чего?

– Сто пятьдесят тысяч евро. Которые я выменял на тех несчастных. Вернее – сто сорок. Десяточку себе оставлю, на жизнь. Я хоть и полубес, но пока кушаю по-человечески. Потом научусь сосать кровь, а потом – пожирать флюиды твоих низменных эмоций – как лярва.

***

Ирка не отвечала, и, казалось, не обращала на меня внимания.

Она вывалила пачки на диван, разорвала банковские ленточки, шепотом пересчитывала деньги, складывая в кучки.

Я даже обиделся.

« Хоть бы “спасибо” сказала ».

***

– Спасибо!!!

Она оставила сумку, бросилась ко мне. Сгребла в охапку, принялась тискать да слюняво целовать, обдавая перегаром.

Пробовал высвободиться. Не удалось. Ирка уцепилась, как клещ.

– Хочешь меня?

– Тебе с мужиками противно… – отмахивался я.

– С тобою не противно… Да за эти деньги!

– Хватит! – пыхтел я, брезгливо морщась, и вспоминая ее некрасивое тело в ванной после убийства. От Ирки мне – ЭТОГО – точно не хотелось.

– Не хватит! Не хватит! – сопела Ирка, продолжая жамкать меня и целовать.

Затем, так же резко оттолкнула, упала на диван, обняла сумку и зарыдала.

***

Ирка плакала долго, около получаса. Я не мешал.

Этим временем прибрался на столе, заварил чай.

Несмотря на изрядную дозу выпитого, опьянения почти не чувствовал.

Последние дни, после аварии и разоблачения Веры, будто что-то изменилось в моем теле и мировосприятии: чувства обострились, жалость к людям уходила. Я постепенно переставал быть человеком и становился полубесом.

« Теперь, когда точки над “і” поставлены, а кровавые деньги отданы Ирке, я могу перейти в другой мир хоть сейчас, и принять любое Велиалово поручение ».

– Когда человек УЖЕ мертвый, ему нечего бояться, – сказал я в голос.

Ирка недоуменно подняла на меня зареванные глаза, но больше не плакала.

***

После рыданий над сумкой, она стала спокойнее.

Разговор опять повернулся к моим недавним откровениям.

Ирка больше не упрекала меня, а поддакивала и смотрела, как на доброго волшебника.

– А ты сходи к соседу, – сказала Ирка, после того, как я в очередной раз принялся сетовать на неопределенность будущего без Веры. – Сходи. Может что посоветует. Мне кажется, что он в ЭТОМ разбирается.

– Ты откуда знаешь? – удивился я. Раньше ми с Иркой об Эльдаре, вроде, не говорили.

– Сам рассказывал, – хмыкнула Ирка. – На третьем месте у него сигареты, на втором – девочки, в смысле – женщины, а на первом – книги. Он психически болен. Неужели не помнишь, как ты мне рассказывал?

Я не помнил.

Глава восьмая

Вечер 18 февраля 2014 года, вторник

***

Ирка упаковала сумку с деньгами в грязный дерюжный мешок, который нашла в кладовке – я в нем картошку хранил. После этого мешок не отпускала из рук. Вызвала такси и уехала.

С деньгами она стала чужая. Я уже жалел, что отдал ей те, злосчастные, еврики. Я боялся потерять последнего друга. Потому, что Эльдара другом не считал, и навещать его не хотел.

« Опять будет измываться, строить догадки и поучать.

Сам он – язва, и книга его – пошлятина…

Когда я о нем Ирке рассказывал? ».

***

Ирка ушла. Я трезвел.

Началось похмелье, когда ломит тело, кипят мозги и болит душа. Но особо щемило одиночество «без-Веры».

« НИКОГДА ее не было – была Касикандрера ».