Марита Мовина-Майорова - …или – Исповедь порядочной женщины. Любовные приключения её Прозерпины. Повесть

Не знаю… Может, я вообще всё это выдумала.

Только почему-то, когда я в мыслях своих вижу старую черно-белую фотографию дяди Толи, улыбающегося своей сальной улыбкой и мерцающего масляными глазами, меня начинает бить озноб.

И я испытываю…»

– Ну, после такого рассказа, трудно остаться девственницей!

Таисия, моя новая подруга, потрясающе красивая молодая женщина, лукаво улыбаясь, смотрит на меня.

Мы рассмеялись.

– Да. Знаешь, трудно-не трудно…

Я мечтательно вздохнула. Всё-таки был он, этот… Анатолий. Я всегда это знала.

Таисия смотрит на меня.

Мы познакомились на одном из семинаров у Дыбова. Смешно сейчас вспоминать об этом. С какой серьёзностью мы отдавались этим семинарам! Но дело прошлое: эти семинары повлияли на всех, кто в них участвовал. Атмосфера откровенности. И всё у всех крутилось вокруг секса. Все проблемы – всё вокруг секса. Поневоле начинало вериться, что секс – в основе всего.

Были там и занятия, которые могли бы шокировать постороннего. Только посторонних там не было. Все, кто участвовал в семинарах, долго и упорно пытались сами справиться со своими неразрешимыми на их взгляд проблемами. Терять нам всем уже было нечего. Или докопаться до своей истины, или… А всё упиралось в секс. У всех. Потому и раздевания там были. И откровенные разговоры. И обнаружение себя личностью другого пола. И двумя личностями сразу. И… много ещё чего.

Я не относилась так уж серьёзно к этим занятиям. Хотя прошла их все. И сертификат даже получила. Почему бы не попробовать себя ещё и в этом?

К тому времени я уже разрешила большинство своих внутренних проблем. Я поняла уже, что пойду каким-то своим путём дальше. Это было не болтание по жизни, а целенаправленное движение вперёд. Но по спирали.

Я увидела это. И поняла, что это и есть мой путь. По спирали – вверх. А не прямо по прямой. Видимо, слишком много долгов в прошлом накопилось у меня, чтобы позволено было мне идти по прямой: пока крутилась спираль моей жизни, я успевала сбросить с себя часть пыли прошлых лет.

Это был процесс встряски и очищения одновременно.

Так вот. На одном из семинаров появилась Таисия. Высокая, зеленоглазая, порывистая. Она приехала из Америки. Погостить у друзей. Здесь в руки ей попалась книга Дыбы. Денег у неё было достаточно. И она решила, что позаниматься таким вот, будет интересно для неё.

И у неё были проблемы. И тоже завязанные на сексе, как оказалось.

На семинарах я подружилась с ней. Таисия была из Литвы. Но вышла по объявлению замуж за американца. Так попала в Америку. Однако ни семейная жизнь, ни отношения с мужчинами никак у неё не складывались.

Мы понравились друг другу. Она была на семнадцать лет младше меня.

Она стала жить у меня. Мы стали жить вместе.

Сейчас Таисия смотрела на меня и улыбалась.

– Пойдём баиньки? Или, как?

Я уже знала, что это значит – её баиньки.

Но совсем была не против…

∞

– …мы доберёмся до самого главного твоего мужчины.

Таисия погладила меня рукой по груди.

– Ты думаешь, в моей жизни был главный мужчина? Почему ты так решила?

Я внимательно посмотрела на неё. Таисия лежала на спине, глядела в потолок и гладила меня по груди. Она о чём-то думала.

– О чём ты думаешь?

– Ты такая красивая. Ты – потрясающая женщина. Таких как ты, я ещё не встречала. И ты – одна. Без мужчины. Почему?

«Почему?»

Я сняла её руку со своей груди и села на постели.

– Ты что? Я что-то не то сказала?

Она тоже присела и заглянула мне в глаза.

– Всё нормально… Я знаю, что ты любишь меня. И я люблю тебя. Ты у меня… Я всегда хотела …Женщины часто возбуждали меня… А мужчина?…Главный. Ты это хорошо сказала. Не было у меня ещё главного. Не было. Хотя муж был. И дети есть.

Я почувствовала, что Таисия, сама того не желая, задела тайную мою струну: почему я столько лет без мужчины? Я, у которой было столько мужчин!

***

«… Вторым был Валерий.

Мне было тогда уже… Неважно.

Перед самым дембелем он приехал на побывку к своей матери. Воинская часть, в которой он проходил службу, находилась в сорока километрах от нашего городка, где в санатории лечилась его мама. А жила у нас на квартире.

Он приехал всего на два дня.

Я не помню, как увидела его. Не помню, что он сказал мне.

Мои воспоминания начинаются с ресторана, куда почему-то он повёл меня.

…Мы сидели за столиком, и я чувствовала себя абсолютно не в своей тарелке.

Играла музыка. Пары танцевали. Всё было шикарно.

Мы даже пили красное вино.

Меня стесняла эта обстановка. Меня стеснял и сам Валерий. Он вёл себя со мной, как с сестрой. Но почему мы тогда сидим в ресторане?

Я чувствовала, что начинаю злиться. Я ничего не хотела есть. А танцевать мне было стыдно. Среди шикарно одетых мужчин и женщин.

– Пойдём отсюда. Это место не для нас с тобой. Хочешь, пойдём в кино?

Валерий понимающе смотрел на меня.

«Наконец-то до него дошло!»

– Хотел поухаживать за тобой. Да, видно, перестарался.

Валерий улыбнулся и подставил мне локоть, выгнув манерно руку.

Я тоже засмеялась. Мне стало легко.

– Веди. Где у вас тут кинотеатр.

И мы пошли в кино.

Что это было за кино, одному Господу Богу известно! Такого кино я больше за всю свою жизнь не видела! И где его откопали наши киномеханики! И именно нам с Валерой пришлось его смотреть. Уйти и из кинотеатра, не досмотрев, я не решилась. Вышло бы совсем плохо. Ведь он пошёл гулять со мной и не стал ждать свою маму. А приехал всего на два дня.

Весь фильм она рожала. Это было какое-то племя. Она была дикаркой. И рожала, как дикарка. Она висела на руках на толстой ветке дерева, как мы на физкультуре висели на турнике. Она была абсолютно голой. С огромным, торчащим вперёд, животом. Она держалась за ветку дерева, высоко подняв руки, и безобразно вытянутые её груди свисали почти до живота. Шаманка их племени, старая, чёрная и высохшая старуха, тоже почти голая, с иссохшимися мешочками бывших грудей, когда начинались схватки у висевшей на дереве, начинала сверху вниз давить ей на живот руками, явно стараясь выдавить плод. И та, висевшая, начинала вопить и извиваться всем телом, продолжая, при этом, висеть на дереве. Груди её начинали мотаться в разные стороны, и это было жуткое, отвратительное зрелище.

Это был какой-то сумасшедший дом, а не кино!

Я ничего больше из него не запомнила. Я только чувствовала, что Валерий рядом сидит напряжённый. И у меня во всём теле происходят какие-то странные, непонятные мне вещи.

Когда фильм закончился, и в зале вспыхнул свет, мужчина, сидевший рядом с нами, посмотрел на нас и многозначительно и проникновенно вдруг сказал Валере: