Марита Мовина-Майорова - …или – Исповедь порядочной женщины. Любовные приключения её Прозерпины. Повесть

«Не хочу сломать тебе жизнь».

Я провожала его на станции. И когда я провожала его, мы оба были похожи на всех тех отдыхающих, у которых на курорте возник «курортный роман»: он уезжал первым, она его провожала. Или, наоборот. И которые, расставаясь, почти всегда знали, что не встретятся больше никогда. А чувства их были такими искренними! И счастье их было совсем рядом! Все эти двадцать четыре дня по курортной путёвке.

Над этими заблуждениями взрослых людей можно даже посмеяться. Но я сама, лично, видела, и не раз, слёзы на глазах и мужчин и женщин при расставании после таких «курортных романов».

Нам тоже больно было смотреть в глаза друг другу…

Думаю, он просто сбежал. Он хотел остаться свободным.

…Может, он не знал тогда того, что я узнала в свои сорок лет: куда бы ты ни стремился убежать, всегда с собой ты возьмёшь себя.

От себя быть свободным невозможно».

***

…Таисия сидела на краю кровати, опустив голову.

«Какая грустная история…»

– Я же сказала тебе, что у меня все истории – грустные.

– А почему он называл тебя «Беляночка»?

– Потому что я была из Ленинграда. А Ленинград – город Белых ночей.

Она недоверчиво, и глазами, в которых ещё стояла печаль, посмотрела мне в глаза:

«Ты шутишь?»

– Конечно, шучу. Просто три года, пока рожала детей и болела, я ни разу не загорала и не купалась. Потом было некогда. А в Ленинграде – правда – лето короткое. Вот и стала кожа у меня совсем светлой. Даже природная смуглость ушла. Потому и Беляночка. Он-то был смуглый, загоревший после лета. Но его моя бледность, как видишь, возбуждала.

– И что? Так всё и закончилось?

– Так всё и закончилось… С ним. Зато началось со мной. Плотина моих желаний была прорвана. Я поняла, что чужой мужчина остаётся чужим только до первого поцелуя. Что постель с другим мужчиной ничего не может изменить в моей жизни. Что моя семья останется моей семьёй. И что мой муж всегда будет моим мужем. Пока я не захочу остаться без мужа. Мой муж отправлял меня к другим мужчинам, шутки ради, унижая. Я согласилась последовать его совету. И мужчины сами начали находить меня. И это уже были мои мужчины .

***

…Я лежу в тишине спящего дома. Рядом посапывает Таисия. Она прижалась голой попочкой к моему бедру: не может спать, не прикасаясь ко мне какой-нибудь частью своего тела.

Я не сплю. И даже не пытаюсь уснуть. Чтобы зря не нервничать, маясь от бессонницы.

Этот рассказ о Саше всколыхнул меня саму. Что-то в этой моей истории не очень достоверно. Что?

Не могу уловить. Только чувствую, что где-то была не совсем искренна с собой . Когда рассказывала эту свою историю.

Может…

Неужели я тогда просто мечтала об измене мужу? Просто изменить, изменять – и всё? Зачем же я рожала второго ребёнка, если только и делала, что мечтала об изменах?!

Нет. Это неправда.

Я начинаю восстанавливать снова свои чувства тогда.

Да, я была тогда уже готова отдаться другому мужчине. Но…

Я вернулась чувствами в прошлое.

ВОТ! Нашла: я думала тогда о другом муже ! Я хотела создать другую семью. Но без предварительного сексуального опыта с мужчиной уже не хотела вступать с ним в брак. Слишком тяжелы для меня были последствия ошибки в этом плане первого брака! И встречаясь с Сашей, идя к нему в номер, ложась с ним в постель, я, прежде всего, думала, что он, свободный и обеспеченный, если полюбил меня, возьмёт с собой и будет хорошим отцом моим мальчикам.

Вот какие планы я строила. Заблуждаясь, я думала, что постель – это уже любовь! Я не понимала тогда, что постель с женщиной для мужчины – это ещё не любовь, что даже если это и любовь, то одной любви и свободы мужчине иногда бывает мало для того, чтобы взять ответственность за женщину и её детей. Что, как свободный от семьи мужчина, так и свободная уже от неё женщина, не очень хотят снова стать не свободными от неё.

Я наивно думала тогда, что любовь – это всё. А если она подкреплена ещё и положительным сексуальным опытом, то это уже гарантия вступления в брак и создания семьи.

Боже! Какая наивная я всё-таки была! Нет. Это не наивность. Это идеалистичность.

Ну и чёрт с ним! Идеалисткой была, идеалисткой и останусь!

Но побег Саши сделал своё дело: я перестала мечтать о новой семье, о новом муже. Вот тогда и появилась моя теория о возможности сохранять семью, встречаясь с другими мужчинами.

Я не была оригинальной в этом – так считала тогда б о льшая часть мужчин и женщин. А может, теперь уже нет? Не считает?…

Ну а я для себя, как для женщины, решила быть свободной. Но для своих детей решила сохранять семью.

«Довольно долго, однако, у меня это получалось».

Я ехидно улыбнулась сама себе.

А если бы я захотела, то могла бы прожить так всю свою жизнь.

«Могла бы, могла бы! Ты – всё можешь!» – откуда-то из глубины своей сущности произнесла «я» ещё ехиднее, снова обращаясь сама к себе.

Нет. Мне всё-таки опротивел мужчина, которому я так долго изменяла. И дети выросли.

«Порядочной просто захотела стать! – насмешливо хихикнул мой внутренний „оппонент“. – Не долго ли собиралась?»

Лучше поздно, чем никогда.

Я лежу без сна в спящем доме. Рядом посапывает моя Таисия.

Слава Богу! Разобралась с собой. Теперь – всё правда!

Теперь можно спать спокойно.

Я засыпаю.

∞

Он сидел напротив меня и блестел огромным золотым перстнем на мизинце. Это была не привычная мужская печатка, а огромный золотой перстень с таким же огромным чёрным плоским овальным камнем.

Если бы не этот перстень, его можно было бы принять за обычного потасканного шоферюгу.

Не помню даже, как он выглядел. Что-то обтрёпанное. Прилизанные зимней, пыжиковой, правда, шапкой волосы. Какая-то куртяшка. Или полупальто… Не помню толком. Но выговор грамотный, голос поставленный. Глаза внимательные. Карие. И учтивость. Это исходило от него как свечение.

Бэлла Семёновна, главврач, поглядывала на меня многозначительно: сегодня вечером мне предстояло ехать по вызову к чёрту на кулички, откуда потом и выехать-то будет невозможно. Мне нужна была машина. Обычно, в таких случаях, я договаривалась с кем-нибудь из пришедших на приём, у кого была машина, и тот отвозил меня на вызов. Пациенты нам никогда не отказывали. Потому что потом всегда могли рассчитывать попасть на приём без очереди.