Бетани Кэмпбелл - Девочка, ты чья?

– Холлиз поправится?

– Во всяком случае, тут он получит нормальный уход и медицинскую помощь, которую должен был получить много лет назад.

– Это хорошо, – кивнула Джей.

Потом Тернер поведал ей про убийство юной девушки, которое произошло в клинике Хансингера много лет назад.

– Полиция отправила мумифицированный палец на медицинскую экспертизу. Они думают, что он принадлежал убитой. С иском против Хансингера выступила женщина, имеющая все основания полагать, что убитой была ее сестра, много лет назад пропавшая без вести.

– Какой ужас! – поежилась Джей.

– Она была сестрой твоей биологической матери. Ее звали Лиза, она могла бы быть твоей тетушкой.

И Тернер рассказал ей историю Линды О’Халлоран.

– Так вот почему они так испугались меня и делали все, чтобы я убралась восвояси! – воскликнула пораженная Джей.

– Теперь они уже никому не причинят вреда.

– Да, я слышала о страшном поступке Эдона Мобри… – Джей помолчала, на ее глазах показались слезы. – Они все мертвы… как же я теперь найду кровных родственников Патрика?

Тернер торжественно извлек из кармана фотокопию дневника Хуаниты Брэгг.

– Я уже нашел мать Патрика.

У Джей от изумления приоткрылся рот. Она молча уставилась на Тернера.

Рассказав историю с Хуанитой Брэгг, он добавил:

– Бабушка Патрика, то есть мать его матери, была японкой. Ее привез в Штаты и потом женился на ней бывший солдат американской армии. Их дочери Сьюзен было всего пятнадцать, когда она забеременела от сверстника. Родители сказали ей, что ребенок родился мертвым, и отослали в Калифорнию, подальше от того парня. Однако, когда ему исполнилось восемнадцать, он нашел Сьюзен и женился на ней. Они до сих пор вместе, у них две взрослые дочери и сын.

– Как это здорово, Тернер! У Патрика две родные сестры и брат!

– Они все согласны помочь Патрику, сегодня днем я вылетаю к ним. Если костный мозг кого-то из них подойдет для Патрика, я немедленно доставлю этого человека в Бельгию.

Джей расплакалась от любви и благодарности.

– Ты спасла мне жизнь. – Тернер погладил ее по голове. – И я готов сделать все на свете, чтобы отблагодарить тебя. Ну же, перестань плакать! Лучше позвони Патрику, Ноне, скажи им, что я лечу в Калифорнию за донором для Патрика. А пока меня не будет, как следует поразмысли о двух вещах.

Джей перестала плакать и внимательно посмотрела на него.

– Во-первых, о своей матери, о том, через что ей пришлось пройти, и о том, что она дала тебе…

– Я уже думала о ней, – перебила его Джей. – Завтра Нона заберет меня домой, больше мы не будем ссориться…

– Нет, я имею в виду другую мать, Линду О’Халлоран. Она хочет познакомиться с тобой. Обещай мне серьезно обдумать свое решение. Вот ее адрес и номер телефона. Можешь позвонить ей или написать. Можешь не звонить и не писать. Это зависит только от тебя. – Тернер помолчал, потом тихо добавил: – И во-вторых, я хочу сказать тебе, что с самого начала ввел тебя в заблуждение относительно собственной персоны, но клянусь Богом, я не имею отношения к мафии! Да, я защищал в суде бандитов и гангстеров, но сам не принадлежу к их числу. Прости меня… Я люблю тебя, Джей.

У нее на глаза снова навернулись слезы, и она молча отвернулась.

Для пересадки Патрику подошел костный мозг Тары, средней дочери Сьюзен Маккорт Элисон. Она отправилась в Брюссель в сопровождении Джей и Ноны.

Джей не пригласила с собой Тернера, считая, что это чисто семейное дело.

Операция по пересадке костного мозга прошла удачно, и Джей надеялась на полное выздоровление Патрика.

Зато отношения с Тернером зашли в тупик. Она сказала, что простила его, но на самом деле ее пугала способность Тернера прикидываться кем угодно с потрясающей достоверностью. Джей боялась лжи, хотя испытывала к нему глубокую благодарность за помощь в спасении Патрика.

Она не отвечала на его письма, не могла разговаривать с ним по телефону, не хотела встречаться.

Вскоре Патрик вернулся в Штаты, Мелинда благополучно родила сына, Патрика-младшего, поразительно похожего на отца. Нона подружилась с семьей Эдисонов, и теперь у Патрика было две матери, а у Патрика-младшего – две бабушки со стороны отца.

Джей получила письмо от Линды О’Халлоран с просьбой о встрече, но не нашла в себе сил ответить. Она была уверена, что Линда хочет увидеться с ней только из-за поразительного сходства с Лизой, пропавшей без вести много лет назад.

Линда больше не писала Джей.

А вот Тернер продолжал писать ей, и довольно часто. Он тоже просил о встрече.

Она не отвечала ему, но хранила его письма: у нее рука не поднималась выбросить их. Это казалось Джей проявлением неблагодарности. Вместе с тем она никогда не перечитывала их. Просто хранила в большой коробке в шкафу.

– Почему ты до сих пор не встретилась с Линдой О’Халлоран? – спросила ее однажды Нона.

– Когда-нибудь я сделаю это, – уклончиво ответила Джей.

– Это нужно сделать хотя бы для того, чтобы выяснить наследственные проблемы со здоровьем. Смотри, как все обернулось для Патрика! А что, если у тебя тоже появятся дети и ты…

– Я уже стара, чтобы рожать детей.

– Что за чепуха! Найди себе хорошего мужа, роди детей, создай семью… Кстати, почему ты больше не встречаешься с тем любезным адвокатом, который все время присылал нам цветы? Ведь он от тебя без ума! Он был бы превосходной партией для тебя!

– Я отлично проживу и без него.

После возвращения Ноны и Джей в Штаты Тернер раз в неделю звонил Ноне и подробнейшим образом справлялся о состоянии здоровья Патрика. Он совершенно очаровал Нону своей обходительностью.

Джей уже была однажды замужем за лжецом и обжигаться во второй раз не хотела.

– Кстати, недавно он звонил мне, – сообщила Нона. – Сказал, что умер мистер Дельвехо. От инсульта. По его словам, ты должна это знать. Кстати, Дельвехо так и не удалось найти своего сына. Деньги, которые он оставил для него, пойдут теперь на образование фонда в поддержку детей и матерей, пострадавших от Хансингера. Как раз сейчас мистер Гибсон занимается созданием подробной базы данных.

Джей смотрела в окно на буйные краски ранней осени. На дворе стоял сентябрь, теплый и сухой. Она не знала, что ответить Ноне.

– А еще он сообщил, что та юная девочка, с которой ты познакомилась в Кодоре… Брайт, кажется! Так вот, она родила ребенка, девочку, и легально отдала ее для усыновления…

– Мама, ты права, – вдруг сказала Джей. В душе что-то изменилось, Джей охватило желание любви и… милосердия. Казалось, какой-то выпавший кусочек мозаики встал наконец на свое место.

Нона вздрогнула от неожиданности – ведь Джей уже много лет не называла ее мамой и никогда не говорила ей, что она права.