Ирина Ворожцова - На пути к себе. Рассказы на одном дыхании

Но я знала, где находятся границы этого.

Сережа возился с новогодними подарками. Его счастью не было предела. Мы вместе собрали трехэтажную парковку, теперь его автопарк будет занимать меньше места в нашей крошечной комнате.

После обеда я решилась. Мы с Сережей отправились к свекрови. Она злится на меня, я знаю, придется снова наткнуться на ее жесткое лицо, а возможно даже выслушать пару нелестных фраз.

Свекровь долго не открывала дверь. Мы топтались у порога и уже собирались уйти, когда послышались тяжелые шаркающие шаги.

Она посмотрела на нас стеклянными глазами, словно не узнавала.

– Чего хотите? – спросила свекровь.

– Надо в комнате порядок навести. Настя вернется через неделю, – я смутилась от ее пронзительного взгляда, – пустите нас, пожалуйста.

– Я эту воровку даже на порог не пущу, и вы тоже уходите, – она хотела закрыть дверь, но я вцепилась руками в ручку.

– Подождите, а куда она пойдет? Это же ваш внук. У нее же никого нет, кроме вас.

– Она у меня серьги украла…

– Я думаю, Настя уже пожалела о своем поступке. Простите ее. Серьги вернулись к вам обратно.

Свекровь застыла на одном месте. Я сделала умоляющее лицо. Она посмотрела на меня, потом на Сережку и отошла в сторону, пропуская нас в квартиру.

Я огляделась по сторонам. Повсюду была грязь, пыль. Мне даже разуваться не хотелось, но все же пришлось. Комната, где Настя прожила всю свою беременность, вызывала у меня отвращение. Темные стены, вечно задернутые шторы, а после того, как мы собирались в роддом, еще и жуткий беспорядок. Я бы сгребла все в кучу и выбросила на помойку. Как можно спокойно жить в таком месте?

– Можно я наведу порядок здесь? – я повернулась к свекрови, которая стояла за моей спиной, – мы поставим сюда кроватку Сережи. У меня остались кое-какие вещи. Что-то придется купить.

Она промолчала и ушла. Я растеряно развела руками. Мать очень сильно постарела с тех пор, как я покинула эту квартиру. Она стала превращаться в сгорбленную старуху. Свекровь вернулась обратно в комнату и кинула на кровать старые пожелтевшие пеленки.

– Вот, ничего покупать не надо.

Мое сердце сжалось при виде тряпья, которое по всей видимостью считалось приданным для Насти. Я понимала свекровь, она не родная мать, а после ужасного поступка Настя вряд ли заслуживала от нее больших почестей.

Распахнув шторы, я увидела грязное окно. За три года жизни в этой квартире я почти никогда не заходила сюда. Я боялась Андрея. Его комната ассоциировалась у меня с комнатой Синей Бороды. При дневном свете все было не так печально. Я не откладывая принялась за уборку.

Мне предстояло разобрать вещи Сережи, которые хранились в шкафу. Я зашла в нашу комнату. «Нашу»…. Она раньше была нашей, и здесь до сих пор ничего не поменялось. Я присела на кровать и взяла в руки свадебную фотографию. Она была сделана почти перед самыми родами, я улыбалась на ней, счастливая, будто бы транслируя всему миру – «смотрите, и меня тоже замуж взяли». Илья был серьезным. Он гордо вскинул подбородок и прищурил глаза. Я всегда считала его безумно обаятельным, а сейчас он был неприятен мне.

Он напился в день свадьбы и я всю ночь бегала вокруг него с тазиком. Я жалела его, отпаивала минеральной водой, я думала, что это мой святой долг.

Сережа увлеченно играл своими игрушками. У меня появилось немного времени, чтобы навести лоск. Я хотела, чтобы Настя почувствовала тепло и комфорт.

После того, как кроватка Сережи переехала в другую комнату, которая блестела чистотой и порядком, я довольно осмотрела результат своей работы. Мне хотелось увидеть радость на лице Насти.

Я набрала ее номер, чтобы обрадовать новоиспеченную мамочку, но застыла на месте, услышав в телефоне ее плач.

– Что мне делать, Таня? – рыдала она, – он раздражает меня. Я не хочу его видеть.

– Кто? – спросила я, решив, что речь идет об Андрее.

– Этот ребенок. Он ревет и что-то хочет…

– Покорми его, Настя, – от ее слов мои волосы встали дыбом.

– У меня нет молока! Я стала такая жирная, Таня. Я уродина.

– Тихо, Настя, не нервничай. Молоко придет, но только если ты успокоишься, – я готова была разрыдаться с ней в один голос. От нервного поведения Насти ребенок пронзительно закричал.

Она отключила звонок, изрыгая проклятья. Я не смогла сдержать слез. Мое приподнятое настроение улетучилось. Что делать? Надо что-то предпринять, но что?

Я набрала номер Андрея. Он ответил сразу же, после первого гудка.

– Ты передумала? – весело спросил он и тут же замолчал, услышав мои всхлипывания.

– Тебе надо поехать к Насте. У нее истерика.

– Тань, прошу тебя, не начинай…

– Если ты не поедешь, можешь больше никогда мне не звонить! – сурово ответила я. Это крайние меры, я знала, невозможно таким образом добиться от Андрея желания помчаться в роддом. Если он и сделает это, то только от безвыходности.

Андрей обреченно вздохнул.

– И придумайте уже малышу нормальное имя. А не «этот».

Я положила трубку. Меня трясло от чувства жалости к маленькому существу. Ему не повезло родиться в нелюбви. Это так больно, когда ты никому не нужен. Я это знаю не понаслышке.

***

Я решила, что больше никогда не пойду к свекрови домой. Все! Хватит! С меня довольно. Я так плотно пустила корни в их проблемы, что выбраться теперь из них мне было очень сложно. Пусть сами разбираются. Она сама воспитала таких безответственных сыновей, которые побросали жен и детей, она сама запустила себя и свою квартиру до такого состояния, что неприятно снимать обувь. Ей нравится жить с немытой посудой и пустым холодильником.

У меня своя жизнь. Мне есть, чем заниматься. Их проблемы никогда не закончатся, а вот мое терпение уже на исходе.

Андрей звонил мне каждый день и даже пытался прийти домой, но я все время ему отказывала, хотя тоска по нему росла с каждым днем.

– А где папа? – спросил как-то вечером Сережа. Я мыла посуду и едва не выронила тарелку из рук от неожиданного вопроса, – папа Илья.

– Он живет в другом городе. Он охраняет большой завод с автоматами, – придумала я на ходу. Сережа довольно кивнул.

– А папа Андрей?

Я нахмурилась, глядя на сына. Он весело рассмеялся, зная, что это не правда. Сережа забавлялся, но мне было не до смеха. Мальчику нужен мужской пример, а Андрей – это единственный человек, который находился поблизости. Был еще мамин сожитель, который так полюбился моему сыну. Надо будет обязательно съездить к ним в гости.

Мама не звонила мне сама никогда. Мне тоже хватало наших редких звонков с банальными вопросами «как дела?». Я стала другой. Я не искала в ней поддержки, я смирилась с холодным отношением мамы ко мне. Так легче жить.

По моим подсчетам, со дня на день должны были выписать Настю. Я мучилась от того, что ничего не приготовила ей на выписку. Во что они завернут малыша? Как повезут домой? И кто повезет?