Ника Черменская - Город моего сердца

– Извините, – стараюсь как можно быстрее вернуть равновесии и уйти. Перед глазами часы и закатанные рукава его рубашки. Мужчина поддерживает, помогая встать:

– Вы в порядке?

– Да, все хорошо, – отпускает меня, и еще раз извиняется. Делает пару шагов в сторону площади, с которой я пришла, и резко останавливается.

– Спешите? Я хотел пообедать, но здесь слишком много туристов. Подскажете хорошее местечко, для местных? Обещаю никому не рассказывать о нем, если не хотите видеть других туристов, – улыбается он. Теряюсь от такого вопроса. Какое место назвать? И почему он вообще спросил меня?

– Секунду, – точно, как я сразу не додумалась! – Знаю одно местечко, оно хоть и туристическое, но местные там тоже едят. Минут пятнадцать отсюда. Подойдет?

– Вполне, – подходит он, а я быстро диктую ему адрес того самого кафе на соседнем с моим домом перекрестке. Он забивает его в смартфон. Пара секунд, и маршрут построен. Убедившись, что это именно то кафе, рядом с моим домом, собираюсь идти дальше.

– Постойте, – протягивает мне визитку. – Никогда не знаешь, когда пригодятся контакты незнакомцев.

Люк Клеман, маркетолог. А впечатления подобного не производит, скорее похож на юриста или банкира в отпуске. Но может, мужчины его возраста во Франции так и выглядят. Интересно, сколько ему? На вид лет сорок, но я никогда не могла адекватно определить возраст людей.

– Спасибо. Я Адель, – мужчина улыбается, но не разговор не продолжает. Только прощается. Разворачиваюсь и уже спокойно бреду все к тому же зданию со шпилем. А на краешке сознания появляется ответ, почему он все-таки решил спросить именно меня. Принял за местную.

На душе стало сразу легко, и смех не удается сдержать. Он решил, что я местная! Что француженка. Ну может и нет, но что я – часть этого города, так точно. Мне становится весело, словно девчонке, чья шалость удалась. Подхожу к стене ближайшего дома и чуть дотрагиваюсь до теплого, будто ожившего под солнцем, камня в стене: «Салют, мой новый дом. Вот мы и познакомились».

Я знаю, что предстоит долгий период адаптации в новом месте. Что мы будем узнавать друг друга и искать место для меня в его размеренной жизни, в тонком переплетении прошлого и будущего. Но что еще важнее —верю, что, спустя годы, буду помнить то, что сейчас чувствую. Благодарность за то, что он принял меня. Что дал с помощью этого Люка знак: теперь я – его часть. И острота этого узнавания останется со мной. Подарок от города в честь знакомства.

Делаю глубокий вдох, продолжаю шагать по тротуару, наслаждаясь уже знакомым запахом меда и нагретого солнцем камня. Здесь я найду свое счастье. И это будет мой ответный подарок. Обещаю.

Рывком сажусь на кровати. Несколько невыносимо долгих секунд пытаюсь понять, где я, и что здесь происходит. Сердце часто колотится. Темно. Через пару секунд вспоминаю, почему я не в своей московской квартире. Точно. Переезд.

Беру телефон. Четыре часа утра. Сажусь на кровати, пытаясь глубоко дышать. Все в порядке, просто плохой сон. Через пару минут дыхание приходит в норму, но спать не хочется. Иду на кухню, не включая свет – в утренних сумерках и так видно очертание предметов, а больше мне и не нужно.

Сыплю прямо в чашку травяной чай. Производитель уверяет, что это особый успокаивающий сбор, который подарит вам спокойствие и крепкий сон. Все равно торопиться завтра некуда, можно обойтись им, без успокоительного. Точнее, сегодня. Нужно будет узнать, какие лекарства здесь отпускаются без рецепта. Просто на всякий случай.

Медленно пью ароматную воду – язык не поворачивается называть это чаем. Наверное, нужно написать днем Анне, договориться о сеансе. Но не хочу. Я благодарна ей за поддержку и работу, которую мы делали этот год, но хочу оставить все прошлое в прошлом. Тем более, глупо возвращаться к снам, когда мы говорили о них в самом начале. Это просто реакция на яркие впечатления. Для психики переезд – стресс, даже если я ему безумно рада.

Но не могу в это верить. Есть что-то странное в этом автомобиле, который мне снится. Я знаю, что он разобьется. В такой дождь и на такой скорости. Но что-то в нем не то. Мне кажется, я знаю его лучше, чем любой другой – марка, обивка, панель, ручки, рычание мотора – абсолютно все. Я была у него за рулем. На пассажирском сидении. На заднем сидении. Видела со стороны. Наверное, так и должно быть. Это тот автомобиль, в котором мы были во время аварии. Поэтому он так врезался в память. Это объяснение устраивает Анну, но не меня.

Меня смущает, что он появился, такой знакомый, неизменный ото сна ко сну, только недавно. Разве эти сны не должны были быть со мной еще пять лет назад? Да, может быть, психика только сейчас стала ассимилировать те переживания. Но каждый раз он оставляет это чувство – не страх от приближающейся аварии, а смесь недоумения, душевной боли и чего-то еще, слишком сильно напоминающего вину и стыд. И я не готова говорить с Анной об этом.

Также, как не готова говорить о мужчине, которого вижу в этих снах. Просто силуэт, я не могу определить ни его возраст, ни внешность, но почему-то чувствую, что он не похож ни на кого из тех, кого знаю. Анна наверняка скажет, что это просто фигура, отражающая теневую сторону моей личности или какие-то вытесненные процессы. Спросит, что я ощущаю от его присутствия. Но я правда ничего не чувствую! Только мне почему-то не дает покоя и он. Не как напоминание о прошлом, а как головоломка.

Нужно вернуться в кровать. Утром придет Оливия. Можно, конечно, прикинуться нездоровой или что-то в этом духе, если она вновь начнет выпроваживать меня из квартиры. Но после того, как вчера меня приняли за местную, кажется, я начала втягиваться в эту маленькую авантюру. Всегда любила француженок. Загадочные, красивые, уверенные в себе. Они для меня – символ свободы и того самого счастья, которое мы строим своими руками. По крайней мере, всегда ими казались. После переезда все больше склоняюсь к мысли, что и здесь, и в любом другом месте мира люди – это просто люди. Среди них есть те, кто соответствует этому стереотипу, есть те, кто полностью ему противоположны. А есть те, кто просто живет. И ты сразу не поймешь, соответствуют они твоим предположениям, или нет.

На середине рассуждения эти мысли обрываются, я просто поворачиваюсь на другую сторону и, наконец, засыпаю.

– Я говорила, что нужно еще немного попрактиковаться, и освоишься, – Оливия вертит в руках визитку Марка, пока я рассказываю об этом забавной ситуации.

– У него же нет моих контактов. Наверное, нужно написать или позвонить, чтобы у него они тоже были, – замечаю я, протягивая ей чашку с кофе.

– Зачем? Он приятный и ты хочешь с ним пообедать, или похож на того, кому может понадобиться перевод на русский? – Если я что-то и поняла об Оливии, так это то, что ответ «это было бы вежливо» не относится в ее мире к правильным и разумным причинам. Собственно, также, как и ответы «мне было его жаль», «мне было неприятно отказывать» и подобные им. Она во всем ищет личный мотив. Зато причина «я так захотела» для нее – весьма разумная и не подлежащая обсуждению. Захотела – можешь делать.