Татьяна Богатова - Керидо-4. Вопреки

– Ну теперь всё чаще станет самостоятельно топать. А как он пошёл?

– Удивительно, Машенька, с книжкой в руках.

– Как это?

– Книжку свою любимую, со стишками, понёс ко мне, чтобы ему почитали. А книга большая, он её обеими ручками ухватил и видимо подумал, что он таким образом держится. Сделал несколько шажков, но тут же оторопел, улыбнулся, попытался сесть и хлоп, на попку.

– Ну теперь держитесь, родители, – улыбнулась Маша. – Розетки, шкафчики – всё его. Только успевай следить.

– Маша, можно к тебе? – раздался неуверенный голос вошедшей в приёмную Инны. – Прости пожалуйста, я кажется не вовремя.

– Ничего страшного. Что у тебя?

– Вот, – Инна протянула обеими руками небольшую стопку бумаг, – договоры купли-продажи хотела оставить на подпись Владиславу Сергеевичу.

– Инна, – напомнила Маша, – сначала договоры надо отнести в финотдел, там поставят визу и передадут сюда, в приёмную.

– Извини, Маша, я забыла, – ответила Инна, безуспешно пытаясь разглядеть жену Владислава, которая сидела спиной ко входу.

Разумеется, Инна помнила об очерёдности подписания договоров, но не могла противостоять искушению рассмотреть женщину вблизи и оценить внешность. Однако, Альбина не обернулась, продолжая спокойно пить, заваренный Машей, ароматный чай с бергамотом.

Инна уже собиралась покинуть приёмную, как вдруг дверь кабинета распахнулась и вышел Влад, в тёмно-серых брюках, оливковом пуловере и в наброшенной сверху, не застёгнутой, коричневой, кожаной куртке, с мехом внутри.

– Прости, Аля, – приблизился он к жене, – пришлось задержаться.

– Ничего, – улыбнулась Альбина, – мы замечательно провели время с Машенькой.

– Поедем или побудешь ещё?

– Поедем, Влад. Машунь, отпустишь сегодня шефа на часок пораньше?

– Конечно, Алечка, – расцвела ямочками на щеках Маша и задорно подмигнула Владу. – Можешь ехать, Владислав.

Маша пошутила, не предполагая, что застывшая у двери Инна ещё находится в приёмной. Прекрасно видевший Инну Владислав, не придавая никакого значения присутствию постороннего человека, положил свою тёмно-коричневую сумку на стол и легко присев перед Альбиной, бережно и проворно застегнул молнии на её сапогах, чтобы ей не пришлось наклоняться.

– Спасибо, милый, – благодарно обдала его светом своих серо-зелёных глаз Альбина.

Владислав выпрямился, поразив Инну в самое сердце любящим взглядом, которым он посмотрел на жену.

Не в силах больше выносить эту полную любви семейную сцену, Инна опрометью кинулась из приёмной, устремляясь на своё рабочее место в демонстрационном зале. К тому моменту, когда Влад с Альбиной спустились вниз, Инна уже немного справилась с собой, вернув лицу максимально равнодушное, как обычно, томное выражение. Супруги прошли, мимоходом попрощавшись с менеджерами, разговаривая о сыне и улыбаясь друг другу.

Инна проводила пару взглядом, полным ревностных слёз. Если бы Матвей в это самое время обратился к ней с каким-нибудь вопросом, то наверняка услышал бы в ответ злой окрик. К счастью, Матвей не имел привычки докучать молчаливой и необщительной Инне вопросами. Проглотив скрипучие слёзы, она переживала с таким нетерпением ожидаемую ею ранее встречу с женой Влада.

«Вот что означает выражение „пылинки сдувает“, – угрюмо размышляла Инна. – Когда бабушка так говорила, то я недоумевала и считала, что это приторно и противно. А сейчас я бы отдала всё на свете, лишь бы оказаться на месте этой женщины!»

Между тем, подходил к завершению капитальный ремонт поликлиники, в которой работала Валентина. В середине мая она должна была приступить к исполнению своих обязанностей участкового терапевта. Несмотря на благополучную беременность жены, Влад не мог допустить, чтобы Альбина, срок у которой был более шести месяцев, сама справлялась с годовалым ребёнком. Валентина, чувствуя, что её любимица, не желая доверять Артёмку чужим, противится поиску няни со стороны, сама находилась на распутье. Сначала она собиралась выйти в мае на работу, чтобы затем, к моменту появления второго малыша, взять очередной отпуск и помочь Альбине. Сейчас Валентина уже подумывала о том, чтобы совсем оставить работу. Разумеется, материально Валентина выиграла бы от того, если бы осталась няней у Влада в семье. Но всё-таки её одолевали сомнения в том, стоит ли бросать работу врача, которая несмотря на все трудности ей всегда нравилась.

Апрель заканчивался. Оставалась всего пара недель до возобновления работы поликлиники, а обе женщины до сих пор пребывали в сомнениях. Полная неопределённости ситуация в один прекрасный день разрешилась самым неожиданным образом.

В последнее воскресенье апреля Влад с Альбиной и Артёмкой неторопливо делали покупки в торговом центре.

– Кажется нам пора, – сказал Влад, заметив, что Альбина устала. – Всё необходимое купили.

– Как будто да…, – улыбнулась Альбина, наклоняясь к сидевшему в коляске сынишке, чтобы одеть на него шапочку.

– Аля, побудь, пожалуйста, здесь с Артёмкой. Я отнесу пакеты с покупками в машину и вернусь за вами, заберу Тёму и коляску.

– Иди, милый, мы подождём тебя, – улыбнулась Альбина заботе мужа.

– Па-па, – удивлённо проговорил вслед удаляющемуся Владу Артёмка и заёрзал в коляске, пытаясь выбраться.

– Сейчас, мой хороший, папа вернётся, – улыбнулась Альбина сынишке и поддержав его, помогла вылезти из коляски.

Ухватившись за неё обеими ручками, малыш с любопытством оглядывался вокруг.

– Ах ты мой сладенький! – раздался ласковый голос Валентины, которая как раз вышла из продуктового супермаркета вместе с дочерью Мариной, получившей условный трёхлетний срок за то, что в августе прошлого года в сопровождении своего сожителя Никиты увезла Артёмку, вымогая у Влада деньги за выкуп сына.

– Ба-ба! – радостно отозвался Артёмка, который к восторгу Валентины начал её так называть два месяца назад, после того как освоил обращение к родителям.

– Здравствуй, Валечка, – обернулась Альбина и увидев рядом Марину, поприветствовала и её. – Здравствуй, Марина.

– Здравствуйте, – тихо ответила Марина, украдкой рассматривая приятную женщину с большим животом, которую она видела в прошлом году, когда Альбина приходила навестить её в больнице.

Они оживлённо заговорили с матерью, словно не виделись долгое время, а не расстались меньше двух дней назад. Марина терпеливо ждала, поставив рядом на скамейку сумки с продуктами. Со стороны могло показаться, что молодая двадцатишестилетняя женщина совершенно не обращает внимания на свою внешность. Чёрные волосы, длиной до плеч, были небрежно подхвачены в хвост резинкой. Чёлка редкими, спутанными прядями закрывала тёмные брови, из-под которых виднелся настороженный взгляд тёмно-карих глаз, особенно ярко выделявшихся на лице со светлой, как у матери, кожей. Чёрная куртка из тонкой, кое-где вытертой кожи, чёрная водолазка под ней, тёмно-синие, широкие джинсы, чёрные с белыми полосками кроссовки из искусственной кожи.