Виктор Девера - Храм любви. Книга 4-я. Соблазн и облом

Мораль таких героических женщин не осуждает, а значит, и женщин, спасающих общество от сексуального одиночества и самоудовлетворения, ради благородной цели счастья, почему же нужно будет осуждать? Может, лучше их, как лекарство, выписывать для спасения счастья общения? С тем же самым можно подойти и к необходимости готовить любовниц для смертников, если обществу нужна будет непобедимая такая армия. Смертники войны и смертник любви должны иметь свою героическую значимость. Для этого нужно творить обряды на дар и ниспослание любви по любому общественному требованию и желанию, как дар божественного, за явление подвигов и добра. В объятьях чувственной женщины мужчины говорят с богами и чувствуют их больше, чем в церкви. В древности подобное существовало и осуждения не знало, а за подвиг в честь дамы ублажать героев готовы были все. За женщин они на смертные подвиги больше и охотнее шли, чем за Бога. Порой только соитием любовь и возбуждали. Подумайте, для чего мы живём? – с усмешкой, полушутя, заключила она.

Он опять не знал, что ей сказать и чем ответить, так как посчитал, что её эмоциональность скорее определена женским самолюбием, чем логическими раздумьями о каком-то смысле. Наконец, чтобы не выглядеть немым истуканом, как-то собрался с мыслями и стал говорить, стараясь быть вразумительным:

– Вы, похоже, готовы героическим и божьим даром считать даже обычаи некоторых религиозных сект, устраивающих праздники любви, если они чем-то смогут привлекать толпу и давать деньги. Неужто то, что у каких-то сектантов, когда они ловят себе особу для спаривания или придумывают какое подобное развлечение с завязанными глазами в тёмной комнате, вы готовы выдавать это за райские утехи и представлять спасительной свободой любви? Назвать это проституцией тоже нельзя, нет купли-продажи. Может, это и есть некая обрядовая жертвенная свобода или ещё какая, не знаю, да и чем объяснить, тоже не понимаю. Знаю только то, что проститутка постоянного желания и влечения к себе не вызывает, а открытое общение с ней в современном обществе для некоторых уже моральная дискредитация. Надо понимать и то, что на случайных неузаконенных встречах счастья не построишь. Мужчине для счастья всегда нужна женщина, которая вызывает длительное желание встреч с заботой и общением в удовольствие, и это настоящее счастье. Самая опытная проститутка не может быть интересней даже самой простой и неопытной девственницы, с которой мужчина постигал радость сексуального общения, расставаясь со своей неопытностью.

Она подумала, что он с головой погрузился в представленный им образ её дел, и, кокетничая с ним, незаметно для себя подчинилась азарту противоречий его понятиям. В силу чего уже лукаво и не совсем серьёзно опять наступила на его больной мозоль свободы, и он, также поддавшись азарту, возражал:

– Да, такая ваша СВОБОДА даже В ИНТЕРНЕТЕ может быть следствием только клинической свободы патологического сознания, где нет норм общественного понимания. То, что невозможно в жизни, зачастую реализуется в обезличенном интернете, и это уводит от необходимости развития репродуктивного сознания. Считаю, что каждый выступающий в инете должен иметь ранг свободы, только кто и как должен определять этот ранг – не ясно.

– Зачем нужен какой-то ранг, который нужно оправдывать и заслуживать стремлением к скучной семейной жизни. Если уж разрешать существование сексуальной свободы, то по божьей воле. Нужно только, чтобы эта свобода не ставила под сомнение значимость репродуктивного сознания с нормами обязательного проявления. Тут медицина должна иметь своё слово, требуя принудительного репродуктивного образа жизни. Любая сексуальная свобода до шока, как развлечение с постоянной свободой менять кавалеров и дам, как перчатки, не поставит мужчину перед женщиной на колени и не превратит его в барина её сознания. Однако свобода в нормах приличия существует и сейчас.

Безумная свобода превращает каждого в подлистного слизняка и карлика любви, махающего белым платком святому расставанию любви.

– И тут, наверно, «да» хотелось бы мне сказать вам, но, думаю, лучше промолчать.

– Ну зачем вам молчать, я же почти вам стала подпевать. По этим доводам трудно возражать. Если же ещё учесть, что каждый мужчина в чреве женщины оставляет свой генетический след с возможными последствиями, то всякое сексуальное общение должно осуществляться с божественного позволения и не во вред чистоте, здоровью и счастью каждого. Это должно поддерживаться соответствующей социальной моралью, которая свободу допускает по определённым показателям. Контроль над этим опять может взять на себя медицина или что-то вроде религии любви. Вариантов может быть множество. Такая служба, похоже, очень нужна, и, согласна, без героического обожествления её упрощённых форм общения.

– Вот-вот, так или иначе, но вы этим признали необходимость моего понятия в устоях храма, – усмехнувшись, произнёс с торжеством он.

Она из кресла пересела на стул рядом с ним. Он почувствовал резкий аромат её духов, которыми она, видимо, облагородила себя, находясь у зеркала. Как будто не думая продолжать беседу, спросила:

– Как вам мои духи? Вы чувствуете запах?

– Да, они пленительны, – ответил он совершенно равнодушным тоном.

Она хоть вроде как и отвлекла его этим от беседы, но, чувствуя, что он упорно не реагирует на близость её тела, далее всё-таки вновь напомнила о своей привлекательности. Оттого что проявленное равнодушие к ней её обидело, она со всем своим несогласием заметила:

– Поначалу мне казалось, что я вам нравлюсь, но сейчас чувствую, как будто вы ко мне потеряли интерес. Однако я, соглашаясь на помощь вам, свой выбор сделала неслучайно, хотя желание вам помочь не теряет смысл. Безразличие ко мне как женщине навивает грусть. Обидно, за что такая немилость? Неужто моё женское очарование уже вас не волнует? Я же не случайно хочу стать ветром очарования для вашего паруса желаний. Почему же этот парус согласия при всех моих стараниях никак не разворачивается на моё душевное дыхание. Надеюсь, что оставшееся время не лишит меня надежды хотя бы на миг внимания. Мне бы хотелось надеяться на торжество вашего желания для осуществления своей таинственной мечты. Неужели развернуть ваш парус желания можно только чудом, как дар. Не хотелось, чтобы это явилось благодарностью за ту помощь, которую я вам согласилась оказать. Тут соблазн деньгами меня даже обидел бы. Может быть, попытаться получить ваше желание, как победу, через игру?

Он усмехнулся и ответил полушутя:

– О, как всё сложно и туманно. Однако понимаю вашу озабоченность. Если бы все проблемы можно было решить только деньгами, мы бы с вами были уже в другом месте или, скорее, не встретились совсем. Вы мне понравились с первой встречи в ресторане и сейчас. Я к вам неравнодушен, но, чувствую, не хватает какой-то энергии, как будто меня что-то давит грузом некой боли и я не могу от него освободиться.