Елена Крылова - Как избавиться от жениха

– Мне действительно нравится работа с детьми, – согласилась, Марина. – К тому же я сама закончила эту школу, а преподавать начала, еще когда училась в Академии художеств.

– И что вы преподаете? Живопись и композицию?

– И рисунок. Неужели, Саша, вы учились в художественной школе?

– Я – нет, а вот моя двоюродная сестра, причем единственная и любимая, я уже говорил вам о ней, училась.

– Помнится, она – Скорпион. – Марина улыбнулась, вспомнив двух своих Скорпиош из выпускного класса. Девчонки вечно цапались даже на занятиях. – Между прочим, вы так ничего и не сказали по поводу вашего увлечения астрологией…

– Дело в том, что это вовсе не мое увлечение, а моей тетушки. Перед тем как мы столь… тесно познакомились с вами, я направлялся к ней домой, чтобы полить цветы. Обычно в ее отсутствие их поливает моя двоюродная сестра, я уже упоминал о ней дважды, если не ошибаюсь…

– Не ошибаетесь, – сухо подтвердила Марина.

– …но сейчас она в отъезде, – как ни в чем не бывало, продолжал Саша, – так что тетушка позвонила мне, сообщив при этом, что новенького нам обещают звезды, и особо отметив неудачное их расположение для моей нежно любимой двоюродной сестры и ее столь же нежно любимой племянницы.

– Неужели вы нарушите свое обещание? – искренне возмутилась Марина.

– К вашему сведению, свои обещания я всегда выполняю, – совершенно серьезно сказал Саша. – Просто полью цветы несколько позже. Тетушка живет совсем рядом, на углу Гороховой и Большой Морской.

Тем временем молодые люди вышли на Дворцовую площадь. На открытом пространстве порывы теплого ветра хозяйничали, как хотели: то нежно, то яростно трепали волосы, раздували одежду, как паруса, закручивали юбку вокруг ног. Марина пыталась убрать с лица непослушные локоны, но стоило выпустить их из рук, как они тут же опять начинали лезть ей в лицо. Заметив ее тщетные попытки справиться с волосами, Саша принял радикальное решение и, схватив девушку за руку, весело предложил:

– Попробуем бегом!

Марина сама не ожидала от себя ни такой сговорчивости, ни такой прыти. К счастью, на ней были удобные босоножки, вполне пригодные для бега по брусчатке.

Оказавшись под защитой Зимнего дворца, Саша притормозил так резко, что Марина тут же влетела в его объятия. Второй раз менее чем за час. Их взгляды встретились, только на этот раз ее глаза не были колючими, а в его глазах, кроме веселых искорок, было что-то такое, о чем Марина предпочла не задумываться. С улыбкой Саша заправил ей за ухо непослушную прядь, при этом его пальцы нежно скользнули по ее щеке. Он и на этот раз не слишком торопился отпускать ее, да и ей почему-то не хотелось проявлять инициативу…

Наконец, поддавшись проснувшемуся инстинкту самосохранения, который мог бы и не дремать, она осторожно высвободилась.

Проведя около получаса на весьма скромной выставке, состоявшей из нескольких полотен Моне и Ренуара, они отправились бродить по Эрмитажу. Марина убедилась, что ее новый знакомый действительно вполне разбирается в живописи и даже получает от нее удовольствие. Не то чтобы она ранее усомнилась в его словах… В общем, это было еще одно очко в его пользу.

Пройдя мимо серебряного саркофага Александра Невского, они попали в Малахитовый зал, и Саша тут же потащил Марину в соседнюю с ним Малую столовую. Ту самую, в которой было арестовано Временное правительство, о чем сообщает памятная мраморная доска на каминной полке. А рядом с доской стоят часы в виде носорога.

Подведя к ним свою спутницу, Саша торжественно сообщил:

– Когда мне было три года, я думал, что этот носорог – самое лучшее, что есть в Эрмитаже. Разумеется, не считая оружия и доспехов в Рыцарском зале.

– Что ж, мы можем констатировать, – Марина очень старалась говорить серьезно, но искрящиеся смехом глаза выдавали ее с головой, – что вы с детства отличаетесь хорошим вкусом.

– О, благодарю вас! – В ответ на этот шутливый комплимент Саша картинно прижал руки к груди и окинул девушку демонстративно-оценивающим взглядом. – Надеюсь, ваши слова относятся не только к моей способности оценить носорога.

Марина, конечно, опять смутилась и уже в который раз стала ругать себя за то, что слишком эмоционально реагирует на Сашу. Решив проявить благоразумие, она проигнорировала его последнее замечание, а ее спутник столь же благоразумно вернулся к вопросу о детских вкусах:

– Поскольку вы, Марина, работаете с детьми, вам, конечно же, известно, что зачастую они воспринимают прекрасное совсем иначе, нежели взрослые. К примеру, дети лет до десяти считают, что «Автово» – чуть ли не самая красивая станция метро в Петербурге. И все благодаря стеклянным колоннам. Однако после семнадцати это мнение, по-моему, редко кто разделяет 2 2 С тех пор, как станция метро «Автово» прочно заняла место среди городских достопримечательностей, восторженное мнение о ней распространилось и на другие возрастные группы. .

Марина вспомнила свое детство, и ей пришлось признать, что Саша прав. Они посмеялись, но напряжение какое-то осталось, во всяком случае, Марина его ощущала, хотя Саша был очень мил и никаких провокаций себе не позволял.

Дойдя до Готической библиотеки, они заинтересовались «Полным собранием законов Российской Империи». Этими толстенными фолиантами заставлены нижние полки застекленных шкафов вдоль всей библиотеки. В одном из томов Саша заметил закладку, затем и в ряде других книг они обнаружили такие же закладки с надписями, сделанными то ли карандашом, то ли чернилами, успевшими выцвести от времени. Больше всего закладок оказалось в томе, на корешке которого значилось: 1715—1825. Почему-то не вызывало сомнений, что закладки появились еще до того, как «Полное собрание законов Российской Империи» стало музейным экспонатом. В полумраке библиотеки да еще через стекло трудно разобрать, что написано на едва торчащем из книги закрученном бумажном листке, но на одной закладке совершенно отчетливо было выведено: «Птичья охота», и Саша тут же вспомнил охотничью эпопею из фильма «Летучая мышь». В результате возник забавный спор о том, кто и для чего отметил тот или иной закон и какое высокопоставленное лицо могло его нарушить. Поскольку библиотека была царская, то высокопоставленность нарушителя сомнений не вызывала. Потом Марина заметила на корешке книги надпись более мелким шрифтом: «Штаты гражданские и духовные», и молодым людям волей неволей пришлось признать, что их фривольные фантазии вряд ли имеют что-либо общее с действительностью. Скорее всего речь в данном томе шла о тех или иных должностях.

На других закладках, насколько им удалось разобрать, ничего особо интересного не было. Пытаясь рассмотреть эти надписи, они все время задевали и касались друг друга, пару раз Марине даже показалось, что Саша вовсе не случайно на мгновение сжал ее локоть, дотронулся до ее плеча… Показалось или нет, однако то, как она замирала от каждого его прикосновения, беспокоило ее все больше.