Вячеслав Губанов - Быть может. Роман в стихах

Ему платили девушки добром:

Он верхом совершенства им казался,

Им чудилось, что он аристократ,

И не беда, что он не в той одежде…

Красивой сказке кто из нас не рад?

И принца на коне все ждут, как прежде.

Ах, лето, лето! Лучшая пора!..

Прекрасен отпуск, да ещё на море..

Но кончилась любовная игра,

Условились, что брат приедет вскоре,

И в Ленинграде, где девчонок тьма,

Они свои продолжат упражненья,

И будет больше пищи для ума,

И будут впечатлять их достиженья.

Сидя в майских сумерках в Клубе и резиденции

университантов и наблюдая за невиданно огромным

тараканом, который полз по моему тому Полного

собрания поэзии и прозы Джона Донна, я вдруг

увидел лик одиночества и решил, что это самый

безжалостный и самый отвратительный лик.

У. Стайрон. Выбор Софи

Виталий, возвратившись в Ленинград,

Был приглашён на свадьбу Николая,

Меняющего жизненный уклад:

Наскучила ему жизнь холостая.

Виталий собирался не спеша…

Красивая мелодия играла…

И ощущала в этот миг душа

Грусть лёгкую, и сердце замирало.

«Отныне с Колей мы – из разных сфер…

Жизнь изменилась от его решенья,

И у него есть женщина теперь,

Их завтра ждут иные отношенья.

Как интересно: свадьба не моя,

Я посторонний здесь… Но мне сдаётся,

Что к новому в судьбе приду и я,

Что свадьба эта и меня коснётся.

Казалось мне до нынешнего дня,

Что обделён навек в благоволеньи:

Эмоций бури – всё не для меня,

И жизнь проходит – где-то в отдаленьи.

Я восхищаюсь музыкой чужой,

Чужие книги лечат мои страхи,

Я ж отделён от творчества межой,

Не по плечу подобные размахи.

Так кто же я? И в чём я вижу благо?

И с кем я без конца веду борьбу?..

А я никто! Я чистый лист бумаги,

На нём я напишу свою судьбу.

Быть серым, незаметным я устал,

Хочу быть человеком знаменитым!

А я пока никем ещё не стал:

Ни женщины, ни денег – всё с лимитом».

И что-то вдруг в душе произошло…

Ещё не зная, что тому причиной,

Он вдруг подумал: «Вот оно, пришло!» —

Почувствовал себя уже мужчиной.

Что юность беззаботная его

Уже ушла, и больше не вернётся,

И главное желанье таково:

Он поисками женщины займётся!

О ней он думал, как о естестве,

Что укрепляет дух в здоровом теле:

Ведь то, что возникает в голове,

Потом реализуется на деле.

***

Виталий зорче стал смотреть вокруг,

И в ЗАГСе, обречённом к многолюдью,

Среди невесты множества подруг

Блондинку увидал… С красивой грудью…

Она ему понравилась… Хотя:

«У девушек красивых всё серьёзно —

Небось, о свадьбе грезит, и шутя

Поладить с нею будет очень сложно…

Допустим, приударю я за ней…

Она решит, что я хочу жениться…

Не время мне жениться – хоть убей!

Ведь через месяц снова мне учиться».

Решив: блондинка – не его стезя,

Виталий выбрал девушку попроще:

Курносый носик, чёрные глаза,

И волосы темнее и короче.

Он с Валей пару раз потанцевал,

Подумал, что путём идёт он верным…

Разговорившись с нею, он узнал:

Она студентка, тоже на вечернем.

Во все глаза смотрела на него,

Она ему доступною казалась…

Но лишь обнял – исчезло душ родство!

И даже танцевать с ним отказалась.

С таким явленьем будучи знаком,

Не осуждал он недотрогу грозно —

Так девушки доступным языком

Дают понять: «Со мною всё серьёзно!»

Виталий и не думал горевать,

Когда вокруг веселье продолжалось.

Он огляделся: с кем потанцевать?

И тут блондинка рядом оказалась.

Виталий был раскован, возбуждён,

Растаяли в вине былые страхи:

«А почему бы нет? – подумал он. —

Что сделается мне, свободной птахе?»

Он руку ей для танца протянул…

Её груди коснулся он… Случайно!

В глаза, чтоб извиниться, он взглянул —

И был он удивлён необычайно:

Она, наоборот, своим локтём

Ещё сильней к груди её прижала!

Подруги, взгляды – всё ей нипочём…

Как много эта вольность означала!

Потом он только с Ниной танцевал —

Она была всех симпатичней в зале

(Он даже кой к кому приревновал!),

Не учится она, подруга Вали.

Он предложил ей выйти, погулять

(В тот день была жара, и в зале душно),

Да воздухом немного подышать,

И Нина согласилась с ним послушно.

Гулять приятно было и без слов

По улицам посёлка незнакомым,

Потом, зайдя в хозяйство без жильцов,

Сидеть, обнявшись, на ступеньках дома.

Когда они вернулись в душный зал,

Где были все в значительном подпитьи,

То с Валей Макс, болтая, танцевал —

Сосед по комнатушке в общежитьи.

***

Случайно ль, нет, но в семьдесят восьмом,

Когда он с меланхолией расстался,

В той комнате, где жили вчетвером,

Состав его соседей поменялся.

Сначала контингент их был таков:

Спал у окна Григорьев Афанасий,

Напротив спал Валерий Бутаков,

Виталий – у двери, напротив – Вася.

У Маркина Василия был друг,

Звать Шурик, чуть не каждый день встречались,

Их лепет нецензурный резал слух,

Когда они портвейна напивались.

Приехавшие строить коммунизм,

Строители его зачем-то спились.

Их встретил столь суровый реализм,

Что с курса предначертанного сбились.

Высокая культура, не секрет,

Всегда растёт из самоуваженья.

Но если уваженья к себе нет —

Высокими не будут достиженья.

Хотя… у пьяниц достиженья есть,

Стремленья могут быть довольно пылки…

Но ценностей – по пальцам перечесть,

И всё вокруг стакана да бутылки.

Работник Шурик был не заводской —

На кладбище могильщиком трудился,

Клал плиты из бетона день-деньской,

И он своей профессией гордился.

Пятьсот рублей он в месяц получал —

Для заводчан немыслимые деньги!

Виталий одного такого знал:

Герой Труда и человек-легенда.

Такой почёт даётся нелегко,

Он не чета зависимым от пьянства,

Которым до героев далеко:

И деньги есть, да только нет богатства.

Масштабы пьянства были велики:

Все деньги пропивали, как гусары,

Пустых бутылок целые мешки

Сдавали в пункт приёма стеклотары.

Другие люди в тех очередях

Порой ловили жадными ушами

Почти легенду – «Сказ о двух парнях,

Сдающих тару целыми мешками».

Бутылками уставлен целый стол,

Как скандинавы, пили без закуски,

Синдром похмельный был у них тяжёл.

Они чудили – но уже по-русски.

Пошёл однажды Шурик в туалет..

И вдруг пропал… Как будто испарился…

Проходит час, а Шурика всё нет…

И вот он, наконец-то, появился —

И тут же остроумием блеснул,

Поведав всем, что было с ним на деле:

Упал за унитаз он – и уснул…

Проснувшись, еле выбрался из щели.