Эмма Нуэр - От желания уйти до желания остаться

– Постой… – замерла Анна. – Ты – Георгий Кавалли? Тебя зовут Георгий Кавалли?! Это ты настаивал на встрече с моим отцом? Это о тебе он рассказывал, с тобой хотел сотрудничать! Поверить не могу, ты встречался с моим отцом, пока притворялся каким-то Уго и позировал мне!

– Ничего не мог с собой поделать: очень хотелось познакомиться с твоей семьей. – развел он руками и настойчиво припер ее к стене.

– А Лио? Он тоже знал, кто ты на самом деле?

– Разумеется, нет. В отличие от твоего полоумного жениха, я избегаю репортеров, и в лицо меня никто не знает. Почти. Хотя, я хорошо известен в определенных кругах.

В эту минуту Анне стало по-настоящему жутко: этот человек был опасен и одержим. Страх острым холодным лезвием подкрался к самому горлу.

Лезвия! Горло!

– Да кто ты такой, чёрт возьми?! – воскликнула Анна, собирая волю в кулак, – Чего тебе от меня нужно?!

– Я тот, ради кого ты хотела отменить свадьбу, но не решилась! Тебе не хватило смелости пойти против родителей и общественного мнения! – прокричал Георгий так, что у Анны похолодели пальцы. – С самой первой нашей встречи ты жаловалась мне, что ты заточена в четырех стенах обязательств. Перед семьей! Перед хлюздапёром Риччи! И все эти бесконечные скучнейшие приемы, которые устраивали твои родители, их нападки из-за твоего выбора. Ты же не могла спокойно работать, ты мучилась и терпела натиск! Разве не ты мне дала молчаливое согласие на все это?! Разве ты не умоляла меня спасти тебя?!

Анна побагровела и сжала губы. Тяжелые капли покатились по щекам.

– Ты думаешь, что попала в тюремную камеру?! Твои обязательства – вот что настоящая тюрьма, а здесь ты свободна! Я покажу тебе эту свободу, хочешь ты этого или нет!

Девушка больше не могла сдерживаться, и из ее груди вырвался горький плач. От слабости и боли подкашивались ноги.

– Ты можешь противиться, юлить и даже пытаться заколоть меня маникюрными ножницами, которые ты прячешь за спиной, но ты будешь благодарна мне рано или поздно!

Лезвия выпали из дрожащих пальцев и лязгнули о пол у ног Анны. Она упала на колени и закрыла лицо руками.

– Анна, посмотри вокруг! Здесь настоящий рай! – опустился он на корточки и попытался прикоснуться к ее запястьям.

– Отойди от меня! Не прикасайся! – проревела художница и замахала руками. – Я тебя ненавижу!

– Я отстроил свое поместье сам, вдали от всех, и хочу, чтобы ты тоже полюбила его. И ты полюбишь. Все твои инструменты и макеты из мастерской уже перевезены сюда – ты можешь здесь полностью посвятить себя работе. А я и мой батлер Паоло будем тебе помогать во всем. Я готов снова для тебя позировать, я сделаю для тебя все…

– Замолчи. – тяжело вздохнула Анна, размазывая по щекам соленую сырость. – Я не хочу тебя видеть… Уходи.

Ее истерика постепенно угасала. Она пригладила золотые локоны, которые прилипли к щекам, и обхватив колени, уткнулась в них лицом. Георгий сжал челюсти, и судорожно достал из пачки сигарету. Едкий черный дым наполним легкие.

Тишина…

– Ты должен отвезти меня домой, Георгий. То, что ты мне рассказал – ненормально, понимаешь?

– Нормально? Да кому нужно это «нормально»? – выдохнул он серое облако за плечо. – Уж точно не нам с тобой, Анна. Я покажу тебе жизнь без предрассудков, научу жить по велению сердца, а не в угоду другим. Я уверен, что очень скоро ты будешь мне благодарна. Возможно даже… счастлива.

Она подняла глаза на небо, и в ее памяти возникли образы Агнессы, Бернардо и такого родного Лио. Неужели она больше никогда их не увидит…

– Я, пожалуй, пойду. – сделал последний затяг Георгий и выбросил окурок в море. – Возле твоей кровати на тумбочке есть звонок, можешь в любой момент позвать Паоло – это, если что-то понадобится. Завтра утром в этой комнате будет вся твоя мастерская и прочие инструменты. Можешь приступать к реализации своих творческих идей: твори, наслаждайся, пользуйся. Здесь все – твое.

– Постой! – испуганно окликнула его Анна, встала на ноги и бросилась за ним. – Ты оставишь меня здесь одну?

– Я могу прийти к тебе ночью, если хочешь?

– И не надейся! Я хочу домой. Я не хочу сидеть взаперти! Чем я буду заниматься? Ни книг, ни гаджетов, ни телевизора.

– Гаджеты и телевидение притупляют разум. Если ты хочешь знать новости, я и Паоло будем рядом – будешь знать всё из первых уст. Да и книг целая библиотека на втором этаже, ты не видела? Рядом с диванным столиком. – указал пальцем вверх Георгий и снова двинулся к двери.

– Георгий! А зеркало? Мне нужно зеркало.

– Зеркало… Я решу эту проблему. Завтра, а сейчас мне пора. Я приду завтра.

– Завтра?!

– Я же сказал, с тобой останется Паоло. Если будут вопросы или пожелания, обращайся к нему. И вот еще: он может показаться тебе добродушным стариком, но он имеет четкие установки держать здесь все под контролем. Надумаешь сбежать в мое отсутствие… В общем поймешь, что это было плохой идеей. Система безопасности работает безупречно, при любом сигнале – я тут же приеду, и мне придется принять меры, чтобы подобного не повторилось. А мне бы очень не хотелось давить на тебя, ущемлять в чем-то и уж тем более причинять боль. Это понятно?

Георгий и не надеялся на ответ, но этот взгляд… Она была напугана. И ножницы на террасе, возможно, их следовало бы забрать… Дверь за ним затворилась, и в комнате стало тихо. Лишь морской ветерок, что гулял по комнате, заходя в большие ставни террасы, разносил по воздуху ароматы муската. Он тянулся за Георгием до самой двери. Сковывающий… Сбивающий с ног.

Обеденный зал.

Ему Георгий отвел самую просторную и светлую часть особняка. Стены и пол в нем сливаются в одно единое очертание, от безмерного количества света, заливающегося из гигантских окон, темные вкрапления на молочном мраморе были едва различимы. Белое царство безмятежности.

За громоздким столом на 20 персон в самом дальнем углу перед пустыми приборами одиноко сидел худощавый седой мужчина преклонных лет. Он выглядел смертельно усталым – его голова держалась на хилых сморщенных ладонях, а маленькие глаза с лисьим разрезом слезились. Проклятая бессонница. Всегда педантично отглаженный воротничок на его шее в этот день был примят.

– Паоло! – раздался низкий голос, который приближался из холла сверху по лестнице со второго этажа.

Старик вздрогнул и вытер нос.

– Вот ты где. – показался во входной арке Георгий и косо посмотрел на батлера, поправляющего манжеты на костюме. – Тебе пора объясниться: ты уже второй день прячешься от меня по всем углам поместья. Что ты здесь забыл?

– Синьор Кавалли. – откашлялся он и привстал на месте, чтобы поприветствовать хозяина. – Меня позвал сюда главный повар: он интересовался, какие пожелания будут у вашей гостьи на счет меню. Будьте так добры, объясните ему сами, почему ей не нужно накрывать стол в обеденном зале или в саду.