Лана Муар - Стервочка Лиса

– Каннибал, кофе будешь?

И когда в ответ раздался бас, явно не Пашкин, сказать, что я труханула, значит ничего не сказать. Только на роду мне написано думать после дела. Как в дешёвых ужастиках героини лезут в подвал, так и я потянула дверь на себя, вместо того, чтобы сделать что-то умное и правильное. Хотя бы усвистать подальше могла, но нет. Заглянула в щёлочку, увидела в своей крохотной ванной, полирующего челюсть моей бритвой, Пупсика и захохотала, как припадочная. Нежно-розовая бритва в руках такого шкафа смотрелась просто уморительно. Крохотная и, блин, розовая!!! Ой, мамочки, не могу! Это такая комедия, хоть сразу на Оскар заявляйся. Добавьте к этому едва сходящееся на бедрах шкафчика полотенце с лисичками… Оскар обеспечен.

– Стучаться не учили, мартышка? – спросил бугай, разворачиваясь. Обдал ледяным взглядом, полным презрения, и захлопнул дверь. Ещё и на защёлку закрылся.

– Сам ты мартышка, – выкрикнула я, а в ответ услышала:

– Кофе вари.

– Сам сваришь! Я тебе не прислуга, хамло!

Погрозила кулаком в закрытую дверь и потопала ставить турку на огонь. Демонстративно на себя одну, конечно же. У меня принципы с делом не расходятся. Вот только принц тоже оказался принципиальным, вернее, подлой скотиной. Стоило мне отвернуться за кружкой, и это чудище в полотенце сграбастало турку своей лапищей и весь кофе, до самой последней капелюшки, перелило в кружку, которую, к слову, умыкнуло у меня из-под носа. От такой наглости я даже слова поперек сказать не смогла – открыла рот, чтобы расписать в красках кто на самом деле так поступает, и как таких упырей называют, а потом посмотрела на бинты и… Нет, я его не пожалела. У меня так-то кофе украли! Просто решила проявить заботу, о которой Сергей Яковлевич попросил. Вот именно попросил, а не приказал. Сразу видно, что человек с большой буквы. Не то, что этот хам и гад, полезший в холодильник. Достал из нее мою колбасу, Пашкин сыр и начал готовить себе любимому бутербродик. Ну как бутербродик… Располовинил батон и нарубил в него сыр и колбасу, оставив мне самый хвостик. Вот тут меня окончательно переклинило. Мало того, что не у себя дома, так ещё хозяйничает так, будто меня вообще тут нет, а он один одинешенек.

– А ты не охренел часом? – прорычала я, наблюдая за тем, как недобитый подранок в два укуса почти ополовинил бутер-переросток.

– Нет, – невозмутимо ответил шкаф и, пригубив кофе, взял опять мой же телефон.

– Да ты… – задохнулась я от такой наглости, а он только поднял ладонь и бросил в трубку:

– Это я.

– Головка от часов «Заря», – пробурчала себе под нос еле слышно, но ледышки-глаза моментально приморозили мой настрой поглумиться.

Аж по коже мурашки побежали. Кабанина. Пользуется тем, что я маленькая и в ус не дует. Ещё и рассматривает так, словно вещь в магазине выбирает.

– Не уверен я, что из нее сиделка выйдет. Нормальных не было? – произнес он в трубку, а затем, видимо в ответ, припечатал, смотря мне в глаза. – Бесит.

Знал бы ты, бульдозер, что у меня ровно те же ощущения от твоего присутствия, но я-то молчу из вежливости, а не жалуюсь не пойми кому. Вот только плевать он хотел с высокой колокольни на мое присутствие.

– Пришли какую-нибудь другую. Давай Викулю. Да, именно ее, я не ошибся. Пусть возьмёт с собой все, что у нее появилось новенького. Да. И это тоже. А это обязательно. Хочу. С ней у меня и проблем нет, и подлечит она меня правильно.

У меня даже сомнений не возникло в способах лечения, которыми эта Викуля заслужила свою нормальность. Слишком недвусмысленно были произнесено ее имя, с акцентом на предстоящую оргию. Что ещё этому кабану может хотеться с утречка пораньше? Естественно превратить мою квартирку в публичный дом его похотливого святейшества. Кобелина!

– Все. Жду с нетерпением, – проворковал мартовским котом тестостероновый переросток и снова полностью переключился на бутербродик.

Я, может, и маленького роста, но сейчас, стоя, была повыше сидящего за столом нахлебника. Капельку, конечно. Только с психологической точки зрения эта самая капелька играла на руку мне, а не ему. Подошла почти вплотную, для пущего эффекта приподнявшись на носочки, и медленно процедила:

– Презервативчики есть или выдать?

– Не пользуюсь, – отмахнулся бульдозер, скривив лицо.

– Естественно, – ухмыльнулась я.

И в этот момент бугай поднялся на ноги и начал теснить меня к стене. Впечатал в нее и двумя пальцами поднял подбородок так, чтобы я видела ледяные глаза.

– Слушай сюда, мартышка. Я цацкаться с тобой не собираюсь и уж тем более спрашивать разрешения что и когда делать. То, что ты со своим дружком вчера случайно оказалась рядом, не дает тебе права так со мной говорить. Скажи спасибо, что ограничился флешкой, а не свернул твою шейку, – прохрипел он, проведя мизинцем по моему горлу, и кивнул, когда у меня в голове всплыло произошедшее в отеле. – Именно, девочка. Я такие косяки не забываю. Так будь добра, завали свою варежку и не отсвечивай, чтобы не попасть под горячую руку. У меня вчера двух парней положили, и я не в настроении с тобой соревноваться в остроумии. Денег тебе за причиненные неудобство отвалили. Поэтому, ты молчишь, киваешь на любой мой чих, а я делаю вид, что ты не та мартышка, которая лезла в окно. Ясно?

К концу своей речи бульдозер практически заморозил меня своими глазищами, и я при всем желании кивнуть в ответ на его вопрос не смогла бы. Даже не сомневаюсь, что такому типчику укокошить кого-нибудь – раз плюнуть. Но, как уже и говорила раньше, иногда я начинаю думать после дела. Вот и сейчас приподнялась на цыпочках, чтобы немного ослабить хватку и с не меньшей яростью зашипела:

– А ничего, что эта мартышка с ее другом спасли одного кабана? Случайно проходили мимо, но вместо того, чтобы пойти домой, притащили его сюда и совершенно случайно вытащили из его туши семь пулек. Счастливое число, кстати, не находишь? И не кажется тебе, что кабан мог хотя бы сказать спасибо за такую случайность, а не угрожать? – выгнув бровь, я приблизила свое лицо к лицу Елисея и, не мигая, уставилась в его глаза.

Такая вот я иногда дерзкая и бессмертная. Почти Дункан Маклауд, только в юбке. Вернее в халате. Стою, раздуваю ноздри, будто это моя, а не его, рука сейчас сместилась на его, а не на мою, шею. И от ощущения его без сомнений сильных пальцев на коже у меня окончательно сорвало тормоза – шагнула вперед и с вызовом прохрипела:

– Ну? Я жду.

Кто там говорил, что за мгновение до смерти перед глазами проносится вся жизнь? Хрен вам в рыло! Ничего перед моими глазами не пронеслось. Как стояли два этих айсберга, так и продолжали стоять. Даже на миллиметр не шелохнулись в сторону, а вот температура на кухне точно упала градусов на двести, а то и триста. По какой еще причине мне могло показаться, что кожа под пальцами Елисея начала гореть огнем, и от его дыхания пересохли губы?