Джулия Ливай - Мой нигерийский муж, или Богатая белая леди

Рабочий день прошёл незаметно. Ника автоматически выполняла работу – многолетний опыт и хорошие мозги позволяли время от времени находиться на автопилоте. Пальцы её бегали по клавиатуре, она набирала код, почти не глядя. Но сама была не здесь.

Её душа летала в джунглях, как Маугли, с ветки на ветку. Падала, задыхаясь от восторга, с обрыва в океан. Качалась в тягучем сладком шоколадном сиропе. И отовсюду на неё смотрели обволакивающие чёрные глаза, проникающие в душу, и звучал голос: «Как трудно расстаться с тобой…»

Вечером, после работы, сидя с сынишкой у телевизора, она всё так же не могла отделаться от наваждения.

Даник жил с мамой в компаунде и ходил в американскую школу, как и остальные дети – сыновья и дочери её сослуживцев. Каждое утро заспанные, ненакрашенные мамы, в халатах и домашних шлёпках, выводили чад к минибусу, ожидающему, чтобы отвезти их на учёбу.

Кумушки вяло приветствовали друг друга, обменивались новостями и, передав детей на попечение водителя и охраны, возвращались по домам – кто досыпать, кто пить первый утренний кофе с пирожными.

Все – кроме Ники. Одетая, как всегда, в меру сексуально, подкрашенная, пахнущая хорошими духами молодая женщина, уже успев позавтракать к этому времени, выезжала на работу вскоре вслед за школьным автобусом. Темнокожий водитель Ади, закончив мыть машину, ждал её на стоянке у дома.

– Икаро, Ади, – приветствовала она водителя на его языке, – Ба у ни?

Ника выучила несколько фраз на йоруба – одном из основных местных языков, и старалась употреблять их в разговоре с нигерийцами. Нигерийцам это нравилось: белая женщина, такая красивая, приветливая, да ещё и здоровается на их языке!

На следующий день наваждение не прошло.

«Чёрт возьми, я хочу его!» – думала Ника.

Тело её горело от желания, а мысли вновь и вновь возвращались к той безумной ночи.

«Почему же он не звонит, гадкий мальчишка, неужели ему со мной было плохо?! Ох, у него же нет моего телефона!! Вот идиотка! Но у меня-то его номер есть, и я буду трижды дурой, если сейчас же не позвоню! Да, сейчас же позвоню, что за глупые церемонии, я же не замуж за него собираюсь, тут совсем другая ситуация. Вот это да – я, кажется, начинаю сама перед собой оправдываться, к чёрту оправдания, звоню!»

А пальцы уже набирали на мобильнике номер из записной книжки.

Тунде узнал её сразу.

– Ника!!! – Он, казалось, заикался от радости, что слышал её голос. – Как я соскучился! Когда я снова увижу тебя?!

– Я в Лагосе теперь появлюсь не скоро. Хочешь приехать ко мне?

– Да! Конечно, хочу. А можно?

«Вот это да – застенчивый нигериец!» – удивилась про себя Ника, а вслух сказала:

– Ну конечно, раз я приглашаю. Приезжай в субботу, у нас на работе короткий день.

Неделя прошла как во сне. Всё шло как всегда – утром Ника вставала, собирала Даника в школу, потом ехала в офис. Там на автопилоте выполняла привычную работу, а в перерывах на обед всё так же привычно слушала любовные истории сослуживцев. Но теперь они приобрели для неё новый смысл, она слышала их как бы изнутри.

– О, я знаю теперь, что они имеют в виду, хвастаясь чернокожими подружками! Я знаю…

В субботу после работы она заехала в супермаркет – если можно было так назвать один из пары-тройки более-менее приближающихся к этому понятию магазинов на всю бескрайнюю деревню-город – и купила две бутылки красного вина, сыру, шоколад и несколько пакетиков с солёными орешками.

– Джентльменский набор для романтического вечера, – усмехнулась про себя Ника, расплачиваясь в кассе. Местные деньги – найра – шли примерно 150 к 1 доллару, так что для того, чтобы сделать одну-две покупки, приходилось носить с собой бумажный пакет с пачкой денег – в кошелёк они просто не помещались.

– В этот раз всё будет на высшем уровне. – Ника умела создать романтическую атмосферу. Хотя, если честно сказать, на простого нигерийского парня уже одно то, что он ужинает в компании с «богатой белой леди», в двухэтажном доме с домработницей и бассейном под окнами, должно было произвести незабываемое впечатление.

Темнота наступила сразу, без перехода, как всегда в этих широтах. Здесь практически не было вечера, впрочем, как и утра – только день и ночь. Ночь густая, тёплая, душистая. Без полутонов, щедрая, как и всё в этой стране. Тунде всё не появлялся.

– Заблудился, наверно, – досадовала Ника. – Да и немудрено заблудиться в этой бескрайней деревне – ни улиц, ни номеров, не говоря уже об освещении. Ну да ничего, как-нибудь найдёт, он же местный, это его страна – джунгли.

Телефонный звонок раздался, когда Ника уже начала потихоньку злиться.

Позвонил охранник.

– Тут какой-то мужчина говорит, что пришёл к вам. Пустить? – спросил недоверчиво-удивлённый голос.

– Да-да, это ко мне, – стараясь сдержать волнение, быстро ответила Ника и положила трубку.

Минута, что прошла от этого момента до того, как раздался стук в дверь, показалась ей часом. Сердце, казалось, билось так громко, что можно было услышать с улицы. Сдерживаясь, чтобы не побежать, она медленно подошла к двери и открыла её.

Тунде стоял у порога, глядя на женщину сверху вниз, и казалось, сама тропическая ночь стала светлее от его ослепительной, белозубой, нежной, чуть виноватой улыбки.

– Заходи, – пригласила Ника и посторонилась, пропуская гостя в просторную гостиную, в которой мог разместиться если не теннисный корт, то небольшой кинотеатр точно.

На столике, окружённом мягкой мебелью, стояли бутылка красного вина – любимый напиток Ники – и два бокала. В маленьких тарелочках были аккуратно разложены кусочки сыра и шоколад.

Полуоплывшие от долгого ожидания свечи своим мягким светом выделяли этот уголок в большой комнате с приглушённым освещением и словно приглашали без слов.

Тунде понял это приглашение, направившись в сторону столика, но, подойдя ближе, почему-то остановился, будто не решаясь сесть.

– Ну что же ты, садись, – услышал он голос за спиной, совсем рядом, так что почувствовал Никино дыхание через тонкую рубашку.

– Открывай вино – это мужская привилегия, – улыбнулась она и протянула Тунде открывашку.

Понаблюдав некоторое время над манипуляциями, производимыми нигерийцем в попытке открыть бутылку, она со смехом отобрала её и красивым, почти ювелирным движением достала пробку. Спасибо тем нескольким месяцам работы официанткой восемь лет назад, вскоре после приезда в Израиль, ещё перед началом её компьютерной карьеры.