Галина Добрякова-Колесникова - Путешествие из зимы в лето

Вот и запал в душу галантный начальник. Как на женщину Никита реагировал на меня так же, как и на других девчонок – никак.

А как сотрудник, я его вполне устраивала. Цель создания новой редакции – грамотное планирование издательской деятельности, контакт в соцсетях с читателями и контроль издательского процесса – редактура, корректура, сдача согласно утвержденному графику рукописи в производственный отдел, дизайнерам, техническим редакторам и в типографию. За готовность и качество тиража отвечает редакция, из которой меня как раз и перевели – редакция по рекламе и распространению изданий.

Компания у нас подобралась весёлая, профессиональная, потому работа была в радость. А так как я курировала издательский процесс, и мне по работе приходилось общаться практически со всеми редакциями, то меня всё издательство знало в лицо. Именно это мне боком вышло, когда случился крах моей жизни, и это «по секрету» было предано всеобщей огласке.

А пока всё классно, мы работаем, вместе ходим в театры, театральные и кино тусовки, выставки, особенно, книжные. Я наблюдаю, как девчонки заигрывают с Ником, в шутку плюхаются ему на колени, угощают домашней выпечкой, приглашают в бар выпить кофе. В отличии от них я сижу с ним в одном кабинете, и вижу, что он ни одной не отдает предпочтение. А когда его приглашают на кофе, он всегда берёт с собой меня. Девчонки воспринимают меня, как бесплатное приложение к начальнику, и потому открыто флиртуют с Ником.

И вдруг всё переменилось не в лучшую для меня сторону. Ник, не меняя своей галантной улыбки, вдруг стал вести себя очень странно по отношению ко мне. Притащил в редакцию старую электрическую машинку:

– Оленька, мне нужно напечатать отчет на машинке, сделаешь?

– Давай я на компьютере наберу и установлю машинописный шрифт?

– Нет, нужно обязательно на машинке.

– Ну, ладно, – обескуражено ответила я и стала осваивать премудрости электрической печатной машинки.

Напечатала, получилось восемь страниц.

– Отлично, то, что надо, – он пролистал отчёт, – знаешь, тут нижние две строки надо перенести на следующую страницу. Нужно всё перепечатать заново.

– ??? Зачем? Давай я на следующей странице сверху подпечатаю аккуратненько, а предыдущую заклею внизу и сниму на ксероксе, и всё.

– Нет, мне нужен красиво расположенный на каждой страницы текст, ксерокс не подойдет. Нужен именно машинописный текст, справишься? – с улыбкой спросил он. – А мы пока пойдём пообедаем.

Моему удивлению не было предела. Что за ересь? Какой машинописный текст, кому он нужен, зачем? Его друг Лёня с большим интересом следил за моей реакцией. Поспорили они, что ли? На что? Что я как укрощенная Катарина буду само смирение и послушание, а не устрою разборки из-за такой машинописной глупости? Решила перепечатать только эти две спорные страницы, но тут заглянул Ник и с добродушной улыбкой сообщил, что перепечатать надо всё от начала до конца.

Ну, ладно, посмотрим, что из этого выйдет. Восемь листов на машинке – это не шутки. Я очень старалась не опечататься, а то опять заставят перепечатывать заново. Потратила два с половиной часа. Начальник с удовлетворением просмотрел текст:

– Отлично. Только левые поля нужно сделать побольше.

– А правые нормальные? – с издёвкой спросила я.

– Правые нормальные.

– Ну ладно, завтра перепечатаю.

– Нет, нужно сегодня. Начинай прямо сейчас, чтобы успеть, а мы пойдём кофейку попьём, ок?

Он явно хочет меня вывести из себя и посмотреть, как я себя буду вести. У меня возникло непреодолимое желание уволиться к чертям собачьим, или попроситься обратно в свою прежнюю редакцию, хотя там место уже занято.

Сначала я решила показать ему старый вариант. Хотя ясно, что перепечатать его за тридцать минут нереально, да и он сравнивает всё с предыдущим вариантом. У него на столе лежали все варианты набранного мной текста. Тяжело вздохнув, я опять погрузилась в машинопись прошлого века.

Ребята вернулись довольные, весело обсуждали футбольный матч, даже девчонки пытались вставить слово. Ник положил передо мной шоколадку, приобнял за плечи и ласково спросил: «Как дела?»

– Как сажа бела, – тихо прошипела я. Он явно не ожидал, внимательно заглянул мне в глаза, а я уже взяла себя в руки и беззаботно нацепила на себя американскую искусственную улыбочку, которую он ненавидит.

Практически вся редакция набилась в кабинет. Они шутили, смеялись, а я как рабыня из мексиканского сериала стучала по клавишам (или как они там называются) электрической машинки. Ник периодически бросал на меня взгляд, а я делала вид, что не замечаю. Я продолжала «с упоением» печатать. Пулеметный треск машинки заглушал беседу, и все сотрудники, кроме Лёни, разошлись. Закончила довольно быстро, потому что текст знала почти наизусть.

– Ник, принимай работу. Если опять что-то не так и завтра придется работать машинисткой, то я беру больничный.

– Ну, теперь отлично, – сказал он, даже не взглянув на протянутые мной листы.

Ник и Лёня смотрели на меня с нескрываемым недоумением. Я поняла одно, они не достигли цели, которой добивались. И я не поняла, какой именно. Завтра выйду на работу и надеюсь, что этой машинки в кабинете не будет, в противном случае, не видать им покладистой Оленьки! Кстати, я сегодня без обеда осталась. Ах, да, у меня подарочная шоколадка есть, нужно её съесть. Я развернула целую плитку и стала её планомерно поглощать.

– Ты же говорила, что на диете, – насмешливо сказал Лёня.

– Да, на диете! На шоколадной, – запихивая в себя огромные куски шоколада парировала я.

Ник усмехнулся.

Глава 7.

Я прихожу на работу первая. Открываю кабинет. Слава Богу, машинки нет. Эксперимент надо мной закончился. Ах, напрасно я так подумала, не говори «гоп», пока не перепрыгнешь!

Ник, как всегда, в кабинет вошёл неспеша, облепленный девчонками из других редакций. Они пытаются с ним сблизиться, особенно когда он стоит на площадке и курит. Знаю, что одна из них специально начала курить, чтобы стать его «подружкой». Они на перебой рассказывают ему, какая у кого квартира, машина, дача, кто играет в большой теннис, кто занимается горными лыжами. Он ухитряется никого не обделить вниманием, и группа «невест» удаляется с ощущением, что именно её он сегодня выделил из толпы. Как ему это удается?

– Оль, сделаешь чайку? Не успел позавтракать, у нас есть что-нибудь к чаю?

– У меня нет. Если твои «сватьи-бабы-бабарихи» подношений не делали, то и к чаю ничего нет.

– А ты успела позавтракать?

– Да.

– Наверняка клубникой со сливками лакомилась. Нет бы начальника угостить!

– У меня нет клубники.

– У тебя есть дача и нет клубники?

– На даче клубника есть, – слегка опешила я от странного на мой взгляд вопроса.