Иосиф Шрейдер - Лиза

– Ох, Ося! Всё это мечты!

– Да, мечты! Но мечты человечества сбываются.

– Всё это очень хорошо! А пока все эти мечты, – и Лаура рассмеялась, – ничего не могут сделать, чтобы у меня не сосало под ложечкой от голода. Я вас не отпущу, пока вы со мной не покушаете. Я недавно получила посылку. Сейчас только накормлю дочку, а потом поджарю картошку с таким свиным салом, которое вы не только давно не ели, но даже и во сне не видели.

Я попробовал отказаться, но встретил такую бурю возмущения, что пришлось согласиться. Но это ещё не всё. Когда я собрался уходить, она отрезала большой кусок сала, завернула в бумагу и потребовала, чтобы я взял с собой. Я отказался наотрез.

Лаура уговаривать не стала, а подошла к дверям, стала к ним спиной и заявила:

– Или вы возьмёте это с собой, или не выйдете отсюда, не применив насилия!

Я расхохотался и подумал: не знаю, как её, а меня насилие не привлекает. Я взял сверток и, показав его ей как пропуск, сказал:

– Пропустите!

Она отодвинулась, вытянулась как часовой и отдала честь.

– Проходите! – и, когда я прошёл, крикнула вдогонку: – Вот умница! До завтра!

От Лауры можно было ожидать любой неожиданной выходки. Как-то провожал её домой, мы проходили безлюдным пустырём. Поблизости паслись с десяток гусей. Я в шутку сказал: хорошо бы поймать гуся, взять домой и зажарить. Лаура, быстро оглядевшись по сторонам, с молниеносным проворством бросилась к гусям, поймала одного, крепко зажала ему клюв, и не успел я опомниться, как она подбежала ко мне со словами:

– Прячьте скорее под плащ!

То, что, несмотря на жару, я ходил в плаще, тоже было её выдумкой, о которой я расскажу отдельно. Обомлев от страха и отшатнувшись от неё как от зачумлённой, я крикнул:

– Лаура! Вы с ума сошли! Сейчас же отпустите гуся!

Лаура рассмеялась:

– Эх вы, трусишка! – И швырнула гуся к его обеспокоенным и гогочущим собратьям.

– Удивительная женщина! – воскликнула Лиза. – А что за история с плащом?

– Представь, Лиза, что Лаура, несмотря на эксцентричность и многие свои отрицательные качества, была женщиной сердечной, отзывчивой и доброй, готовой всегда помочь.

История с плащом заключается в следующем. Кончился учебный год, наступили каникулы. Иногородние студенты должны были оставаться в Томске, так как проезд по железным дорогам был по специальным пропускам, получить который можно было по более чем уважительным причинам. Студент мог получить пропуск лишь в случае, если он был серьезно болен и врачебная комиссия находила, что для поправки его здоровья необходимы домашние условия. Мне страшно хотелось съездить домой, повидаться после годичного отсутствия с родными, подкормиться на домашних хлебах, показаться друзьям в своем новом обличье студента. Я был основательно истощён студенческим пайком и решил, что необходимых болезней во мне обнаружится требуемое количество. Я начал хождение по врачам: к терапевту, невропатологу, хирургу. Каждый из них меня внимательно выслушивал, выстукивал и после осмотра садился за стол, с непроницаемым видом писал и вручал мне тщательно заклеенный конверт, адресованный в студком. Когда все требуемые конверты были мной собраны и вручены в студком, там после вскрытия меня поздравили с великолепным здоровьем и в пропуске отказали. Это моё великолепное здоровье, лишившее меня поездки домой, сильно меня огорчало, и я ходил как потерянный. Моё состояние не осталось незамеченным Лаурой.

– Чем вы так удручены, Ося?

Я не без некоторого колебания рассказал ей, в чём дело. Лаура немного подумала и сказала:

– Знаете, а я, пожалуй, могу вам помочь.

Поистине Лаура точно была и создана для того, чтобы удивлять. В моём деле я мог бы рассчитывать на чью угодно помощь, но никак уж не на помощь Лауры. На мой недоумённый вопрос, как она сможет помочь, она ответила:

– Среди студенческого начальства у меня есть друзья. Я сегодня же переговорю кое с кем из них. А пока не теряйте надежды, и самое главное – не вешайте нос. Давайте лучше что-нибудь почитаем.

Первый раз я слушал её недостаточно внимательно.

Когда я пришёл к ней на следующий день, Лаура встретила меня радостной лукавой улыбкой. Я понял, что её миссия очевидно увенчалась успехом, и засиял.

– Раньше времени не сияйте, – остудила меня Лаура. – Дело не так просто. Предстоит немало трудностей, самое главное – вам нужно будет потерпеть некоторые неудобства…

– Рассказывайте! Не томите, ради бога. Я готов на любые трудности и неудобства, лишь бы получить возможность побывать дома.

– Тем лучше! Мои друзья, конечно, не могут сделать из вас больного и на этом основании выдать пропуск на проезд. Но в отдельных случаях студентам, приехавшим из дальних городов, если их одежда пришла в ветхость и они не имеют возможности получать посылки, выдают пропуск на поездку домой для экипировки. В университетском складе снабжения в отношении одежды, что называется, хоть шаром покати. Вам надо раздобыть какое-нибудь рваньё, явиться в таком виде в студком и подать заявление о том, что ваша одежда пришла в негодное состояние и вам не в чем будет ходить на лекции. В заявлении потребуйте, чтобы вам выдали одежду или выдали пропуск на поездку домой. К вам пришлют на дом комиссию, чтобы удостовериться в вашей нуждаемости, поэтому всё лишнее надо припрятать. После того как комиссия удостоверится, что вы нуждаетесь, студком обратится в отдел снабжения с ходатайством о выдаче вам одежды, а там получите отказ – и резолюция отдела снабжения послужит основанием для выдачи пропусков.

По мере того как Лаура излагала свой план, моё лицо всё более и более вытягивалось от разочарования. Лаура это заметила и, рассердившись, спросила:

– Вас этот план не устраивает?

– Нет! – отрезал я. – Мне претит всякий обман, не говоря уже о том, какое это сомнительное удовольствие разгуливать по городу оборванцем…

– Не понимаю, что вы за человек? – раздосадованно перебила меня Лаура. – Разве можно быть таким щепетильным? О каком обмане идёт речь? Вам необходимо съездить домой, чтобы поправиться? Необходимо! Врачи полагают, что вы ещё недостаточно истощены, чтобы вам грозила чахотка, а я считаю, что даже намёк на такую угрозу не должен появиться. По сути дела, в том, что я предлагаю, никакого обмана нет, и всё это нужно для простой проформы. Но насчёт неудобств… кто это мне говорил, что готов на любые трудности и неудобства, не вы ли? У вас какой-нибудь летний плащ есть?

– Есть!

– Вот и прекрасно! – улыбнулась Лаура. – А вы говорите – неудобства… Кто увидит ваши лохмотья под плащом? Никто! Мы даже наших прогулок не отменим, подумаешь, будет немного жарко. Когда вы будете приходить ко мне, я не буду очень настаивать, чтобы вы раздевались, – рассмеялась Лаура.