Владимир Великий - Чужое небо

Майор Симонов проснулся далеко за полдень. Сначала принял ванну, затем «отметился» у жены в постели. Плотно покушал, опохмелился. После развода караулов он неспеша покинул домашний уголок и направился в служебный кабинет. Делать ему ничего не хотелось. Мягкое кресло и легкий шум вентилятора клонили мужчину ко сну. Неожиданно дверь открылась, и он перед собою увидел начальника шатба, в руке у него был пистолет Макарова. С возгласами: «Сука татарская, убью!» вошедший нацелил пистолет в сидящего. Майор страшно трухнул. От страха у него внизу живота появилось темное пятно. Обмочился. Подчиненный испуг своего начальника чувствовал и видел. Он не стал дальше испытывать свою судьбу. Разрядил всю обойму в стену. Над головой комполка просвистело несколько пуль…

Дневальный по штабу полка, услышав выстрелы, позвонил дежурному по части. Вскоре перед сотнями военнослужащих, они с песнями шли по плацу в направлении солдатской столовой, предстала довольно привлекательная сцена, чем-то напоминавшая советский кинобоевик. Из дежурки выскочил офицер, в одной руке у него был пистолет, на другой ─ красная повязка. Позади него ускоренным шагом двигалась дюжина караульных с автоматами, снаряженными боевыми патронами. Затем вооруженные люди поднялись на второй этаж, на нем находились кабинеты комполка и его заместителей. Капитан, недавно прибывший из Союза с кадрированной роты, явно был в растерянности. Он впервые заступил дежурным в «китайском» полного состава полку. Первые минуты и уже ЧП! Он то и дело размахивал пистолетом и бегал по коридору. В полулысой голове бедолаги каких-либо разумных мыслей не было. Мало того. Два «старика» из состава караула сильно нервничали. Поставил ли капитан свой пистолет на предохранитель?! Так можно и до дембеля не дожить!

К счастью, все обошлось без жертв и выстрелов. В штабе полка находился начальник секретной части, прапорщик. Он подошел к дежурному и что-то нашептал ему на ухо. Офицер с его доводами согласился. Ни китайских, ни западногерманских диверсантов в штабе не было. Вскоре караульные были выведены из помещения. Капитан и прапорщик стали действовать по обстановке. Они на цыпочках подошли к кабинету командира, постучали. Никто не отвечал. Открыли дверь. Перед вошедшими предстала поистине анекдотичная картина. Комполка стоял на коленях перед своим подчиненным и плакал. Увидев вошедших, Пятаков махнул рукой, дал понять, чтобы они покинули кабинет. Информация о чрезвычайном происшествии дошла до дивизии, приехал начальник политотдела, последовали визиты других начальников. «Китайцам» было не до боевой подготовки, хотя составлялись расписания, заполнялись журналы боевой и политической подготовки. Разбирательство с комполка длилось около двух месяцев. Закончилось оно по-армейски, как всегда. Симонов остался на месте, Пятакова перевели в соседнюю дивизию, на должность командира полка. Вышестоящая должность была своеобразным авансом для отца пострадавшей.

Сержант Владимир Иванов уволился в конце октября. В родную и далекую Сибирь он летел на самолете, затем ехал поездом. Разные мысли кружились в его голове. Несмотря на серьезные трудности и проблемы армейской жизни, «дембель» считал, что прошедшие два года были прожиты не зря. Советская Армия для него, как и для миллионов простых ребят, явилась серьезным испытанием на выносливость, проверила его как мужчину.

Поиски места в жизни

За полгода до увольнения Иванов все больше и больше задумывался о предстоящей гражданской жизни, ничего райского он в ней не видел. Иногда ему хотелось остаться в части и пойти в школу прапорщиков. В армии по команде кормили, укладывали спать, неплохо платили. «Гражданка» его пугала. Нередко после отбоя, плотно укрывшись одеялом, он плакал, плакал по своим родителям, по своей первой любви…

Поезд на станцию Омск-Пассажирский прибыл глубокой ночью. Город уже был в крепких объятиях сибирской зимы. Схватив чемодан, сержант быстро соскочил с подножки тамбура и ринулся в здание железнодорожного вокзала. Здесь ему все до боли было знакомо: эти подземные переходы, аптечные и книжные киоски, даже усатый милиционер, ходивший по вокзалу, и тот невольно всплыл в его памяти. Иванов улыбнулся, ему сейчас казалось, что у него за плечами и вовсе не было армейской службы с ее причудами и достоинствами.

Первая электричка, идущая в сторону разъезда Агафоно, отправилась в шесть часов утра, точно по расписанию. Пассажиров было немного, причиной этому было воскресенье и крепкие морозы, они давали о себе знать. Вагон, в котором сидел Иванов, практически не отапливался. Кое-кто жаловался о холоде контролеру, проверяющему билеты, тот обещал помочь. Шло время, электрические батареи были только чуть-чуть теплыми. Сержанта донимал не только холод, но и голод. Он длительное время стеснялся кушать, но его организм требовал своего. Вытащив банку тушенки и хлеб, он принялся за обе щеки уплетать последние съестные запасы. За этим занятием и застал его мужчина, севший в электропоезд на промежуточной станции. Ему было на вид лет пятьдесят, он был серьезный, подтянутый. Некоторое время он сидел возле окна и молчал или читал газету. После того, как военный закончил кушать, он протянул руку и представился:

– Иван Николаевич Лихов, подполковник запаса, он же директор школы. Мне очень интересно было наблюдать за молодым человеком, который одет в форму советского солдата. Я всегда гордился этой формой, она нас многому обязывает. Так ли я говорю, товарищ сержант? – Иванов, почувствовав крепкое рукопожатие незнакомца, привстал и громко отчеканил. – Я с Вами согласен, товарищ подполковник… Я также подумал, что Вы военный человек, их можно сразу определить по физиономии или по походке…

Ответ дембеля рассмешил Лихова. Он еще раз крепко пожал ему руку и по-дружески похлопал по его плечу. Через несколько минут сержант был уже знаком с основными вехами биографии своего собеседника. Лихов прожил сложную жизнь. Его родители погибли в период коллективизации, он до сих пор не знает, где они похоронены. Круглого сироту воспитывала бабушка. Успешно закончил школу и военное училище. Воевать ему не пришлось, но суровые послевоенные испытания прошел. В армии прослужил двадцать пять лет, ушел в запас в звании подполковника. Уже пять лет директор школы. Откровенность отставного офицера подкупила солдата, он пару слов рассказал о прошедшей службе, поделился своими печалями и планами. Лихов после некоторого раздумья предложил ему занять вакантное место учителя физкультуры. Два месяца назад это место занимала девушка. Вскоре она вышла замуж и быстренько укатила в областной центр, к мужу.