Надежда Волгина - Девичья память

– Хорош болтать ерунду! Иди уже, работай! – выглянула из кухни Соня. – А ты долго еще перед зеркалом стоять собираешься? Чай остывает…

Кухня в Сониной квартире была самым любимым местом Нины. Небольшая, заставленная мебелью и всякой техникой, она несмотря ни на что выглядела настолько уютной, что каждый раз жаль было покидать ее. У Нины тут даже собственный стул имелся – между холодильником и столом. Соня, смеясь, называла его почетным местом для дорогих гостей.

Чай дымился в больших керамических чашках на столе, покрытом скатертью с удивительной расцветкой. Удивительной, потому что Нина никогда бы не подумала, что разные по величине сечения дерева на неравномерном коричневом фоне, могут так красиво выглядеть и до такой степени оттенять бежевую мебель. Она бы такую скатерть не купила никогда. Но Соня обладала даром – умением сочетать несочетаемое, делать все вокруг себя красивым.

– Ну, рассказывай, что у тебя стряслось? – велела Соня, ставя на стол вазочку с печеньем и початую коробку конфет. – Нет! Сначала расскажи про мамонта, которого встретила.

– Не мамонта, а динозавра, – рассмеялась Нина, вспомнив степенного мужика и его средний палец.

Рассказ не занял много времени. Смеялись они раз в десять дольше. Да так громко, что пришел Дима, проверить, все ли у них в порядке. Малыши тоже забегали в кухню, но Соня их прогнала полотенцем, которым вытирала слезы.

– Господи, – сказала Соня, держась за живот. – Бывает же такое!

– Да… – Нина отсмеялась немного раньше подруги. Она постепенно готовилась перейти к тому, ради чего и приехала.

– Ладно, ты же не развеселить меня пришла, – вмиг посерьезнела Соня. – Вижу, что случилось что-то плохое. Выкладывай уже…

– Случилось, – кивнула Нина. – Неделю назад. Тогда началось, а сейчас… я не знаю, как быть.

Когда Нина начала рассказ про ресторан, точно знала, что за этим последует.

– Опять?! Ты опять это сделала?! – прошипела Соня, сдвинув брови.

– Что значит опять? Сонь, последний раз был больше года назад…

– Ты же обещала, – перебила ее подруга. – Обещала больше так не делать! Ты понимаешь, что это опасно?! И прежде всего для твоей психики!

Очень редко, не чаще раза в полгода, Нину неудержимо тянуло в какой-нибудь ресторан. Посидеть, подумать, выпить и расслабиться. Так думала она, выбирая заведение. И каждый раз все заканчивалось одинаково. Она просыпалась в какой-нибудь гостинице, рядом с незнакомым мужчиной, с которым, как догадывалась, у нее был бурный секс, и спасалась немедленным бегством. После этого она впадала в глубокую депрессию. Последний раз депрессия длилась две недели. Протекала очень тяжело, сопровождалась дикими головными болями. Ей даже пришлось взять больничный.

После того раза она поклялась Соне, что такое не повторится. А сейчас признавалась в том, что нарушила клятву.

– Сонь, не рычи, и так противно… – попросила Нина, чувствуя, как начинает болеть голова. – В этот раз все было по-другому.

– Это как, интересно? – съехидничала Соня.

– Я его помню.

– Да ладно? – Лицо Сони вытянулось от удивления.

Каждый раз после случайного секса Нина ничего не могла вспомнить и в первую очередь своего партнера по постельным играм. Хорошо это или плохо, не знала и старалась об этом не думать. Принимала, как данность – особенность организма.

– Ты запомнила, с кем переспала?

– Я специально рассмотрела его. – Слова давались с трудом. Накатывала знакомая унылость. – Понимаешь? Мне захотелось этого. А потом он смылся.

– Как это?

– Да, все просто. Пока я была в ванной, он сбежал.

– Ну, приехали. Теперь от тебя мужики сбегают, – невесело усмехнулась Соня.

Хуже всего было, что Нина заметила искру сочувствия во взгляде подруги. Значит, случилось что-то из ряда вон выходящее.

– И это еще не все…

Пора выложить все начистоту. Может, станет легче, когда выскажется.

Нина рассказала про Марка, как увидела его сегодня в офисе и узнала в нем того самого мужчину.

– Так это он?! – воскликнула Соня. – Да уж, нарочно не придумаешь. И как он себя ведет?

– Пока никак.

– Надеюсь, намеков никаких себе не позволил? – В голосе Сони послышалась угроза.

– Вроде нет… Да, дело даже не в этом! Как мне-то себя вести?!

– Так, спокойно, без паники.

Соня вскочила со стула и засеменила по маленькому свободному пространству кухни, усиленно размышляя.

– Изменить мы ничего не можем. Так? – остановилась она и повернулась к Нине. – Пока он ведет себя тихо, не позволяет никаких гнусных намеков, ты тоже будешь делать вид, что ничего не было. Ок? Как только он позволит себе лишнее, если вдруг окажется таким дураком, тогда… тогда… Вот тогда и решим, что делать! – подытожила она. – Как тебе такой план?

Никакого плана из слов подруги не вытекало. Нина это четко осознавала. Настроение ее ни на йоту не улучшилось. Это тоже факт. Но легче все-таки стало – она высказалась, словно, переложила часть своих проблем на плечи подруги. Она и сама уже решила, что будь что будет, время покажет, как ей действовать дальше. На этом она и распрощалась со счастливым семейством и отправилась домой, оставив Соню во власти размышлений. Знала, что подруга еще долго будет перемалывать ее историю, пока что-нибудь не придумает. И не важно, примет она ее вариант или нет. Важно, что есть кому поплакаться в жилетку.

Это ж надо проспать во второй рабочий день! Именно сегодня Марк хотел приехать пораньше, чтобы не нарушать негласный закон начинать рабочий день с восьми, а не с половины девятого. И, как назло, он не слышал будильника. Или выключил его машинально. А все потому, что вчера долго не мог заснуть, все думал об этой светловолосой стерве с лицом ангела.

Как природа умеет соединять в одном лице такие вещи, как отвратительный характер и нежную трепетную внешность? Даже проснувшись в ужасе без пятнадцати восемь, не зная, за что хвататься в первую очередь, Марк продолжал осмысливать вчерашний день, вернее, встречу с коммерческим директором. Тихо радовался, что не будет работать в непосредственном ее подчинении. Оставалось надеяться, что даже случайно они не так уж и часто будут пересекаться.

К работе Марк подъехал почти в половину девятого. Давно ему не было так стыдно. Пока бежал к зданию и поднимался на крыльцо, думал, что бы такое сказать Маше. Наверное, поймет. Что-то подсказывало ему, что человек она широкой души. Не зря же он когда-то шесть лет отработал в милиции. Всякого повидал и в людях разбираться научился. Маша ему понравилась сразу. Уставшая, задерганная, строгая порой, но настоящая, не то что некоторые…

Как раз подъехал лифт. Вместе с толпой Марк успел заскочить в последний момент. Почти в последний… Дверцы уже закрывались, когда одну из них обхватила рука в черной узкой перчатке, и в следующий момент он встретился взглядом с голубыми льдинками, как прозвал их про себя. Интересно, может ли лед стать еще ледянее? Эти глаза смогли – хватило одного взгляда на него. Она шагнула в лифт и заняла единственный свободный пятачок прямо перед ним. И все бы ничего, если бы она оказалась единственной желающей тормознуть лифт. Дверям опять не суждено было закрыться. На этот раз присоединиться к толпе решили двое мужчин. Недолго думая, они зашли в лифт, утрамбовывая народ, который все громче начинал возмущаться.