Раиса Крапп - Дашенька. Роман

Темнело уже, когда Даша возвращалась домой, – по маминой просьбе относила заказчице готовое платье. Вечер стоял тихий-тихий, зорька расплескалась в полнеба. Проходя мимо дома одноклассницы, Даша на минутку остановилась перекинуться парой слов с подружкой. Та поила телёнка у ворот, придерживая ведро с пойлом. Телок нетерпеливо толкался в него лобастой головой, вскидывался – того и гляди вышибет ведёрко из рук и всё разольёт. Юная скотница и ругала неслуха, и смеялась. Даша тоже посмеялась, глядя на их сражение, и помахала подружке рукой:

– Ладно, я пошла!

В прозрачном вечернем воздухе далеко разносились звуки. Заполошный утиный гомон донёсся с берега маленького пруда: хозяйка вышла с миской зерна, и прожорливые птицы немедленно окружили её, раскрякались нетерпеливо. Недовольно мычала бродяжливая корова, наладившись в путь по деревне, а девчушка с длинной ивовой прутиной сердито заворачивала её к дому, в распахнутые ворота летнего загона. Рядом в огороде хозяин включил поливалку, с шипением пошла вода, широким веером вскинулся над грядками серебристый фонтанчик, и крупные капли умиротворённо зашумели в огуречных листьях. Где-то неподалёку кололи дрова, и звонко разлетались поленья.

– Привет, курносая! – услышала Даша и обернулась.

В нескольких шагах позади себя она увидела молодого мужчину, которого видела много раз, здоровалась, но ни разу он не пытался с ней заговорить. Фамилии его она не знала, а слышала, как называли Костей.

– Здравствуйте, – с долей удивления ответила Даша.

Костик невольно улыбнулся и покрутил головой:

– Ишь ты! А знаешь, Дашуха, меня в жизни никто на «вы» не называл! Ты первая.

– Вы же старше, – пожала Даша плечом.

– Домой идёшь? Пошли, и мне в ту сторону.

Даша молча зашагала дальше, Костик рядом.

– Что, нравится вам в деревне у нас? – спросил он, но чувствовалось, что спросил так, лишь бы не молчать.

Даша и ответила так же, лишь бы ответить. И дальше разговор был такой же, ни о чём. Пока не свернули в Дашин переулок. Вот кто колол дрова по вечерней прохладце! Кирилл стоял посреди изрядной кучи поленьев, свеже белеющих обнажённой древесиной, и устанавливал на здоровенном чурбане очередную берёзовую чурку.

Дрова эти он сам же и привёз без лишних спросов-расспросов – подъехал днём, да и вывалил у дома здоровенную кучу напиленных чурок.

Мария с работы пришла и только руками беспомощно развела:

– Ну ты погляди, чего он делает!

А вечером встретила Кирилла хмурым вопросом:

– Тебе что, думать не об ком? Чай, свой дом есть.

– А у меня теперь два дома. Я по одной машине к каждому свалил. Вы, тёть Маш, за меня не беспокойтесь, меня и на два дома хватит. Тёть Маш, а я голодный. Мои бабоньки в гости на два дня отпросились. Я дома-то управился, а вот сварить… – Кирилл с комичной виноватостью развёл руками.

– Нет, ну ты погляди на него! – опять изумлённо повторила Мария за неимением других слов и повернулась за поддержкой к дочери.

Даша весело расхохоталась. Не удержавшись, засмеялась и Мария.

– Садись за стол, лихоманка, – сдаваясь, махнула она рукой.

Увидев впереди Кирилла, Костик остановился. Кир тоже увидел их и теперь стоял, опершись на топор.

– Мне это… оказывается, совсем не в эту сторону надо, – пробормотал Костя и, к удивлению Даши, круто повернулся и пошёл назад.

– Чего ему от тебя надо? – недовольно спросил Кирилл.

– Да ничего. Так, сказал, что ему по пути.

– Ну-ну, я вижу, как ему по пути.

– Он что, тебя испугался? – засмеялась Даша.

– Мало ещё испугался. Этот шалопут третьей дорогой обходить тебя будет.

– Ой, брось, Кира! – с укором сказала Даша. – Чего ты?

А время знай себе, идёт: худое ли у человека, радостное ли – всё ложится во Время-реку и уплывает вдаль. К человеку же, не спросясь, подступают новые испытания, и новые радости, и новые печали. И не заставить Время-реку вспять потечь, ни даже приостановиться на коротенький миг – не трогают её ни мольбы, ни слёзы, и сами мольбы точно так же канут в мутных тихих водах и уйдут прочь… прочь…

Подошёл к концу август. Вдоволь нагляделись Кирилл с Дашей на дожди-звездопады, желания на падающую звезду загадывали. А там начался сентябрь, а с ним и последний Дашин школьный год.

Аллочка первого сентября в школу не явилась, и ни второго, ни третьего. Лишь недели через полторы осчастливила она школьные стены своим появлением – повзрослевшая, загорелая нездешним загаром, волосы выцвели на жарком солнце до льняной белизны. Сама же Алла стала ещё красивее: смуглая эффектная блондинка с фигурой супермодели из модного журнала.

– Ах, мы в круизе были, – с томным небрежением отвечала она на расспросы одноклассниц. – С кузиной и её женихом.

За полтора месяца, пока Аллочка не была дома, за обилием впечатлений как-то подзабыла она домашние свои проблемы. Да и уверена была, что теперь они сами собой разрешились. Право, с какой бы стати Кирке столько времени за одну юбку держаться, когда все знают, он бабник известный и постоянством никогда не отличался, пенки снял – и дальше. А оказалось – всё ещё держится он за Дашкину юбку и бросать её не собирается, как пришили его! Это был удар. Как же так?! Полтора месяца Аллочка чувствовала себя королевой. Какие мужчины дарили ей цветы и комплименты! Смотрели с восторгом! Да ей бы только пальцем шевельнуть – любой бы псом лёг у ног! А этот… чурка деревенская… что он о себе думает?! И Дашка! Ведь не подошла даже, когда девчонки окружили, охали и ахали на сообщение о круизе, расспрашивали, ловили каждое словечко! А эта сидит, учебник листает, будто невесть что найти там собирается! Лишь бы только назло ей, Алле!

Алла места от злости не находила – всю радость эта уродина тощая ей испортила! Если б не Дашка, Аллочка и тут себя королевой бы чувствовала. Снисходительно повествовала бы о летнем путешествии, о поклонниках, каких эти замухрышки-одноклассницы только в кино видели. Да они все в рот бы Аллочке заглядывали! Нет, всё, всё Дашка испортила!

А на предпоследней переменке ещё того хуже случилось. Погода солнечная была, теплынь летняя, даром, что сентябрь на дворе стоял. Из душных классов все на двор повысыпали. Малышня игры затеяла: девчонки прыгали по расчерченным мелом классикам, пацанята шныряли меж большими, то ли догоняя друг друга, то ли прячась.

И тут остановилась у школьной ограды машина, и в кабине Аллочка увидала Кирилла. У неё аж сердечко ёкнуло от радости: ну-ка, Кирка, давай, глянь на меня! вот я какая! А он помахал рукой: «Общий привет!», по Аллочке глазами мазнул. Видел! Она не ошибалась, он её видел, и… ничего… Скользнул глазами мимо, разулыбался… Дашке! А она прям засветилась вся… Подошла быстренько… как собачонка на свист подбежала. Кирка чего-то сказал коротко, перекинулись словами… глаза бы не глядели!