Виктория Воронова - У Судьбы на поводке

Катя

Настоящее время

Первые дни декабря, но осень не спешит уходить из города – снег выпадал уже несколько раз, но все время таял, оставляя после себя грязные серые лужи на асфальте. Сегодняшнее утро наконец-то похоже на настоящее зимнее утро – за ночь снег припорошил дороги и вернул людям ощущение предстоящего Нового года. Снежинки в свете фонарей создают маленькие снежные вихри, легкий морозец щиплет нос и щеки. Мы с Данькой спешим в детский сад, нам нужно успеть к завтраку, к тому же внезапно обзаведшиеся приплодом детсадовские хомячки вызывают нешуточный интерес у ребенка. Сегодня он проснулся раньше меня, быстро собрался и без пятнадцати восемь уже стоял в прихожей. Ясное дело, за хомячковой семьёй должен кто-то присматривать, эту ответственную миссию никак нельзя доверить ни Мишке, ни Стёпке, ни Пашке.

Отведя Даньку в садик, еду к Конгресс-Холлу – сегодня второй и заключительный день конференции. Прослушаю оставшиеся лекции, получу сертификат и незаметно сбегу. Раз уж выдалась такая возможность, сходим с Данечкой погулять в парк. Впереди еще два выходных дня, мы с сыном придумаем, как их провести весело и с пользой.

Где-то на периферии сознания мелькает воспоминание о Диме, но вчерашняя встреча сегодня видится мне как нечто эфемерное – как сон, который был таким явственным, но с наступлением утра растаял. Может, и не было вчера никакого Димы, а мне померещилось?

Конечно, я вполне различаю сны и реальность, поэтому усмехаюсь про себя. К сожалению, это не сон. Впрочем, одна случайная встреча не является чем-то из ряда вон выходящим. Вполне возможно, что мы больше никогда не увидимся.

Но, судя по дальнейшим событиям, у Судьбы на нас свои планы.

Сегодня лекции идут на ура – то ли темы актуальные и на злобу дня, то ли слушатели с докладчиками бодрее в предвкушении уик-энда. На сегодня не запланировано презентаций, поэтому я неприятно удивляюсь, когда в перерыве замечаю в противоположном конце зала знакомую фигуру. Может, показалось? Делаю вид, что не заметила и быстро отворачиваюсь. Больше даже смотреть в ту сторону не буду.

Вот он – тот момент истины, ради которого я здесь – вручение сертификатов. Ассистент называет фамилии, мы выходим и забираем доказательства того, что прослушали курс. Наконец называют мою фамилию, я встаю с места и иду по проходу вдоль стульев. Внезапно ощущаю странное жжение между лопаток – как будто кто-то сверлит мне спину взглядом. Забираю сертификат, отсвечиваю положенной в таких случаях улыбкой, и возвращаюсь на место, по пути сканируя взглядом зал. Ну конечно, это они – стальные светлые глаза – смотрят прямо на меня, пристально, с прищуром. Отворачиваюсь и, как ни в чем не бывало, иду своей дорогой.

Организаторы учли вчерашние ошибки и сегодня постарались на славу – столы ломятся от выпечки, разного вида печенья и конфет. Замечаю вчерашнюю знакомую, ту, которая чуть не уснула во время лекции – она стоит одиноко со стаканчиком кофе и время от времени посматривает на дверь. Вот я и нашла себе компанию для организации побега, надеюсь, она меня помнит. Нет, я, разумеется, и одна могу уйти, но прогуливать мероприятия вдвоем как-то спокойнее. Все самое важное позади, а распивать чаи нам недосуг.

– Добрый вечер! Как себя чувствует ваш ребенок сегодня?

По глазам вижу, что женщина меня узнала.

– Добрый вечер! Спасибо, сегодня гораздо лучше. Меня Таня зовут, а вас?

– А я Катя. Как вам курс лекций?

– Да в общем я довольна, все на достаточно хорошем уровне организовано. Всю эту информацию, конечно, можно в свободном доступе найти, но на таких мероприятиях она как-то более упорядочена и сконцентрирована. Опять же, сразу и обсудить можно некоторые моменты.

– Это точно.

Так, болтая ни о чем, постепенно приходим к выводу, что надо делать ноги отсюда. Продвигаемся бочком все ближе и ближе к выходу и вуаля! – нам удается выскользнуть за дверь. Смеемся, как две сбежавшие с урока школьницы и направляемся к гардеробу. Впрочем, мы не одни такие шустрые – там уже стоят те, кому удалось сбежать раньше.

Прощаемся на крыльце Конгресс-Холла – нам с Татьяной в разные стороны. Я спешу на остановку общественного транспорта – в это время маршрутки, как правило, переполнены, весь рабочий люд едет по домам после трудового дня.

Стою на светофоре на одном из самых оживленных пешеходных переходов нашего города, потоки машин движутся рекой – сейчас как раз самое время пробок на дорогах. Надеюсь, мне повезет, и я доберусь до детсада раньше, чем Данька останется в группе в гордом одиночестве. На зеленый сигнал светофора вместе со мной на проезжую часть шагают человек десять, все торопятся по своим делам, большинство по сторонам не оглядываются – раз горит зеленый сигнал, значит, можно идти. Доходим до середины проезжей части, меня обгоняет какой-то первоклашка с огромным портфелем, портфель так велик, что первоклашка напоминает черепашку-ниндзя в полной боеготовности.

Вдруг слышу громкий хлопок и стоящая на светофоре большая белая машина, стоящая в паре метров от пешеходной зебры, быстро начинает приближаться к «черепашке-ниндзя», грозя его задавить. Не отдавая себе отчета в собственных действиях, хватаю ребенка за рюкзак, и вместе с ним разворачиваюсь влево, отталкивая его с траектории удара. Мальчишка отлетает в сторону, а я чувствую острую боль в правом бедре, ноги подкашиваются, и я падаю на дорогу, прямо под колеса автомобиля. С ужасом понимаю, что сейчас меня раздавят эти огромные колёса, следом молнией пронзает мысль: «Кто же заберет Даньку из садика, ведь я даже не успеваю никому позвонить». Зажмуриваюсь, приготовившись к страшной боли, еще более страшной, чем та, что уже есть. Я еще не знаю, каково это – вот так умирать, лежа на грязной дороге, но уже понимаю, что это жутко и бессмысленно. И, наверное, очень больно. Данька будет жить с бабушкой, будет ли он счастлив? Вряд ли, ведь у него не будет ни отца, ни матери. Все эти мысли со скоростью и интенсивностью молнии пронзают мой рассудок одновременно.

Но почему-то боли нет. Да, очень сильно болит бедро и теперь еще левая рука, но в целом я, по всей вероятности, пока еще жива. Значит, смогу вовремя забрать Даньку из садика. Начинаю подниматься, помогая себе правой рукой, но правую ногу тут же пронзает острая боль. Снова падаю обратно, я в панике – вот-вот загорится красный свет, а я лежу на дороге и не могу с нее уползти. Чувствую, как из глаз непроизвольно текут слезы от страха и бессилия. Слышу, как кто-то подбегает ко мне и до отвращения знакомый баритон произносит:

– Девушка, вы живы? Где болит? Не двигайтесь, я скорую вызову.