Виктория Воронова - У Судьбы на поводке

Черт побери! Кажется, у меня дежавю. Все это уже было со мной шесть лет назад. И тогда этот же голос говорил те же самые слова. Я прекрасно помню, чем все это закончилось. Вот какого черта ему опять надо? Следит он за мной, что ли? Зачем? Шесть лет не нужна была, а сейчас-то что произошло? Снова пытаюсь встать, теперь уже опираясь на левую ногу, кое-как, но мне это удается. Я стою практически на одной ноге, но не понимаю, как мне теперь доскакать до какой-нибудь скамейки и вызвать такси. Снова слышу ненавистный голос:

– Девушка, вам нельзя двигаться, ну зачем вы встали? Подождите, я помогу вам сесть в машину.

– Не трогай меня!

Вырываю свою руку из его хватки, но с удержанием равновесия у меня проблемы – меня ведет в сторону. Чувствую, как Дима хватает меня за талию, разворачивает к себе и удивленно восклицает:

– Катя?!!

– Да, это я. Дальше что? Отцепись от меня, я тороплюсь, меня ждут.

Вижу, как его губы сжались в тонкую полоску, а крылья носа затрепетали – он злится. За те полгода, что мы были вместе, я неплохо выучила его мимику и привычки. На выдохе он почти выплевывает мне в лицо:

– Ничего страшного, подождут. Садись в машину.

– Нет.

Понимаю, что упрямиться глупо – не стоять же мне на дороге подобно одноногой цапле, а проскакать на одной ноге до пешеходного тротуара я не в состоянии. Очевидно, что мне нужна помощь. Но принять помощь от этого человека я не могу, даже мысль об этом вызывает отторжение у всего моего организма. Я не хочу, чтобы он прикасался ко мне, чтобы он разговаривал со мной, чтобы он появлялся в моей жизни. Пусть проваливает туда, откуда явился.

Снова загорелся зеленый сигнал, и я решаюсь. Отталкиваю от себя Диму и делаю маленький прыжок на здоровой ноге. Еще один. Как хорошо, что сегодня нет гололёда. Готовлюсь к третьему прыжку. Никогда не думала, что с одной ногой так неудобно жить. Вдруг сильная рука хватает меня за талию и тащит назад. Все мои достижения – целых два прыжка(!) пропали зря! Это меня злит неимоверно, я начинаю молотить кулаками по тому, кто меня держит. Впрочем, даже не оборачиваясь, я знаю, кто это. Это человек, которого я ненавижу. Я думала, что он не вызывает у меня никаких эмоций, все эмоции я давно похоронила и забыла. Я похоронила прошлое и начала новую жизнь в тот день, когда в больнице мне сказали, что я беременна. Я думала, что все эмоции давно перегорели – злость, ревность, обида, недоумение. Но я ошибалась – призрак из прошлого возник передо мной и вместе с ним, как феникс из пепла, возродилась ненависть. Накрывшая меня волна ненависти такая яростная и жгучая, что мне трудно, практически невозможно, удержать ее внутри.

– Катя, угомонись! Тебе нужно в больницу. Если ты думаешь, что мне хочется возиться здесь с тобой, то ты глубоко ошибаешься.

– Вот и не возись, тебя никто не просит. Убери от меня свои руки!

Надеюсь, теперь-то он от меня отстанет? Но, Дима, как ни в чем не бывало, тащит меня в машину. Я вынуждена ухватиться за него, иначе рискую опять свалиться в грязь.

– У меня вся одежда грязная, я запачкаю твою машину. Посади меня на какую-нибудь скамейку и уезжай. Я позвоню, и за мной приедут. У меня к тебе нет никаких претензий, оставь меня в покое.

– У тебя нет, а у меня есть.

Изумленно таращусь на этого наглеца:

– Что? У тебя ко мне претензии? Совсем спятил?

– У меня к тебе масса претензий. Но речь сейчас не об этом, а о твоей ноге. На улице зима, на какой скамейке и кого ты собираешься ожидать?

– Не твое дело!

Он выходит из машины, с силой захлопывает дверь. Я вижу, что приехала полиция, а скорой почему-то все нет и нет. Может, он забыл ее вызвать? Тут вспоминаю, что у меня ребенок в садике, бедный Данька, наверное, потерял маму, переживает.

Лихорадочно набираю Веру Ивановну:

– Вера Ивановна, простите, Бога ради! Тут такая ситуация – я в аварию попала, поэтому опаздываю. Ждем скорую – вероятно, у меня перелом или сильный ушиб. Вы не говорите Даньке, пожалуйста, он переживать будет. Я сейчас кого-нибудь попрошу его забрать.

Вера Ивановна сочувствующе охает – конечно, она побудет с Данькой сколько нужно.

Добрая женщина, нам чертовски повезло с воспитательницей. Звоню Светке, с которой мы неразлучны вот уже, дай Бог памяти, двадцать лет.

– Светик, выручай, пожалуйста!

– Что случилось? Куда бежать?

– Я тут немного под машину угодила…

– Что?!!!

– Совсем чуть-чуть, не переживай. Сейчас в травмпункт поеду. Забери, пожалуйста, Даньку – он там бедный один в детсаду остался.

– Да не вопрос! Уже бегу! Будь на связи, если что, я тебе позвоню.

Ну и где же скорая помощь? Я Деда Мороза под Новый год так не ждала, как ее сегодня. Сидеть в этой машине невыносимо, да и нога болит с каждой секундой все больше. Слезы непроизвольно бегут по щекам.

Слышу, как открывается дверь с водительской стороны, Дима садится в машину и трогает с места.

Я в панике:

– Куда ты меня везешь?

– В больницу. Скорая где-то застряла, неизвестно когда будет.

Я умолкаю. Хорошо, что успела позвонить Светке до его прихода. Я не хочу, чтобы он знал о том, что у меня есть ребенок. Этому человеку я не доверяю, чем меньше он знает обо мне, тем лучше.

Снег валит все сильнее, дворники на лобовом стекле не успевают смахивать мокрые снежные кляксы. При нулевой температуре снег не выглядит так красиво, как при минусовой.

Стоим в пробке, справа и слева ряды таких же узников дорог, как мы. Кто-то нервно сигналит, кто-то безучастно пялится в окно, устав бороться с судьбой. Река машин движется медленно, но верно, продвигаясь вперед на один метр в минуту.

Наконец вырываемся из этой западни, и машина быстро набирает скорость.

Через двадцать минут добираемся до травмпункта, Дима оставляет меня в приемном покое, а сам проходит куда-то внутрь, за вертушку проходной. Странно, что строгая вахтерша его не остановила. Хотя, такого остановишь, пожалуй.

Пользуясь моментом, звоню Светке:

– Ну что, как у вас дела?

– Все нормально, мы с Данькой у вас дома. Смотрим мультики и пожираем пиццу.

В этом вся Светка – она просто находка для детей, прекрасно находит с ними общий язык. Еще бы, у них практически одинаковые интересы – подруга обожает мультфильмы, пиццу, фаст-фуд, мороженое и аттракционы всех видов. Об этом знаю только я, Данька и Светкины близкие родственники, для всех остальных она ведущий юрист одной из крупных консалтинговых компаний.

Быстро отключаюсь – идет Дима, лицо у него сейчас – «не подходи, убьет». Странно. Я вообще-то не навязываюсь, пусть оставит меня здесь и растворится в ночи. Кажется, он что-то о претензиях говорил? Белены объелся, что ли? Как будто это я своей ногой повредила его драгоценную тачку, а не наоборот.