Лариса Дмитриева - Надя не сдается

Может, так всё и оставалось бы, если бы не переломный момент в жизни, который пришёлся на нежный возраст – шестнадцать лет. А если быть точнее, Надя даже не успела отметить шестнадцатилетие – не хватило двух дней. Всё резко изменилось. События эти не были случайными, скорее – роковыми.

Когда в дом пришла беда и не стало мамы, которая четыре года боролась с тяжёлым онкологическим недугом, жизнь уже не могла быть прежней. Мама являлась самым близким, родным и очень дорогим человеком, которому Надя доверяла свои сокровенные тайны о первой влюблённости, ссорах с подружками и новых увлечениях. Мама бездумно баловала её и потакала любым капризам. Много вывозила дочь за границу и в тринадцать лет покупала туфли Chanel. Иными словами, Надя купалась в любви, роскоши и поощрении.

И вот всё закончилось. Резко, больно и безвозвратно. Оглянувшись, Надя поняла, что осталась наедине с самой собой, своей незрелостью, страхами, да ещё и с отцом, которого, как оказалось, она вовсе и не знала близко, и отстранённым братом.

Перспектива дальнейшей жизни казалась совсем безрадостной. Ведь Надя была ещё совсем юна и незрела и не привыкла жить без мамы. Но в её планы, конечно, не входило пойти наложить на себя руки. Ведь она свято обещала маме, что поступит в самый престижный университет и непременно его закончит.

Поэтому пока папа ночами горько плакал в подушку, а брат заливал горе алкоголем и весельем, Надя корпела над изучением Конституции, Гражданского кодекса вперемешку с учениями Канта, Гегеля и Ницше. Каждый божий день Надя упорно занималась. Обществознание, литература и английский – вот те три кита, на которых держалась вся её жизнь.

Труды не прошли незамеченными, и, несмотря на все сложности, сопротивление, боль и тревогу, Надя поступила! И не просто поступила, а сделала это совершенно самостоятельно, без помощи папы, брата и даже без поддержки каких-нибудь там непонятных дяди или тёти, которые хотели бы за такую роскошь больших, но посильных денег для их семьи. Здесь самое время вновь вернуться к Надиным принципиальности и упёртости, в которых она частенько была обвинена «остатками» своей семьи.

Надя росла без бабушек: так уж сложилось, что все женщины в роду умирали рано. А что спросишь с двух мужчин? Потерянный папа и двадцатиоднолетний брат. Разве они способны понять тонкую душевную организацию ранимой девочки? Обычно, когда люди чего-то не понимают, у них включается защитный механизм и начинается критика в адрес непонятого субъекта. Так устроена жизнь и психика людей. Этим субъектом и стала хоть и любимая, но капризная дочь и несмышлёная сестра.

Всё же стоит немного оправдать мужской пол, чтобы не создавалось впечатления, что мужчин не уважают, только лишь критикуют или даже принижают их достоинство. Никак нет, и у Нади в жизни будет много прекрасных и очень участливых поклонников, которые будут о ней заботиться, восхищаться, влюбляться, помогать, но, к сожалению, и обижать иногда – куда же без этой драмы и необходимого баланса Инь и Ян.

Так и брат с папой, правда, любили – очень любили Надю, в меру своих возможностей и эмоций, но ей этого не хватало. Уж слишком скупо и сдержанно выражались эти любовь и забота. В детстве Надя росла под опекой и обожанием мамы и старшего брата. Всё делали втроём. Даже путешествовали: Австралия, Япония, Азия, Европа – да где только они ни были.

Мама настолько обожала новые впечатления и страны, что хотела и детям показать этот прекрасный и многогранный мир. От всех этих эмоций и приключений трепет, близость и доверие брата и сестры, Нади и Андрея, только крепли. Мама несказанно радовалась этому факту. То ли подсознательно, чувствуя что-то печальное в будущем, то ли по доброте душевной и от безмерной любви она сближала родных брата и сестру всё больше и больше. Семейная связь была настолько прочной, что даже в моменты боли или грусти они всё чувствовали очень тонко и приходили на помощь друг другу без лишних слов.

Они вместе коротали тёплые вечера. Втроём смеялись, втроём секретничали, втроём собирали грибы и землянику в зелёном лесу. Устраивали пикники на опушке, осыпанной цветами, бегали вместе от назойливых пчёл и хохотали, когда кто-нибудь всё-таки был поражён ядовитым жалом в губу, а то и того хуже – в язык. Мама успела объяснить детям, что жизнь бывает разной и важно ценить каждый момент, наслаждаясь природой, простыми радостями, купанием в пруду и бесконечными прогулками по просёлочным и размытым дождём дорогам.

Их семья всегда многое могла себе позволить, но мама никогда не забывала о настоящих, нематериальных ценностях. Всё лето они проводили в богом забытом месте – деревне у прабабушки, где деревянный пол скрипел от старости, будто сварливый дед, а уборная находилась на улице. Это были лучшие месяцы в их жизни. И Наде до сих пор снится тот самый лес, опушка, гладь воды, утром покрытая инеем, и мамина улыбка.

Ближайший продуктовый магазин находился в пяти километрах от деревни, но они всегда дружно гуляли туда пешком за свежей буханкой хлеба, парным молоком и нежнейшим творогом. Совершенно никого не смущал контраст местного образа жизни и шикарной машины с водителем, которая привозила их в эту глушь в начале лета. Значительно большую радость доставляли грязные калоши, в которых они вместе проходили эти километры.

Когда мама заболела, что-то оборвалось и надломилось. Поездки в деревню сменились бесконечными полётами в немецкую глушь, где находилась клиника. Там мама проходила химиотерапию. В те моменты, когда процедуры затягивались, Надя сидела возле маминой кровати и вслух читала Пушкина, Гоголя и Достоевского. Казалось, что маме от этого становилось легче. Андрей тоже был рядом, и так они вместе поддерживали самого любимого человека в их жизни. Нельзя сказать, что Надя, в силу своего возраста, понимала всю серьёзность ситуации, происходящей в их семье. Основной груз переживаний и ответственности, конечно же, лежал на папе. Он не готов был поверить в то, что его любимая женщина, которая младше на целых восемь лет, медленно и безвозвратно увядает.

Папа всегда очень много работал. Делал он это лишь на благо своей семьи, чтобы она процветала, могла путешествовать и находиться в абсолютном комфорте. Действительно, семья Нади не знала горя, бед и жила в достатке. Папа был очень щедр и отдавал все деньги маме. Только вот его самого не было рядом. Не было, когда у Нади выпал зуб, когда у Андрея любимый пудель сорвался с поводка и попал под машину. Его не было и тогда, когда в солнечный субботний день семья шла в зоопарк.

Надя, будучи маленькой пятилетней девочкой, часто ждала папу с работы. Приходил он поздно. Украдкой она выбиралась из кровати, подбегала к маме и просила дать кусочек чёрного хлеба и огурец. Кривляясь у зеркала в прихожей и наслаждаясь поздним ужином, она ждала звонка в дверь и, дождавшись, бежала своими маленькими ножками вдоль коридора, чтобы обнять большую, величественную фигуру отца.