Ольга САТОСОВА - Осталось жить, чтоб вспоминать

– Чер-тов-щи-на какая-то, – медленно и по слогам произнесла Алёна.– Ничего не остаётся, как дождаться приезда Тамары. Может, она всё нам прояснит, и тогда не останется тайн и загадок.

– Может, Ален решился написать такое письмо, привезти его сюда и передать мне через Тому, зная, что мы с тобой улетели, чтобы не встречаться лицом к лицу со мной и не выяснять причин закончившейся любви?

Нам ничего не оставалось с Алёной делать, как ждать.

И физические и душевные силы мои были на пределе. Ожидание Тамариного приезда было невыносимым, надо было ещё сутки подождать… и тогда… А что тогда? Что могло ещё проясниться?

Мы с Алёной, как детективы, разобрали поминутно в хронологическом порядке предположительные события последнего дня, только детали и нюансы оставались неизвестны. С приездом Томы ещё оставалась слабая, но всё же, надежда на то, что произошла какая-то зловещая ошибка или недоразумение. Может, шутка такая или всё же розыгрыш? Если бы не первая строчка в письме "Милая Оленька!", я бы подумала, что письмо по ошибке попало не тому адресату, но слово "Оленька" не оставляло мне ни единого шанса на надежду.

Наконец наше мучительное ожидание закончилось громким и нетерпеливым стуком в дверь и знакомым Томиным голосом: "Девчонки! Открывайте! Это Я!"

Как только Тамара со своими вещами вошла в комнату, две пары наших с Алёной глаз впились в её лицо с вопросом и мольбой поведать, что случилось. Тамара при первом взгляде на меня и на мою похудевшую фигуру всё поняла, как будто она ожидала увидеть меня именно в таком или в подобном состоянии и положении. Она не была удивлена, как Алёна, в первый раз увидев меня после каникул. Её вопрос не прозвучал вопросом, а как утверждение и подтверждение предполагаемого случившегося события.

Она не спросила, как Алёна: "Что случилось?". Она сказала: "Что-то случилось…?" В ответ на её слова я только заплакала, а Алёна протянула ей письмо от Алена.

– Я предполагала, что подобное может произойти, – нехотя произнесла Тома, раздеваясь и убирая свой чемодан и сумки, оставленные ею у двери.

Новая волна пережитого горя накатилась на меня, и я продолжала плакать, боясь спрашивать Тому о том, что произошло в наше отсутствие, при этом стараясь как можно дольше оттянуть минуту, когда я узнаю всю правду. Я боялась услышать ту правду, о которой уже догадывалась.

Алёна вместо меня, как мой адвокат, задавала Тамаре вопросы, потому что я этого сделать была уже не в силах.

–Тома, что произошло после нашего отъезда? Ален приезжал в тот день или нет? – начала свой допрос Алёна.

– Девочки, я расскажу всё, как было, но только это не весёлый для Оли будет рассказ. Да, Ален приехал в тот вечер, он немного опоздал. Он приехал минут через 20, как вы ушли. Вы помните, тогда ещё Светка ко мне приезжала. Я хотела уходить к Генке, и мне надо было закрывать комнату на ключ, но тут в дверь постучал кто-то, и этот "кто-то" оказался Ален.

–Так он всё же приезжал… – подтвердила я свои прежние догадки.

– Да, приезжал… Вижу, у Светки глазки загорелись недобрым огнём, она вся оживилась… Я хотела сказать прямо на пороге комнаты Алену о том, что он опоздал, и вы уехали. Я не хотела впускать его в комнату, где в это время находилась Светка.

– Но всё же его впустила, и он встретился со Светой, – за Тамару закончила фразу Алёна.

– Девчонки, а что мне оставалось делать? Неудобно было держать Алена в коридоре, когда Света уже пригласила его войти и тянула его за руки.

– А ты не понимала ситуацию? Запустила козла в огород…

– Но "козёл" здесь Светка, а не… Ален, – попыталась я сквозь свои всхлипывания заступиться за любимого.

– Да с самого начала было понятно, что не надо было разрешать этой "козе" пастись в нашем огороде, – продолжала Алёна. – Разве ты не видела, как она флиртовала и "строила глазки" Гене?

–Но я думала, Ален войдёт в комнату, я ему скажу, что вы уехали, и он уйдёт. Я не предполагала, что Светка к нам приехала уже с коробкой конфет и с бутылкой "Шампанского", чтобы, как она объяснила, отметить окончание зимней сессии.

–Что-то я не припомню, чтоб она раньше, до появления Алена в жизни Оли и в нашей комнате, приходила с конфетами и с вином отметить сессию. Может, кто-то другой помнит? – удивилась Алёна.

– Я тоже не помню… Так вот, мне надо было идти к Гене, я хотела закрыть комнату, но Света попросила меня оставить их ещё немного посидеть, поговорить, попить "Шампанское" и чай, а потом, когда я приду через полчаса закрыть комнату, они уйдут…

–Так они ушли вдвоём ? – превозмогая душевную боль, уточнила я у Тамары. – И что? Ничего нельзя было предпринять, чтобы они ушли в разное время? Задержала бы Свету на несколько минут под каким-нибудь предлогом после ухода Алена.

– Оля, прости, но моей вины здесь нет. Понимаешь, здесь всё было давно продумано до мелочей – не зря же Света уже приехала к нам с вином и с коробкой конфет. Даже если бы Ален не опоздал и приехал вовремя, вечер всё равно закончился бы так по сценарию Светки – ей ничего бы не стоило оставить его также в нашей комнате или увязаться с ним после вашего расставания, предложив ему проводить её до дома.

– Я думаю, что именно так всё бы и произошло. Светка – ещё т-а-а-а бестия, – подвела итог сказанному Алёна.

– И что Светка? – поинтересовалась я у Тамары.

– Больше Света ко мне не приходила, а потом и я улетела к себе домой. А как это письмо оказалось у нас, понятия не имею. Вы мне верите?

– В-е-е-е-рим, – ответили мы в унисон с Алёной.

– Ну, да… должно быть, так оно и было, – сделала своё очередное предположение Алёна, – осталось теперь только дождаться Светкиного прихода.

– Она больше сюда не придёт, она уже сделала своё грязное дело. Зачем ей теперь приходить? – я действительно думала так.

– Плохо, Оля, ты таких вертихвосток знаешь… Она придёт сюда обязательно лишь только для того, чтобы насладиться результатами своего "труда"…

– Своих козней, – уточнила я Светкины "труды".

Так, ничего нового от Томы мы не могли больше услышать – оставалось ждать прихода Светы.

Опять ждать!

В университете наступил первый день занятий после зимних каникул. Все мои девчонки пошли на учёбу, кроме меня.

Это был первый случай за все годы учёбы в университете, когда я без "уважительных" причин пропустила один день занятий.

Болезнь и физическая боль дают человеку основание взять у врача справку о временной нетрудоспособности, а душевная боль и страдания не были бы основанием для дачи медицинской справки о моей "неспособности" дальше жить.

После занятий, ближе к вечеру, к нам явилась та, кого мы так ждали.

Хотя Света и была "актриса", но не такой талантливой, чтобы сыграть роль человека, знающего о происшедших событиях, но не показывающего вида о том, что он знает.