Ольга САТОСОВА - Осталось жить, чтоб вспоминать

– Да… да… я тоже вас давно заметил, ещё 2 часа тому назад, а потом потерял вас из глаз…

– "Потерял вас из виду" – так мы говорим, – постаралась я как-то деликатно поправить его русскую фразу.

– Да, именно так я и хотел сказать. Я ведь не могу ещё пока хорошо говорить на вашем языке, – как будто оправдываясь, ответил Ален.

Тут снова зазвучала музыка, на этот раз поставили песню в исполнении Демиса Руссоса "Good-bye, my love, good-bye". Уже до этого вечера песни этого греческого певца были моими любимыми песнями, а после знакомства с Аленом эти песни на всю жизнь стали самыми моими любимыми песнями, и все эти годы напоминали мне о нём. Они стали своеобразным музыкальным талисманом моей любви.

Запел Демис своим пронзительным голосом песню о любви, и мой друг опять пригласил меня на танец… Потом опять, опять и опять, и так мы уже не расставались с ним до конца вечера.

Когда по микрофону организаторы вечера объявили праздничное мероприятие оконченным, я около себя не обнаружила Ирину – она куда-то предусмотрительно удалилась, чтобы не мешать нам, или нашла наших однокурсников, чтобы вместе возвращаться домой.

За мою судьбу она больше не беспокоилась, на тот момент она была уверена, что я теперь нахожусь в надёжных руках прекрасного Принца с Ближнего Востока…

С того вечера Ален больше не встречал мою подругу… но она снова возникла в нашей с ним жизни через несколько лет после расставания друг с другом, как белый добрый Ангел.

Если бы не Иринка, то не было бы у моей истории любви такого продолжения в жизни, каким оно было, и не было бы такого конца, каким он стал, и, вообще, не писала бы я эту книгу про свою грустную и невероятную историю. Но не буду забегать вперёд. Тогда только всё начиналось…

Ален тоже не нашёл своих друзей, которые, похоже, проявили чувство солидарности с моей подругой и куда-то исчезли с наших глаз.

Мой прекрасный незнакомец ( он ещё какое-то время продолжал быть незнакомцем, потому что кроме его имени и страны, из которой он прилетел, я ничего о нём не знала) предложил проводить меня.

Наши общежития находились в противоположных концах города, ему надо было возвращаться в одну сторону от политехнического института, а мне – в диаметрально противоположном направлении.

Кстати, до его общежития надо было добираться всего минут 10-15. До нашего общежития, которое находилось на ул. Артельной в районе краснодарских Черёмушек, потребовалось бы часа 1.5, если не больше, учитывая, что вечер закончился очень поздно, а общественный транспорт в Краснодаре, как, впрочем, и во всех других городах нашей необъятной Родины, не любил по ночам ЧАСТО ходить. Расписание для нашего отечественного транспорта – это всего лишь проформа, лишнее доказательство того, что у нас, как у людей, всё в порядке – есть транспорт, есть расписание, есть установленные интервалы движения такого транспорта, только их никто не выполнял и не выдерживал, и даже не пытался это делать.

К чему я об этом? Да, к тому, что, зная всё это про наш родимый транспорт с детства, я не рискнула своего, только что приобретенного, иностранного друга подвергнуть опасностям позднего возвращения к себе домой, поэтому я отказалась от того, чтобы он меня проводил до самого нашего общежития.

На прощание мы с ним договорились, что он ко мне приедет в гости на выходные дни, в субботу или в воскресенье, и он согласился.

С этой минуты и с этого вечера началась история нашей любви и история моей жизни, которая сложилась бы совсем ПО-ДРУГОМУ, если бы в тот вечер я не познакомилась с Аленом, и в моей жизни не было столько счастья и столько горя, сколько мне принесла эта любовь.

Знаю только, что после встречи с этим человеком моя жизнь превратилась в одно сплошное ожидание.

Мне было тогда 22 года.

Это была моя первая ЛЮБОВЬ.

Этот человек так сильно отличался от всех тех молодых людей, которые меня окружали в то время.

Если я скажу, что он был красив, я ничего не скажу. Если я скажу, что он был красив, как сам Бог Любви, как Нарцисс, то тогда станет ещё понятнее, почему он покорил меня с первого взгляда и озарил светом своих изумительных глаз мою душу и сердце.

С той минуты как он пронзил меня взглядом своих черных глаз, он просто заполнил собой все клеточки моего сердца, моего мозга, всего моего "я".

Он был для меня необъяснимой загадкой, человеком с другой планеты, из другого мира… из другой галактики…

Он не был похож ни на одного их молодых людей, которые до этого окружали меня в университете или в общежитии.

Это был очень стройный, обходительный, обворожительный, элегантный молодой человек с изысканными манерами. Сразу привлекали взгляд его чёрные блестящие глаза (о которых я уже упоминала), его черные усики и кудрявые, вернее сказать, волнистые волосы, которые прикрывали его шею.

На нашем факультете учились, в основном, девушки. Ребята у нас были редким исключением, да и считали мы их просто друзьями, такими же "девчонками", как и мы, только с мужскими именами.

С первого дня нашего знакомства он стал для меня самым близким и дорогим человеком во всём мире.

Я влюбилась в него так, будто была ранена этой любовью. Я уже ничего не могла с собой поделать. Я была в состоянии человека, больного неизлечимой болезнью и знающего об этом.

В ту ночь я возвращалась к себе в общежитие, будто летела на крыльях, и это были крылья любви.

От переполнявших меня чувств хотелось кричать и плакать. Мне хотелось одного, пока я добиралась до нашей комнаты в общежитии, – поскорее добраться до своей кровати, раздеться и броситься в постель, прижаться щекой к подушке-девичьей подружке, укрыться с головой одеялом и вспоминать всё, что в тот вечер произошло со мной.

От одной мысли о нём всё во мне трепетало…

Только тогда, в тот осенний вечер, я в первый раз в своей жизни испытала такие чувства. Теперь с годами я понимаю, что это называют страстью, половым влечением, сексуальным возбуждением.

Даже сейчас, спустя столько лет, я до мельчайших подробностей помню ту ночь, когда после нашего знакомства я вернулась в своё общежитие, легла спать и не могла уснуть… Меня трясло, как при лихорадке, как будто у меня была высокая температура. Может быть, и была тогда от моих горячих чувств высокая температура, но я её не измеряла.

Только с Аленом и только тогда я почувствовала себя созревшей к любви женщиной… Но при этом я так и не стала его женщиной.

Сон не приходил ко мне в ту ночь…Уснула я под утро, наверное, только от усталости.

Когда я утром проснулась, мне не хотелось вставать…Я лежала какое-то время в постели и не понимала, почему я такая счастливая, почему мне так хорошо, почему во всём сознании ощущение покоя и счастья.... И тут я вспоминаю про вчерашний вечер: "Боже! Я вчера встретила ЕГО!"Но тут же с ужасом осознаю, что не могу вспомнить лицо своего «восточного принца».