Сергей Глазков - Никому не доверяй! Остросюжетный кинодетектив

Сыромятина кладет трубку и поворачивается к Никифорову.

– Олег Григорьевич, убит Емельянов.

Сотрудники прокуратуры недоуменно переглядываются. Никифоров поднимается с места.

– Как убит?

– Не знаю. Езжайте в РУВД и разберитесь на месте.

Никифоров кивает и быстро выходит из кабинета.

14

Середа садится в джип на место водителя и лезет в бардачок. В бардачке он находит атлас автомобильных дорог и несколько карт Москвы и Петербурга. Порывшись ещё, достает две гранаты и какие-то бумаги. Гранаты кладёт на сидении рядом, а сам, удобно расположившись на водительском месте, принимается изучать бумаги. Он не замечает, что на заднем сидении поднимается Сахновский. В руке у него блестит нож.

15

Возвращается Петайкин во двор, где его ожидает Ревва.

– Нашёл?

– Ага, – Петайкин протягивает Ревве пистолет.

Ревва осматривает молодого сотрудника.

– А зачем разувался?

– По-другому – никак.

– Упакуй, как положено, и положи в портфель.

– Есть положить в портфель.

– И надень туфли, а то простудишься.

Петайкин направляется к полицейскому УАЗику. Капустина обнимает Пашу, которая трясется от страха, и смотрит на часы.

– Один вернулся, а второй?

Ревва достает мобильник и набирает номер. Ему сразу же отвечает дежурный Бражник.

– Дежурный Бражник у телефона.

– Бражник, я тебе на твой мобильник звоню. Можешь не представляться. Докладывай, что сделал?

– Сыромятиной доложил. Она на совещании была, сильно расходиться не стала. Сказала, что Никифорова пришлет разбираться.

– Понятно. Что с криминалистами?

– Уже едут.

Ревва отсоединяется и снова набирает номер.

16

Задняя дверь джипа отворяется, Сахновский покидает машину, растворившись в темной подворотне.

17

На сидении рядом с водительским местом начинает дребезжать мобильный телефон, затем разрывается громкой мелодией. Рядом с телефоном лежит рука Середы, по которой стекает кровь.

18

Ревва выключает мобильный телефон, прячет его в карман и поворачивается к Любушкину.

– Я сейчас.

– Ты куда? – Интересуется Любушкин.

– К Середе. Не могу дозвониться.

– Заснул?

– Хорошо бы…

Ревва идет по двору в сторону арки. Капустина, видя, что он уходит, бросает ему в след:

– А нам что делать?

– Ждать, барышни.

– Сколько ждать?

– Сколько нужно.

19

На крыльце РУВД стоит дежурный Бражник, встречая машину заместителя прокурора Никифорова. Тот оставляет машину на стоянке и поднимается по лестнице. Бражник отдает ему честь.

– Дежурный РУВД капитан Бражник…

– Ревва приехал? – Перебивает его Никифоров.

– Еще нет.

– Звонил?

– Никак нет.

Никифоров останавливается на крыльце и смотрит по сторонам.

– Где произошло убийство?

– На Кронверкском… по-моему…

Никифоров строго смотрит на дежурного и осуждающе качает головой.

– «По-моему…» Звони, Бражник, выясняй, где застрял Ревва.

– Понял…

Бражник козыряет и заходит в здание РУВД. А Никифоров нетерпеливо смотрит по сторонам, ожидая приезд Реввы.

20

Возле джипа крутятся криминалист Пятигорский и оперативник Иванов. Здесь же находятся Ревва, Любушкин и Петайкин. Середа сидит на переднем сидении джипа, откинув голову. На шее виден след от пореза. Панорама по машине. В багажнике лежит труп Емельянова. Рядом с джипом стоят полицейский УАЗик и машина «Скорой помощи».

Санитары на носилках загружают в скорую Емельянова. Любушкин что-то замеряет рулеткой. Иванов записывает. Фотограф щелкает фотоаппаратом.

– Всё. Можно грузить, – распоряжается Ревва, – Люба, проследи. А я еду с подозреваемыми в отделение.

Ревва ещё раз смотрит на Середу, вздыхает. На место гибели подъезжает машина, на которой написано «Пресса». Из нее быстро выгружается журналист Егоркин, сразу направляясь к Ревва.

– Привет, Ревва, – говорит он, – рассказывай, что у вас здесь случилось?

Ревва пожимает руку Егоркину, как старому знакомому.

– И откуда ты все узнаешь, Егоркин, – вздыхает Ревва, – будто у тебя глаза и уши в каждом доме, в каждом отделении полиции.

– Ты не далек от истины, майор, – отвечает журналист, – информация – мой хлеб. Хорошая информация – ещё и масло. А я люблю хлеб с маслом.

– От такой еды толстеют, Егоркин, – подкалывает Ревва.

– Мне это не грозит, Ревва. За такую еду приходится много платить, – парирует журналист.

– Мне ты не платишь.

– Не все берут борзыми щенками. Некоторые званиям и повышением по службе.

– Не наглей, Егоркин, – без обиды произносит Ревва, – я не подхожу ни под одну твою формулировку.

– Это долгий спор, Ревва, – соглашается журналист, – мы его продолжим на досуге, в другой обстановке. За шашлыками.

– Ты меня не купишь своими вонючими кусками мяса.

– Зря ты так, Ревва. Те, что ты приготовил на свой день рождения, были замечательными.

Они подходят к джипу. Егоркин заглядывает в салон.

– Рассказывай, что произошло? Двойное убийство? Свидетели есть?

Ревва безразлично следит за действиями своего знакомого.

– Чего молчишь? – поворачивается к нему журналист.

– Мне нечего тебе сказать, – отвечает Ревва.

Егоркин смотрит в глаза другу.

– Я же все-равно всё узнаю рано или поздно.

– Леша, в данном случае, лучше – поздно.

– Значит, сегодня ты мне не друг?

– Угадал.

Егоркин вздыхает.

– Можно, я хотя бы здесь всё рассмотрю?

– Этого я тебе запретить не могу. Смотри, сколько тебе заблагорассудится, но… не торопись фотографировать.

– Ты не прав…

Ревва по-дружески берет Егоркина под локоть:

– Тогда попридержи их до поры до времени.

Журналист кивает. Ревва разворачивается и идёт к УАЗику. Быстро запрыгивает на переднее сидение. Поворачивается к Петайкину.

– Поехали.

УАЗ сразу трогается с места. В другом конце квартала, не включая свет, за ними, крадучись, двигаются серенькие «Жигули».

21

Паша тихо кашляет, стараясь обратить на себя внимание Реввы.

– Просите.

Ревва поворачивается к ней.

– Что случилось?

– Мне бы вещи свои забрать…

– Какие вещи?

– Те, что я на остановке бросила.

– Какой остановке?

– На Зверинской… возле института.

Ревва кивает.

– Хорошо. Посмотрим место, где убили Емельянова.

Далее они едут молча. Ревва сосредоточенно смотрит на дорогу, будто она занимает его больше, чем-то, что произошло. Капустина, отодвинувшись от решётки, которая отделяет их от преступников, искоса поглядывает то на Сарычева и Кузьмича, то на Ревву и Петайкина.

22

УАЗик тормозит на красный свет светофора. Следивший за ними, серый «Жигулёнок» на полном ходу проскакивает перекрёсток.

23

Проехав несколько кварталов молча, Ревва, разворачивается и смотрит на Сарычева и Кузьмича, которые прикованы наручниками к бортам машины. И хоть они находятся в отсеке, отделённом от салона густой решёткой, они замечают его горящие ненавистью глаза. Даже женщины: Паша и Капустина вжимаются в сидения.