Константин Пресняков - Деревенский миллион

– Сила, – спросила она его почти сквозь сон, – ты рок музыкант или классический музыкант?

– Я же классическое музучилище окончил. А потом ещё и институт культуры по программе консерватории! Снежан, ты меня обижаешь. Я что просто так организовал коллектив ребят, подбирал абы как? Ты что не веришь в мои музыкальные способности?

Сила замолчал, слушая, как она посапывала, уже, по-видимому, спит.

Снежана понимала, не было проблемы хуже той, которая сломала бы мужчину. А он твёрдо решил взять миллион, который давали ей как молодому специалисту, если она отработает 3 года здесь. Она убедила его, что ей эта работа в сельской глубинке, на селе, на земле, в медпункте, а точнее во врачебной амбулатории, очень и очень необходима. Это ради собственного лекарского опыта поработать самостоятельно, на селе. Её, тогда ещё молодой человек, и уже крепко намечавшийся жених, это скумекал не сразу. Ради прогрессивного клинического опыта у неё, будущей жены он тоже решил подождать немного у судьбы. И вот она теперь понимала, что и ему нужно дать эту возможность, здесь организовать своё Я.

Она не противоречила его замыслу, пусть делает, как решил. Группу же он создал, набрал ребят, он знает, как это делать. Пусть, пусть пробует. Звонит, договаривается, пусть приезжают. И скрасит здесь её однообразные охи и ахи. Пусть, пусть затевает и варит свою концертную программу.

Как-то вечером после ужина он стал просить о помощи свою супругу. Оказывается, Сила упрашивал одного скотника приводить его сына на свои занятия музыкой. Сила как-то сказал Снежане, что нашёл одного пацанёнка с чудным голосом. Только не знает, есть у него музыкальные данные или нет. А вот речь его очень красива. Он тут как-то с ребятами гонял в футбол, и приметил этого пацана, точнее услышал его, пояснял он её.

– Он во время игры заворожил меня своим голосом. Я стал упрашивать его отца, чтобы мальчишка стал ходить к нему на уроки. А отец ни в какую: «Какой из него музыкант? Пусть вон девчонки ходят, а не пацан. Пацану вон трактор, машину знать надо. А песенки петь это…» – говорил этот мужичок.

– Он ведь не понимает, что музицирование помогает развитию структурного мышления. А на западе многие крепкие фирмы берут к себе людей, имеющих музыкальное образование. Так как музицирование, особенно оркестровое, хоровое, ансамблевое развивает такие качества, как доносить друг до друга характер, манеру музыки, а это помогает ориентироваться в психологических качествах – помнить о прошлом, смотреть в будущее, контролировать настоящее. … А эти качества очень необходимы именно менеджерам. Я талдычу ему об этом. А его отец ни в какую.

– Ну, тебе же библиотекарь сказала, село без музыкальных традиций! Что ты хочешь? Без традиций! – напомнила она в очередной раз ему.

– Да, это верно. Традиции ансамбля, собранного тем рабочим, это точно не традиции.

– Ну да, сыграли несколько раз на свадьбе, на местном концерте по случаю окончания осени спели несколько песен.

– Да чего там. Я добьюсь, чтобы пацан походил ко мне на занятия. Конечно, от футбола его не отвлечь. Всё-таки ребята должные физически развиваться. Но нужно как-то затащить на пару раз… на репетиции, посмотреть его музыкальные способности, – сокрушался Сила.

– А ты вон девчонок подговори, они и помогут привести его, – подсказала она ему.

– А это мысль!

– А у него на самом деле есть голос?! – спросила Снежана супруга.

– Да не голос. У него что-то музыкально-обворожительное в его обычном голосе. Вот они там, когда играют в футбол, там кричат, просят, указывают. И он тоже и в этом деле участвует, что-то такое произносит. Я ощущаю это на подсознательном уровне.

– Сколько ему лет?

– Не знаю, лет десять-двенадцать. А что?

– Значит, ещё не подростковый возраст. У подростков имеется биологическая потребность самовыражаться в пении. Вокруг поющего и играющего на каком-нибудь музыкальном инструменте парня всегда собираются девчонки.

– Я подходил к его отцу, просил привести, – продолжал Сила. – Он ни в какую.

– А с матерью говорил?

– Да что мать! Отец ведь в семье начальник, – сетовал Сила.

– Ну-ну, – она уткнулась губами в его голову, вдыхая его аромат, и взбивая его волосы в вихри. А сама подумала: «Ну, ты же за мной поехал сюда». Но вслух ничего не произнесла.

– Я ему объясняю, что занятие музыкой развивает математические и организаторские способности, что это – своеобразный способ общения с другими людьми. А он, ни в какую, – всё сокрушался Сила.

– Да придёт, придёт он к тебе. Ты только не кипятись, – успокаивала его жена.

Они уже спали, когда зазвонил телефон. Сквозь сон он слышал, как в динамике кто-то сказал:

– Снежана Оттобальдовна, здесь нужна Ваша помощь!

Он ощутил, как жена выскользнула из-под одеяла, включила свет в коридоре и, кажется, стала одевать. Он спросил:

– Ты опять куда-то? – и провалился в сон. Она что-то ответила не то ему, не то по телефону.

Сила случайно узнал, что в селе в одной семье есть пианино. Его познакомили с одним сельчанином предпенсионного возраста. И тот подтвердил, что в его доме есть музыкальный инструмент.

– Да, у нас есть инструмент. Я его для дочки из Пензы привёз, жена заставила купить, она хотела, чтобы наша Татьянка училась музыке. И я на отцовском «Москвиче» дочь возил в музыкальную школу в райцентр Лопатино. Она её окончила. Вот дома она разучивала домашние задания. У нас в селе никогда не было профессиональных учителей музыки. В райцентре музыкальная школа была. … Как я этот инструмент из области доставлял! «Ласточка», так она называется, кажется.

Они вошли в дом. Хозяин позвал жену. Она вышла из кухни.

– Принимай гостей! Вот хочет Танькино пианино посмотреть, покажи, – сказал он ей.

– Ой, проходите, – она узнала мужа докторши.

Сила прошёл в комнату, увидел завешанное красно-коричневое пианино. Наверху на вязанных в крупную сетку салфетках стояли фигурки из фаянса.

– Можно? – он попросил дотронуться до инструмента. Хозяйка разрешила, внимательно следя за его действиями. Он подошёл, открыл крышку, прикрывавшую клавиши. «Ласточка» было написано золотым курсивом. Нажал на одну клавишу, затем на другую, прислушиваясь к извлекаемым звукам. – Можно стульчик? – попросил он хозяев. Те быстро подставили ему крутящийся стульчик.

Он сел и начал проигрывать небольшие темы, пробуя звуки от низких до высоких.

– Ну что? Как? – спросил хозяин.

– Да ничего. Конечно, оно расстроено, поднастроить бы его. А так вроде бы не плохой инструмент, – пояснил он хозяевам, продолжая наигрывать мелодии. – Вы не «против» будете, если я его возьму на одно мероприятие? Обещаю вернуть после концерта, – спросил он хозяев. Те переглянулись. – Пианино не покинет село. Концерт будет здесь. Заодно мы его настроим?