И. Пермяков - Бард. Том 1. Дети Дракона

Как бы там ни было, но вопросов было больше, чем ответов. Город жил в недоумении и некоторой растерянности, пока к концу недели, на четвертый день после нападения пиратов, к порту не причалили отправившиеся в погоню корабли. Уполномоченный наместником отчитался перед мэрией и городом, что погоня триумфально закончилась. Четыре пиратских корабля были потоплены с помощью подоспевших соединений главных сил, которых удалось оповестить тайной связью, при этом потери флота были практически минимальны. Остатки пиратского флота разбежались, и ловить их быстрые суда было бесперспективно. В связи с этим экспедиция была завершена.

Ликованию в городе не было предела, и мэрией было решено дать в честь победителей бал, а в городе устроить ночной карнавал и народные гулянья.

Все это время Мил жил с надеждой о встрече со своей возлюбленной, помня про обещанное ею письмо. Но время шло, а письма все не было, и его замечательное настроение постепенно перерастало в апатию. Он попытался пробраться в парк в доме мэра, и ему это даже удалось, но, к сожалению, парк патрулировался моряками, и если ему и удалось пробраться незамеченным к беседке, то вряд ли такое было под силу Алисе. Мелькнувшая же было мысль пробраться в сам дом, была благоразумно отвергнута.

Изнывая от нетерпения и неизвестности, Мил стал рассеянным и раздражительным, не мог сосредоточиться на занятиях, что сразу бросилось в глаза наблюдательному мэтру. На его примере мэтр Буран прочитал ученикам лекцию о том, как важно сдерживать свои душевные порывы, и как взлет фантазии и творческого подъема резко может смениться застоем, апатией и опустошением.

После этой показательной «порки» Мил был отправлен в город «проветриться» и заодно отнести в мэрию письмо, в котором мэтр предлагал участие в городском праздновании своих учеников.

Предполагалось, что юные барды в разных местах города будут декламировать оды победителям и петь старинные баллады о доблестных рыцарях. Под старинными балладами мэтр имел в виду сочинения своих учеников, над которыми они корпели почти все свободное время, и которые он безжалостно критиковал. Это было необходимым для наработки навыков общения со зрителями, которые можно получить только практическими занятиями, и предстоящий праздник был очень кстати. Ведь кроме Мила больше никто еще не выступал перед большой аудиторией.

Выйдя за ворота, Мил был удивлен переменами в городе. Он жил предвкушением празднества, на которое мэрия готова была потратить немалые деньги, чтобы решить сразу две проблемы: отпраздновать победу наместника и тем самым польстить тщеславию военных, популярность которых в городе росла с каждым днем. И отвлечь горожан от неудобных вопросов, почему пираты так легко проникли в город.

– Просто чудо, что жертв было немного, – произнес мэр на последнем заседании, – а что до убытков, то все это поправимо и наживное, и мэрия готова помочь пострадавшим купцам.

Какие для этого будут проведены мероприятия, не уточнялось, но в распоряжении мэрии кроме общего фонда, которые некоторые называли страховым, и собственно для этого и создавался, были и другие рычаги вплоть до уменьшения пошлин и налогов, что всегда было заманчиво для настоящего купца.

По вопросу об усилении злосчастной береговой линии вскользь было замечено, что принципиальное решение по этому вопросу есть, осталось решить лишь вопрос финансирования, чем мэр совместно с правлением обещал заняться сразу после окончания праздника, намеченного на ближайший выходной.

Город расцветал на глазах, мостовые повсеместно мылись щетками, стены домов украшались гирляндами как бумажных, так и живых цветов. В окнах домов расцветали настоящие оранжереи, вступая в спор, чьи задумки лучше и оригинальнее. Богатые магазины придумывали благотворительные угощения для всех горожан, а таверны зазывали на праздники сниженными ценами на спиртное.

Портные и мастеровые завалило заказами, и они были вынуждены работать и днем, и ночью, пытаясь удовлетворить все запросы горожан, которые сыпались на них все больше, чем меньше времени до праздника оставалось.

В мэрии было полно народу, и пробиться на прием было практически невозможно да, в общем-то, это и не требовалось. Назвав имя мэтра, Мил оставил письмо у секретаря, который заверил его, что передаст письмо лично в руки, как только он освободится.

Дело было сделано, и Мил с удовольствием бродил по городу, любуясь его преобразованием. Уставший и изрядно повеселевший, он с удивлением отметил, что его муза снова с ним и нашептывает ему на ухо довольно удачные обороты речи, облачая их в поэтические формы, достойные того, чтобы запечатлеть их на бумаге. Не прошло и получаса, как эти обороты облекли стройную форму и сложились в балладу, повествующую о борьбе независимого и гордого народа с сильным и жестоким врагом.

Он так увлекся, что не заметил выходивших из дверей какого-то большого магазина группы молодых девиц, и дело чуть не кончилось столкновением. Девицы громко завизжали, напугав юношу, и громко выразили свое возмущение. Громче всех с хитрой улыбкой на лице возмущалась Алиса, при виде которой сердце Мила внезапно бешено застучало, а сам он впал в какой-то непонятный ступор, едва сумев выдавить из себя какие-то сухие слова извинения. Неуклюже поклонившись, он обошел лукаво смотрящих на него девушек и продолжил свой путь.

– А Вы не очень-то и вежливы, господин бард, – произнесла одна из них, отделившись от своих подруг и догоняя Мила.

– Простите, леди, я был так неловок, – пробормотал оторопевший от такого поворота событий Мил.

– Да уж, Вы мне, между прочим, почти отдавили ногу, – капризно сказала она.

– Я прошу простить меня, леди, я несколько замечтался и от этого стал так неуклюж, я могу чем-нибудь искупить свою вину?

– А Вы меня совсем не помните, ведь меня представляли Вам? Вспоминайте, я была в числе тех счастливиц, которые внимали Вашему голосу в беседке леди Алисы, – хитро улыбнулась девица.

– Простите мою забывчивость, леди, но Вы были так блистательны в тот вечер, и я был практически ослеплен Вашей красотой, в результате чего у меня вылетели из головы все подробности того празднества, – попытался как-то вывернуться из щекотливой ситуации Мил.

– Врунишка, – улыбнулась девушка, – но все равно приятно. Вы весь вечер пялились на Алису, поэтому вряд ли вспомнили бы меня, даже если бы очень этого бы хотели.

– Вы несправедливы, леди, – смиренным тоном произнес Мил, которого стала забавлять ситуация.

– Ладно-ладно, – отмахнулась от него девушка, – у меня к Вам просьба, господин бард. Мой дедушка большой ценитель бардовских песен, но, к сожалению, он очень старенький и давно уже никуда не выходит, поэтому он не мог иметь счастья слушать Вас. А мне бы хотелось, чтобы он оценил современных бардов. Я прошу Вас спеть для него Вашу замечательную балладу, о которой с восторгом говорят вокруг.