Михаил Козинский - Тропы жизни

– Я уже в скорую звонить собралась! – громко дала по Васиным ушам женщина. – Чёрт его знает, что ещё может случиться. Ну, слава Богу, живой. Вот.

К Васе потянулась рука соседки, с крепко сжатой стопкой купюр разного номинала. Остальные слова прошли мимо ушей и молодой человек очнулся только тогда, когда наступила пауза. Он понял, что от него ждут ответа на только что прозвучавший вопрос:

– Когда уезжаешь?

– Завтра. – Последовал короткий и резкий ответ.

– Ну тогда счастливого пути! – сказала соседка и заботливо обняла Василия.

Отольнув от него, она продолжила:

– Бурёнку можешь не ждать. Новые хозяева заберут её прямо из стада. Пока. Удачи!

Елена Александровна развернулась и Вася, словно окаменелый, проводил её взглядом до самого порога и, оглушённый резким хлопком двери, снова рухнул на диван и свободная рука потянулась к телефону, лежащему на тумбочке. Он сделал несколько хватательных движений вдоль деревянной плоскости и, наконец, достиг цели. Теперь обе руки его были заняты: в правой – телефон, в левой – стопка денег, которые он не хотел пересчитывать, потому что не испытывал сейчас финансовых трудностей. Пренебрегая пословицей: «Деньги счёт любят», парень, опёршись на руки, всё-таки поднялся с дивана и отправился на улицу к своей незакрытой на ключ машине. Аккуратно приоткрыв дверь почти нового Фольксвагена, он мягко плюхнулся на немного нагревшееся от солнца удобное сиденье и, отыскав в салоне свой кожаный бумажник, просто засунул купюры в самое большое отделение. Этот же бумажник через мгновение резким броском расслабленной руки отправился в бардачок и был заперт там до хороших, как говорят, а может и до плохих времён. Вася встал с сиденья и направился в дом. Через несколько минут он вышел оттуда и телефон в его руке сменился ведром с чистой водой и тряпкой. Предстояла мойка машины. Включив в магнитоле какую-никакую, но всё же музыку со своей старой флэшки, по причине того, что радио здесь ловить отказывалось, он провозился около получаса над этим мокрым делом. Закончив, он снова зашёл в дом и, увидев пропущенный звонок от друга, решил набрать ответно. Друг ответил сразу и сеанс продлился порядка минут двадцати, за которые солнце успело упасть до горизонта. Молодой человек выскочил во двор, торопимый последними лучами, так и норовившими спрятаться где-то за ровной полоской земли, и начал готовить участок к долгому одиночеству. Закрыв все сараи, парень, наконец, приблизился к уже пустому птичнику, что немного его удивило. Должно быть он так крепко спал, что даже не услышал, когда его «ограбили». Удивление резко сменилось на спокойствие, ведь он доверял соседке, да к тому же наступило облегчение от того, что теперь сельские хлопоты не потревожат его. Вася приблизился к машине. Он закрыл её на ключ, оставив сушиться на земле ещё местами влажные коврики из салона. Сумерки сменились темнотой, и Васе опять нужно было растопить печь, дабы не замерзнуть ночью от ещё непрогретого весеннего воздуха.

Герой зашёл в дом и начал совершать первобытную процедуру. Огонь в печи разгорелся и наступило лёгкое дежавю. Пока ещё слабый язычок пламени выполнял свою работу, у Васи было время, чтобы позвонить Елене Александровне и попросить её присмотреть за домом, на что получил согласие и очередные пожелания «счастливого пути» и прочие вежливости. В ответ же сообщил о том, где оставил запасной ключ от дома, для неё же. Своё семейное гнёздышко, хоть и не самое счастливое, он продавать совсем не собирался. Финансовых проблем он не испытывал, а чтобы отдохнуть от городской суеты это место отлично подходило, да к тому же ему приходилось время от времени наведываться по работе в эту виноградную провинцию. Закончив разговор и проходя мимо кухни в поисках всех своих вещей, парень подбросил ещё дров в разгорающийся огонь. Он покинул комнату и вернулся сюда уже с двумя упакованными дорожными сумками. При виде разгорающегося огня у него возникла одна недурная мысль. Пошарившись по кухонным шкафам, Вася нашёл небольшую старую алюминиевую плошку с чёрной пластмассовой ручкой, на которой были вбиты логотип СССР и цена, соответствующая тому времени. Он наполнил посудину водой из-под крана и подставил на специально предназначенное для готовки место на печи. В очередной раз отлучившись из кухни и вернувшись уже с книгой в руках, герой успел снять закипевшую воду с камина. С помощью неё он навёл крепкий чай, который стал отличным дополнением к чтению приключенческого детектива малоизвестного автора. Вася сполна насладился этим спокойным вечером. После прочтения книги он затушил камин и отправился в уютную кровать.

Утро началось со звонка будильника, что немного порадовало Василия. Далее он, приободрённый, сделал все гигиенические процедуры, собрал всё, что нужно и вынес эти вещи на порог. Потом последовала уборка и так не грязного дома. Закончив дела, парень закрыл жилище и положил ключ на назначенное место. Сумки были загружены в багажник, коврики положены в салон и герой неспешно отправился в свой родной город из не менее родной деревни. Путь дался ему легко, хоть и впечатления от поездки остались тяжёлые. Прибыв в свою квартиру и разгрузив багаж, он облегчённо вздохнул, плюхнулся в своё любимое кожаное кресло, достал из нагрудного кармана телефон и поспешил доложить начальнику о своём прибытии, на что получил одобрительный отзыв и разрешение побыть сегодня дома, но завтра обязательно явиться на работу. Отключив трубку, Вася положил устройство обратно в карман и, расслабившись, свесил освободившуюся руку с кресла. Приняв такое удобное положение, он сладко задремал. Жизнь начала вливаться в прежнее русло.

Таня услужливо выполняла все просьбы родителей. Её жизнь больше зависела именно от них, нежели от самой себя. Будучи молодой и уже совершеннолетней девушкой, она до сих пор жила с родителями и имела образование только по окончании девяти классов. За свою непродолжительную жизнь она не заимела друзей, но весьма хорошо относилась к животным. Мать и отец, наверное, самыми лучшими её друзьями. В этот же ряд можно было поставить и всё живое население двора: Жучку, Мурку и прочих мохнатых и пернатых его обитателей. На лице Тани всегда можно было увидеть непонятную грусть: не смотря на то, что девушка могла радоваться, улыбаться, эта грустная черта лица была как шрам, оставленный на всю жизнь. Занималась она, как уже можно догадаться, уходом за животными и прочими домашними хлопотами. Была, конечно, у неё и работа, но сезонная: испокон веков в этой местности процветали виноградники, благо климат был самым что ни на есть подходящим для этой культуры; считалось, что уходом за этой ягодой лучше заниматься женщинам, вот и Таня, по одобрению родителей вместе с другими землячками начала заниматься полезным делом, принося копейку в семью.