Джулиан Хитч - Мэй vs Хорн

Ненавижу. Нет, не так! Не-на-ви-жу э-ти тра-ди-ции! Да кто ещё в наше время им следует? Конечно же, семья Хорн! Только в себе я что-то не замечаю голубой крови: мы обычная американская семья из Мичигана, если не считать этот пунктик родителей и тот, что мне нельзя от них съезжать, пока на пальчике моём не заблестит колечко.

– Поздравляю, Патрисия! – натянутую улыбку на лице наверняка видно с Луны.

– Спасибо, сестрёнка!

Патрисия отрывается от «рыбы-прилипалы» и направляется ко мне, распахивая руки для объятий. Оглядываюсь по сторонам: так бы хотелось что-то просунуть между нами, но дорога свободна. В нос ударяет запах её духов и Кеннета – даже воротит, они как попугайчики-неразлучники. Её пальцы складываются в замок на шее, и она целует в щёку. Как только эта соплячка до меня достаёт? Она же ростом всего ничего.

– Так и?.. – нетерпеливо интересуется отец, впервые открывая рот за вечер.

– Папа, прекрати! Не дави на Ло, – сладко говорит Пат, и отец тает словно сахар в чае, даже не накидываясь на меня с монологом о том, когда же уже я выйду замуж и дам спокойно жить своей младшей сестре и им тоже, освободив жилплощадь – нет, ну если гадить, то по-крупному.

Что я могу сказать? Дурацкая традиция, параноидальная я бы даже сказала. Но и сестра, и родители верят в то, что замуж обязательно должна выйти сначала старшая сестра, а только потом младшая, в противном случае – на обеих ложится родовое проклятье. Не видать нам счастья до конца жизни – неудачи будут преследовать тут и там. Сколько бы я ни думала об этом, всё равно не удаётся поверить в эти бредни.

Я люблю свою сестру. Уверена, что она меня даже сильнее. Мы с ней всегда прекрасно ладили, и я не замечала такой яркой разницы между нами, что бы ни говорили люди вокруг. Их разговоры не имели смысла, пока родители не посадили меня в четырнадцать лет на диван, а сестру в десять, и не объяснили, что надо следовать традициям – это наша возможность достичь счастья в жизни. Тогда, в отличие от Пат, я засмеялась, даже пошутила, что, к несчастью, она не выйдет замуж или наложит на нас чары злой колдуньи. Только ей вот было не до смеха – Патрисия поверила во все рассказанные случаи неудач членов нашей семьи в разрезе столетий. У родителей даже была толстенькая папка на этот случай.

Патрисия всегда мечтала о пышной свадьбе с принцем. Белое платье, диадема, карета (в двадцать первом-то веке!), кольца бы держали на подушке с привязанными воздушными шарами, и другая лабуда, от которой возникали только рвотные позывы. Родители обещали малышке, что у меня это пройдёт – не прошло.

Мне двадцать семь лет, а я так и не замужем. По меркам общественности, это даже могло быть нормальным, если бы не тот факт, что у меня и парня-то никогда не было. Они никогда не бегали за мной, а я уж подавно. Тот раз на выпускном и пара случаев в общежитии колледжа в темноте и под одеялом, стесняясь обнажиться и боясь разбудить соседку, не произвели впечатления, которым делились одногруппницы друг с другом. В конце концов, я чувствую себя героиней из «Амели»[2], понимая, что не одинока в этих мыслях, да и мне достаточно лучшего друга-идиота, чтобы чувствовать себя более-менее комфортно.

Ладно, вру! Три года назад выпила лишнего и потехи ради установила Тinder, написав рандомному незнакомцу, у которого на аватарке не стоял член, и сам он был похож на американца, хотя бы на первый взгляд. Но из этого ничего хорошего не вышло, мягко говоря, и после этого нет желания вообще пробовать, если и так отличненько живётся с ящерицей Кэнди и распланированным графиком выхода фильмов, сериалов и книг.

– Что-то мне нехорошо, пойду в комнату.

Вылезаю из объятий Пат и, пока никто не успел очнуться от радости, исчезаю в коридоре, взбегая по лестнице, стараясь не смотреть на стену сбоку, где развешаны фотографии нашей семьи – я уверена, на них бы были осуждающие взгляды. Блокирую дверь на случай вторжения «инопланетян», кидаюсь на кровать с одной лишь целью – погрузиться в музыку. Натягиваю наушники и врубаю до упора. Одна песня сменяет другую, становится чуть легче – помогает растерять себя в мелодиях и словах, которые проникают в каждую клеточку, блокируя другие мысли. На The Humbling River у меня непроизвольно текут слёзы. Я не из слабых, но что-то в этом вечере ломает меня, и всхлипываю так громко, как получается, не стесняясь, что из домашних кто-то услышит. Так и засыпаю: с распухшим лицом, в одежде и наушниках.

Если меня кто и хотел добудиться, то у них это не получилось. Или настолько снова всех расстроила, что решили игнорировать моё существование? Каждое движение отзывается болью в теле, всему виной неудобная поза, но как хорошо, что сегодня выходной и не надо бежать на работу в магазин – точно бы ничего не вышло.

Может, уволиться и свалить на все четыре стороны? Чтобы никто не нашёл следов и не пришлось бы до скончания веков слушать, какая я плохая и безответственная – не даю строить жизнь ни себе, ни людям вокруг. Плевать, пошло оно всё!

На телефон приходит сообщение от Пат: «Лор, у меня для тебя сюрприз! Приходи в кафе «Дыра комиксов» в 18:00. Отказы не принимаются, хохохо». Мы до сих пор живём в соседних комнатах, но она время от времени пропадает с Кеннетом то тут, то там, а я занимаю площадь в доме родителей на постоянной основе, создавая себе буфер в виде еды, крова над головой и постоянного нудения насчет свадьбы. А ведь родители уже пару месяцев не нарушали покой предложением познакомиться с очередным сыном друзей.

Непроизвольно улыбаюсь, представляя Патрисию. Да, я самая ужасная сестра на свете, но Патрисия всегда меня балует: то коробкой комиксов, то книгами, то дисками на blu-ray c полной антологией любимого сериала. Вот бы нам поменяться местами, и никаких проблем. Она бы не страдала, а я жила бы себе спокойно в роли младшей дочери.

На часах только 11:34. Могу проваляться полдня в кровати и посмотреть серии, которые вчера пропустила из-за того, что была размазнёй. Пульт от телевизора сразу попадается на глаза, спасая меня от лишних размышлений. Теперь только я и он.

Время пролетает незаметно, даже приходится собираться впопыхах: надеваю растянутые лосины и толстовку с историческими пятнами, которая может рассказать чуть ли не больше обо мне, чем я сама. Слава богу, Пат наплевать, как я выгляжу, а то бы снова пришлось выслушивать нотации о моём внешнем виде.

Бросаю в рюкзак телефон и кошелёк на фразе: «To be continued», и вылетаю из комнаты, пробегая через пустой дом. Лечу как Флеш до остановки в паре домов от нашего без зонта под проливным дождём. Лишний раз вспоминаю, что так и не получила права из-за своей амаксофобии – ну не могу я управлять транспортным средством, хотя с ролью пассажира справляюсь на «отлично». Такси тоже не вариант – платить приличную сумму за несколько кварталов выше моих сил. И сегодня, как назло, автобус закрывает двери прямо перед носом.