Татьяна Краснова - Миражи счастья в маленьком городе

– А что подумают ребята?!

– О тебе – ничего. А обо мне пусть думают, что хотят. Я от этого хуже не стану.

– Вот это по-моему, – захохотал кудрявый красавец. – Вас как зовут? Это мой друг, Николай, по-человечески – Ник. – Тут он замолчал, потому что перевел взгляд на Марину. – А я Максим. Макс, – наконец закончил он.

Марина машинально назвала свое имя. Где-то она уже видела это улыбчивое светлое лицо. Она всматривалась в нового знакомого, стараясь что-то припомнить. Он тоже глядел на нее не отрываясь. Обиженная Жанна отвернулась.

– Остановись, – сказала Марина приятелю Максима, сидящему на веслах.

Тот сразу перестал грести.

Уж его-то она узнала сразу. Парк, стена вечнозеленого дуба, Павлик, разинувший рот. А теперь оказалось, что у незнакомца есть имя и с ним можно разговаривать, как с каким-нибудь Рафаэлем. И сам он заговорил как ни в чем не бывало, а в голосе звучало удивление, подобное ее собственному.

– Ты, может, замерзла? Это на берегу припекает, а на воде холодно. Никто еще и не катается.

– У меня есть куртка, – ввернул Максим, но его не услышали.

– Совсем не холодно, – отвечала Марина. – А говорят, уже купаться можно, мой друг Рудик пробовал.

– И я пробовал, не смертельно.

– А где пляжи лучше, на каком море?

Марина внимательно на него смотрела, но Ник, не моргнув, начал излагать преимущества песчаных и галечных пляжей и оценивать степень ядовитости многослойных и простых медуз.

Макс и Жанна недоуменно переглянулись, но их продолжали не замечать.

– А раскопки интересные не только в южных курганах, – сообщила Марина. – Папин друг – археолог, ведет работы в московском метро, звал посмотреть. Мы, может, поедем на праздники.

– На все праздники? Жаль. Ну, то есть это здорово.

– Я еще не решила.

Каждая фраза, каждый вопрос и ответ были словно шаги на ощупь, когда в любой момент можно с размаху провалиться, сказав что-то не то. И шаг за шагом оба удивлялись – все было то! Когда уж тут заниматься друзьями. Жанна покусывала губы. Максим, не глядя на нее, дергал молнию своей ненужной куртки.

– К утру погода испортится, надо сегодня гулять, пока солнце.

– Откуда ты знаешь? Приметы какие-нибудь?

– Да вон по радио прогноз – слышишь, у Лодочника. Нас к дикому пляжу несет. Отгрести назад?

– Нет. Пускай. Какое у тебя чудноLе имя.

– Это Макс придумал.

– Я все отлично придумываю, – снова вклинился Макс, – а еще я придумал, что мы сейчас пойдем в какое-нибудь кафе, погреемся. Давай к причалу, Ник.

Но Жанна начала уже потихоньку злиться.

– А вы откуда? Из центра? Никуда мы не пойдем. Гребите к берегу.

Назад? Марина с удивлением заметила, что вовсе не чувствует угрызений совести и совсем забыла об оставленных на причале друзьях. И даже когда вспомнила, ей только захотелось кататься еще, как можно дольше.

– И почему, в самом деле, надо возвращаться? – сердито шепнула она Жанне.

– Потому что они чужаки, – отвечала подруга, и голос ее был ледяным.

– Ерунда.

– А что подумают ребята? – последовал язвительный вопрос.

– Пусть думают, что хотят.

– Быстрей, – приказала Жанна.

Марина гневно глядела на нее.

– Вы так боитесь своих? – спросил Ник.

Макс добавил:

– Мы их сколько раз били.

– Ну и они вас били, – в один голос ответили Марина и Жанна.

Артура и Рафаэля на причале не было.

– Я спрошу Лодочника, куда они подевались. – Жанна побежала к деревянному домику кассы.

И тут невдалеке показалась длинная темная фигура, похожая на предостерегающий перст. Марина вздрогнула.

– Мне надо исчезнуть.

Ник показал на незаметную лесенку, отвесно уходящую с причала вниз.

Вернувшаяся Жанна никого не увидела. Постояла, передернула плечами, пробормотала что-то – и ушла. Максим вылез из лодки и растерянно озирался.

– Ну вот. За секунду пропали.

– Кого ищешь? – приблизилась к нему Кларисса. – Может, меня?

Он поперхнулся, уставился на нее, впитывая ленивый лисий взгляд. Потом прищелкнул пальцами и кивнул на близлежащее кафе:

– Вперед.

Утром погода и правда испортилась. Марина почувствовала облегчение – идти за озеро совсем не хотелось. Но на всякий случай позвонила и услышала, что Рудик давно ушел. Как? Без нее? Может, она не слышала звонка?

Появилось неприятное предчувствие. Марина, не позавтракав, поспешила к дому Жанны.

– Уехала, – доложил доктор Лончинский, куривший на крыльце.

– Куда? – опешила Марина.

– К бабушке.

Жанна уехала? Молча, не попрощавшись? Потрясенная Марина продолжала стоять. Неужели это из-за Ника? Или она всерьез делит людей на своих и чужих?

Следующим был дом Рафаэля. Из окошка выглянула его мама, тетя Нателла.

– Мариночка? А Рафаэля нет, – сообщила она немного ненатуральным голосом.

– А на пианино кто играет? – неожиданно для себя спросила Марина, вместо того чтобы гордо удалиться.

– Это? Это наш папа.

Знаменитый музыкант Мдивани барабанит гаммы и все время тычет не туда, отметила Марина. Вслед ей звучал голосок:

– Вы поссорились, да?

Теперь оставалось только дойти до рынка, но Марина услышала разговор Петровны и Глебовны:

– У Грачевых закрыто, за товаром подались.

Это означало, что Артура тоже нет в городе. И что он тоже уехал не предупредив. Она представила еще одну запертую дверь и пошла домой, не глядя по сторонам.

Ветка разлапистого дерева, росшего посреди тротуара, закачалась над головой. Марина остановилась. Синие глаза глядели на нее из листвы.

– А я подумал, если ты не уехала, может, пойдем на озеро? – И поспешно и решительно добавил: – Или еще куда-нибудь погулять. – И еще решительнее: – Можно вечером на дискотеку, но я не умею танцевать. Макс учил, ничего не вышло, лучше и не пробовать.

– Не бойся, я не заставлю. – Только что полная обиды и отчаяния, Марина улыбнулась: сосредоточенный вид Ника не мог не забавлять. – Если спрыгнешь с дерева, обещаю никогда в жизни с тобой не танцевать. Мне как раз на озеро и хотелось.

Вечером отец спросил:

– Ну что, поедем к Алику?

Взять – и тоже уехать! Но Ник обещал разузнать, что делать с адамовым деревом. И показать место, где хорошо кататься на роликах. Марина покачала головой.

– В другой раз.

– А ты ничего не хочешь ему передать?

– Только саму книгу. Но Грачевы не помнят, кто ее приносил.

– Не везет Алику. И у меня для него нет хороших новостей.

Марина пропустила это мимо ушей, она смотрела на свой подоконник. Белые цветы не появлялись ни вчера, ни сегодня. Значит, это все-таки были свои мальчишки. А жаль. Тут она запуталась – чего жаль? Что цветов больше нет или что их приносили старые друзья, а не… Конечно, цветов! Они такие необычные. Марина и мысли, и сожаления изо всех сил старалась вогнать в рамки приличия. Нельзя же, в самом деле, предполагать, что… И фантазировать надо в пределах правдоподобного. Это не мог быть Ник, они только вчера познакомились.