Галина Вильченко - Поиски ребёнка. Алька и её друзья

– Всё понятно – с мужчиной! Только, тётя Алёна, маленькая девочка уже выросла и как раз про это ей очень интересно знать.

Они обе засмеялись.

По дороге в детский садик Аля спросила:

– Тётя Алёна, а что ты знаешь об отце Лены?

– Ничего. Она жила только с матерью.

– Да, правильно говорит баба Валя, про мать алкоголичку знают все, а про отца, да и саму Лену, забыли. Уже почти никто и не помнит, в честь кого названа одна из улиц нашего города – имени В. Глущенко.

– Ты хочешь сказать, что в честь её отца? Я всегда думала, что в честь какого-нибудь героя войны. А что он сделал?

– Он спас детей во время пожара. Детский дом загорелся, а он и Лена оказались рядом. Вот они вдвоём и вытаскивали детей, причём слепых детей. Пожар был поздно вечером, многие уже спали, да и детский дом был расположен в лесочке, не сразу заметили. Они всех деток спасли, только отец Лены не смог выбраться из горящего дома, не успел, только передал последнего малыша, и рухнула крыша. Лене было всего двенадцать лет. А с головой у неё плохо стало уже после того, как она попала под машину. Только баба Валя говорит, что когда её отец вернулся за двумя малышами, которые где-то спрятались в горящем доме, Лена знала, что он погибнет. Она плакала и просила его не ходить в дом, к тому времени народу набежало уже много, «скорая помощь» приехала, пожарные. Лену тоже забрали в больницу, у неё были сильно обожжены руки. Знаешь что, тётя Алёна, я раскопаю эту историю, и напишу о них статью в газету, ведь прошло всего лет десять, должен же кто-то помнить о пожаре.

– Больше. Лену только считали молоденькой, на самом деле она старше, по-моему, она ровесница Светланы, они, кажется, даже в одном классе учились. А Свете недавно тридцать пять исполнилось.

– А почему же тогда все Лену называют девочкой? – удивилась Аля.

– А ты с кем разговаривала, с бабушками, а для них и тридцатипятилетние – девочки.

– Ладно, это не важно, главное, чтобы она со мной поговорить захотела. Что-то интуиция мне подсказывает, враки это, что она ничего не помнит. Так с кем же ты поедешь в Хвойную? – снова поинтересовалась Аля.

– Алька, не вздумай за мной следить, иначе я надеру тебе уши! – смеясь, пригрозила Алёна Борисовна.

Потом Аля проводила Алёну Борисовну и детей на автобус и вернулась домой. Она вытащила свою тетрадь и записала всё, что узнала от Куниной.

Алёна не считала себя пожилой женщиной, как думала о ней Алька. Ведь ей всего сорок пять, и она старше Альки на каких-то двадцать лет. Она считала себя симпатичной, стройной, обаятельной женщиной средних лет, которая не встречалась с мужчинами только потому, что не хотела сама. Её сын, ровесник Али, рано стал самостоятельным и уехал из-под маминого крыла в теплые края. Алёне не хотелось, чтобы сын выбирал профессию отца, которого он видел только на фотографии. Семён погиб, когда Коля ещё даже не родился. Николай ушёл в армию, а потом написал матери, что поступил в мореходную школу. И только через три года она случайно узнала, что сын оканчивает школу милиции. Ей только и оставалось, что поругаться с генералом, который всё знал, и смириться с выбором сына. Несколько лет назад Алёна встретилась с Русланом Русаковым и продолжала поддерживать с ним отношения, но ставить в известность о своих встречах с мужчиной Альку не торопилась.

Пока Алёна Борисовна не нашла подходы к психиатрической больнице, Алька решила поговорить со Светланой Рогожкиной, которая жила в новом доме по улице Глущенко. В этот дом переселили всех жильцов старой двухэтажки, рядом со Светланой будут жить и баба Валя, и мать Лены. Светлане досталась двухкомнатная квартира на втором этаже. Квартиры в новом доме не нравились Альке. Кухни крохотные, комнатки маленькие, потолки низкие. Хорошо ещё, что санузел раздельный. Походив по современным квартирам, Аля всё больше любила и ценила свой дом.

Света была дома, но в квартиру Альку не пустила, а вышла на лестничную площадку и довольно грубо спросила, что ей надо. Её тон обидел Алю, и она напрямик спросила:

– Светлана, куда вы дели мою дочь?

– Я её не брала! – возмутилась Рогожкина.

– Сама может и не брала, но что вы причастны к исчезновению Алёнки, я уже установила. И у вас нет алиби на момент исчезновения девочки.

– А мне и не нужно никакого алиби! И больше не ходи ко мне, а то, не ровен час, и второго ребенка потеряешь! Тебя, кажется, предупреждали в свое время? – зло проговорила Света и скрылась в своей квартире, захлопнув дверь.

Такого поворота событий Аля не ожидала. Ей стало ясно, что Светлана знает, или, по крайней мере, знала, у кого её малышка и решила проследить за Рогожкиной. Она зашла за кусты и села на лежащее там бревно. Это место, скорее всего, служило местом сбора местных подростков: вокруг валялись окурки, в кустах пустые бутылки, которые ещё не успели подобрать местные старушки.

Светлана не заставила себя долго ждать, она выскочила из подъезда и бросилась на остановку автобуса. Аля незаметно последовала за ней. Однако, ждать автобуса Света не стала, а остановила «москвич» бежевого цвета, поговорила с водителем, договариваясь о плате, и быстро села в машину. Альке оставалось только кусать от досады губы. Денег на такси или попутку у неё не было, и номер она не смогла рассмотреть полностью.

Приехав домой, Аля позвонила Наташе. Наташка уже несколько дней не выходила на улицу и старалась не общаться с подругами и окружающим миром. Приближалась сессия, а Наташе надо было сделать курсовую работу по непонятному Альке предмету сопромат. Чтобы двухлетняя Анечка не мешала маме учиться, её отправили в Междуозёрск. Но вчера Наташа должна была сдать работу, а значит, сегодня свободна от своих расчётов и чертежей.

– Алло, – пропела трубка усталым голосом Наташи.

– Привет подруга, как дела? Сдала свою диссертацию? – спросила Аля.

– Сдала, на пять. Ты чем сейчас занимаешься?

– Занимаюсь поиском своей дочки, и мне нужен совет. Я сейчас одна, детей Алёна забрала. Наташ, мне к тебе ехать, или ты ко мне?

– Думаю, что лучше ты ко мне. Сегодня Стас дома, представляешь, он заболел! Так что мы можем воспользоваться ситуацией и кое о чём его расспросить. А потом купим бутылку вина и поедем к тебе праздновать сданную курсовую.

– Очень хорошо. Жди, я уже в пути.

Алька открыла холодильник и заглянула в него, потом обреченно вздохнула и снова позвонила Наташе.

– Наташ, у тебя есть что поесть? У меня пустой холодильник.

– Конечно, у меня же Витька дома, он затаривается всегда основательно.

– Прекрасно! Надо было тебе из города звонить, а не ехать домой.

Алька положила трубку и вышла из дома.

У Наташи была через полчаса. Та уже разогрела борщ, и жарила котлеты.