Татьяна Володина - Сестра Смерти. Часть первая. С ног на голову

Однако за столом она была не одна. На другой его стороне, освобожденной от приборов, стояла на крепкой шее черноволосая мужская голова, которую она осторожно, с ложечки, поила свежезаваренным чаем. От еды необычный гость отказался, сказав лишь, что есть не может и не хочет, а вот горячего и ароматного попьет с удовольствием. Так что она поила его и в перерывах прикладывалась к своей чашке и таскала с тарелки колбасу и сыр. Они почти не разговаривали, перекидываясь лишь репликами, касающимися непосредственно чаепития. И Лима отчего-то совсем не нервничала, словно такое времяпрепровождение было для нее в порядке вещей, – с аппетитом ела, пила вкусный свежий чай, поила гостя и даже, кажется улыбалась.

Когда с чаем было покончено, она убрала все со стола и понесла голову обеими руками в комнату, где уложила на мягкое бескаркасное кресло. Это кресло сшила ей мама на новоселье, найдя интересную и необычную штуку то ли в каком-то иностранном каталоге, то ли в сериале. И Лима его очень любила, в нем очень удобно было читать. Голова тоже оценила комфорт и устроилась в выемке кресла, устало закрыв глаза. Лима тоже улеглась, выключив свет, и пожелала своему гостю спокойной ночи. Уже засыпая, она услышала тихий глубокий бас:

– Ты так и не сказала, как тебя зовут.

– Лима, – прошептала она так же тихо, даже не надеясь, что он услышит, и уже провалившись в сон.

– Лима, – прогудел рядом вкрадчивый бас, – я знаю, что ты уже не спишь. Доброе утро!

– Едрёна мать! – вскрикнула девушка, открывая глаза. На кресле лежала давешняя голова из сновидений. – Так ты настоящий! Это был не сон!

Тонкие губы на смуглом горбоносом лице изобразили вполне искреннюю грустную улыбку.

– Поверь, я бы обрадовался больше всех, если бы это бы всего лишь сон, – снова пробасила голова. – Но, увы, это все на самом деле.

Девушка, не успев оправиться от удивления, автоматически скинула ноги с дивана и почесала макушку сквозь спутанные со сна волосы.

– Извини, – сказала она. – Я действительно думала, что мне все это привиделось. Доброе утро.

Голова покрутилась в кресле, видимо, пытаясь найти удобное положение.

– Я вспомнил, как меня зовут. – Бас с ярко выраженным кавказским акцентом прозвучал так глубоко, что по коже девушки побежали мурашки. – Я Самад.

– Самад, – повторила Лима, словно пробуя необычное слово на вкус. – Красиво. Рада познакомиться с тобой, Самад. – И улыбнулась. – Хочешь чаю?

Они опять пили чай в кухне, как прошлой ночью. Усилием, оказавшимся неожиданно привычным, Лима перенесла голову Самада и поставила на стол, а потом, поддавшись эмоциональному порыву, расчесала пальцами его спутанные темные волосы.

– Тебе бы голову помыть, – задумчиво сказала она, подумала немного и рассмеялась, осознав, как странно прозвучало это предложение по отношению к кому-то, у кого только голова и есть.

Самад поддержал ее смех, даже не обидевшись.

– Давай сначала чаю, – попросил он, – а уже потом гигиену.

Лима слушала этот голос и постоянно ощущала, как его низкие вибрации отдаются глубоко в ее теле. Таких голосов в жизни она еще не встречала, и это было интересно и одновременно пугающе. Хотя, если принять во внимание всю ситуацию целиком, впору не только испугаться, но и убежать прочь с криками.

Утром девушка заварила черничный чай, и он тоже пришелся по душе ее необычному гостю. Они позавтракали, и на этот раз разговор понемногу налаживался.

– Я вспомнил еще кое-что, – признался Самад.

– Что же?

– Ты меня спрашивала вчера, как я оказался на газоне. Видишь, я даже твой вопрос помню. – Он позволил себе улыбнуться, пока девушка поглощала бутерброд, и она кивнула в ответ, показывая, что слышит и следит за его речью. – Меня никто сюда не привозил, я перенесся сам. Только не спрашивай, как и почему, – я не отвечу. Потому что не знаю.

Лима положила недоеденный бутерброд на тарелочку и протянула руку, чтобы помочь странному сотрапезнику сделать еще несколько глотков чая.

– Ты не знаешь, как ты переносишься? То есть? Ты не помнишь? Летишь по воздуху? Или, как в фантастических романах, телепортируешься?

Голова попыталась изобразить отрицающее покачивание и едва не свалилась со стола. Пришлось спешно подпрыгнуть и поймать ее. Только головы с сотрясением мозга Лиме еще и не хватало.

– Я не знаю, – произнес Самад, поняв, что пытаться отвечать жестами в такой обстановке может быть опасно. – Я просто желаю оказаться в каком-то месте, и если хорошо сосредоточиться, обычно там и оказываюсь. Наверное, это больше похоже на телепортацию. Правда, не всегда получается, уж не знаю почему.

Лима хихикнула. В какой-то миг она словно увидела картинку со стороны. За столом полуодетая девушка, на столе напротив нее – мужская голова без тела, которая пьет чай и спокойно делится опытом пространственных перемещений. И все это в такой безмятежной обстановке, словно только так и должно быть, и ничего удивительного в этом нет. Она еще раз хихикнула. Как быстро, оказывается, человеческая психика принимает новое! Еще вчера вечером она была уверена, что страдает галлюцинациями. Теперь же, похоже, она перестала страдать и стала получать от них удовольствие.

– Почему ты смеешься? – насупил соболиные брови Самад. – Я сказал что-то смешное? – Кажется, он собирался обидеться.

– Нет, что ты! Совсем нет. Забавно другое. Меня уже не пугает твой облик и твоя, с позволения сказать, форма. Я удивительно быстро привыкла к тому, что говорящие головы бывают не только в телевизоре, а еще только вчера, увидев тебя, решила, что точно сошла с ума.

Голова задумчиво смотрела на нее.

– На твоем месте я не радовался бы раньше времени, – предупредил мужчина. – Может быть, мы оба сошли с ума. Ведь мы же взрослые люди и понимаем, что говорящих голов не бывает, они не умеют телепортироваться своей волей из одного места в другое, и уже тем более не умеют пить чай.

Повисла долгая неудобная пауза. Лима отвела глаза, да и Самад не особенно стремился нарушить тишину. С улицы доносился шум проезжающих автомобилей, легкий ветерок качал занавеску, неяркий утренний свет наполнял кухню легким сиянием.

– И все-таки что ты вспомнил еще? – первой заговорила девушка. – Откуда ты? Кто ты? Как с тобой это произошло?

Молчание. Отведенный взгляд. Глубокий горестный вздох.

– И почему ты вчера так торопил меня, чтобы я ушла с улицы и забрала тебя? Это было опасно? Почему?

Снова тишина в ответ.

– Самад! Ты же понимаешь, что я не смогу ничем тебе помочь, если не буду знать, что произошло. Просто не смогу, хоть и хочу. – Она сделала паузу, допила чай из чашки, поставила ее обратно на стол. – Еще вчера не хотела, а сегодня хочу.

– А что изменилось? – не смог удержаться от вопроса мужчина.