Елена Милер - Избранные

Сняв пуховик, я повесила его в небольшом шкафу для верхней одежды и села у свободного письменного стола.

Алфеев так непритязателен, – думала я, рассматривая помещение, – или ему дела нет до условий, в которых работают его сотрудники?! И почему это у него, – довольно молодого и успешного мужчины, помощница предпенсионного возраста?

– Простите, а как Вас зовут? – обратилась я к ней.

В этот момент дверь комнаты распахнулась, быстро вошел высокий, длинноногий, хорошо сложенный мужчина.

– А вот и Евгений Алексеевич! – обрадовалась женщина.

Скинув куртку и едва поздоровавшись, Алфеев сразу предупредил, что спешит. Он сел за стол рядом со мной, и, задав пару дежурных вопросов, ответы на которые и без того были ему известны, счёл это достаточным. То ли он не знает как вести собеседование, то ли вообще не считает нужным его вести, – недоумевала я. – Для чего же тогда назначил встречу, если ему так некогда и совершенно не важно, кто я такая?!

Думая так, я не сводила глаз и с интересом рассматривала хорошо вылепленное, но совершенно непривлекательное, даже несколько отталкивающее лицо своего потенциального работодателя. Стриженная налысо голова придавала его облику бандитскую брутальность У Алфеева был слишком крупный рот и тонкие губы. Его сильно старили глубокие морщины на лбу и клочковатая борода. Но в нём чувствовалась энергия и живость, свойственные молодости. Говорили, что он везучий, и обладает хорошей интуицией.

– Вы будете руководить округом, по которому избирался Сергей, – легкомысленно улыбнувшись, сказал Алфеев.

– Он говорил, что Вы предлагали ему работать в Центральном штабе…

– Хорошо. Вы ведь будете моим заместителем.

– Чем я должна буду заниматься?

– Всем, что связано с выборами, – сказал он.

Немного помолчав, Алфеев суетливо провел рукой по своей лысине, и вдруг спросил:

– Сколько вы хотите получать за работу?

Этот вопрос озадачил меня. Прежде, когда я руководила избирательными кампаниями, всегда сама определяла размер оплаты наемных работников исходя из их вклада в общее дело и бюджета кампании, поэтому ждала предложения от Алфеева.

– Не знаю Ваших возможностей, – я недоуменно пожала плечами. – Сколько Вы предлагаете?

– Предпочитаю, – Алфеев криво улыбнулся, – чтобы человек сам назвал себе цену.

Вот так да! – удивилась я. – Он мнит себя покупателем на рабовладельческом рынке?! Полудурок! Совсем не забавно! Я не стану участвовать в торжищах!

Моё разочарование в Алфееве было таким сильным, что я задумалась над тем, как уйти, чтобы и себя не уронить, ведь я уже дала согласие на работу, и его не задеть.

– Так сколько? – настаивал Алфеев, уверенный, что именно так должен вести себя деловой человек.

– Давайте договоримся на месяц, – стараясь интонацией смягчить отказ, сказала я. – Не уверена, что наше сотрудничество сложится. Путь пока будет тысяча долларов.

Нам обоим известно, что за такие небольшие деньги во время выборов работают только технические сотрудники штабов, но мне важно было оговорить условие, которое в любой момент позволит легко отказаться от взятых на себя обязательств.

– Полторы, – подвел черту Алфеев. – Работать будете со мной, а когда я в Москве, – с моими помощниками, – добавил он и встал из-за стола.

– Вот Любовь Петровна, – он рукой указал на пожилую женщину, которая в этот момент разбирала бумаги за соседним столом. – Она даст Вам телефон Артёма. Извините, спешу! Меня Сорокин ждет.

Разговор был закончен. Выходит, Баширов прав. Так как Алфеев пригласил меня только для того, чтобы определиться с «моей ценой», то я нужна ему лишь в качестве «работяги». Плохо и то, что новый работодатель даже в общих чертах не определил круг моих обязанностей и не наметил плана действий.

Расстроенная, я тоже встала из-за стола.

Алфеев задержался возле своей помощницы, и я первой подошла к шкафу, где оставила свою верхнюю одежду. Открыв дверцу, обнаружила, что меховая куртка Алфеева висит поверх моего пуховика. Ерунда, казалось бы, но неприятно: почему я должна перевешивать чужую мужскую куртку?! Неужели этот кандидат в губернаторы не знает элементарного, – что нельзя вешать свою верхнюю одежду на одежду постороннего человека?! Или он сознательно поступил так, ведь в шкафу много места и полно свободных вешалок?! Надо посмотреть, – решила я.

Ничем не выдав своего недовольства, я дождалась, когда Алфеев, наконец, подошёл к шкафу и снял свою куртку.

– Даже приятно, – улыбнулась я ему, давая понять, что прощаю его бестактность.

– Что?! – не понял Алфеев.

– Приятно, что Вы повесили свою куртку на мою, – с досадой пояснила я.

– Вам так мало надо?! – с издёвкой спросил Алфеев, превратно истолковав мои слова.

Зря я пощадила его самолюбие, – подумал я. – Надо же так извратить ситуацию! Он решил, что я счастлива уже от того, что нахожусь рядом с ним и наша верхняя одежда случайно соприкоснулась! Он – настоящий полудурок! Решил просто: если я «продаюсь» за полторы тысячи, значит, – «лохушка»!

Вздохнув поглубже, я сказала себе: не стоит так огорчаться, ведь была предупреждена о том, с кем связываюсь.

И я промолчала.

Выйдя на улицу, я не спеша направилась в сторону автобусной остановки. Бредя по заснеженному тротуару, я вспоминала детали поведения, жесты и мимику Алфеева, размышляла над тем, почему, на ходу переговорив со мной, он поспешил на встречу с Сорокиным.

Сам по себе этот факт мало что значит, если не учитывать того, что Сорокин тоже выдвинул свою кандидатуру в губернаторы.

Я лично не знакома с этим «деятелем», но мне известно, что в начале 90-х в угоду младореформаторам он провел в регионе разрушительную «прихватизацию», пустив по миру сотни сельскохозяйственных кооперативов и принадлежащих им на правах собственности перерабатывающих предприятий. И до сих пор Сорокин беззастенчиво ворует везде, где только может.

Понятно, что в нынешних реалиях Алфеев ради победы на выборах будет взаимодействовать с кем угодно, в том числе и с мерзавцами, и со своими соперниками. Но то, что офис Алфеева находится в здании, принадлежащем Сорокину, – это уже слишком! Если бы Алфеев и Сорокин были реальными соперниками, то на такое соседство оба не пошли, хотя бы из соображений информационной безопасности. А раз это не важно, значит, у этих кандидатов совместные планы на будущее и даже общая стратегия ведения избирательной кампании. И то, что для Алфеева не принципиально, кто именно будет нанят в его штаб, лишний раз свидетельствует, что на предстоящих выборах он – не самостоятельный игрок, а лишь фигура прикрытия в игре Сорокина. Такой расклад меняет для меня всё. Похоже, я совершенно неверно представляла себе игру, в которую решила ввязаться.