Яна Гецеу - Я, Дикая Дика. Роман. Часть II

– Ты удивляешься, откуда у меня такое дорогое бухло? – улыбнулся он, перехватив мой взгляд.

– Я зарабатывать лучше начал! – и гордо поставил добычу на стол: – За выслугу, прикинь, добавили! Я ведь самый старый там, никто не удерживался долго. Мол, заморочная работа… Они, кстати, потому меня и взяли, что никто у них работать не хотел, а другие все отказывали!

– Отлично! – кивнула я. Пусть лучше о работе говорит, чем о глюке каком-то. – Наливай, герой-работник! – подняла я грязный стакан – ничё, и такой сойдёт. Пить так пить!

Но знала бы я, что скоро придётся пожалеть об этом…

Через пару стаканов и всего лишь одну сигарету, Ветер встал, и со словами:

– Я сейчас! – улыбнулся ободряюще, и исчез… Я думала, в туалет, прождала наверное, все полчаса, прежде чем позволила беспокойству поднять себя с места, проведать, что так долго. Дверь на балкон была открыта, и я сразу выглянула. Он был там. Весь в крови, отрешенный взгляд в никуда, и пар уже почти не идёт от посиневших губ…

– ЧЧЁЁЁРРРТ!!! – заорала я, хватая эту сволочь под руки, и пытаясь поднять: – Сссука!! Ну как так можно, стоило только одного отпустить поссать!

Он был слишком тяжелым для меня, поднять его казалось невозможным. Однако я не паникёрша, и трезвым взглядом оценила, что он хоть и порезался довольно глубоко и грамотно, но холод зимней ночи быстро сузил сосуды, и крови пролито относительно немного.

– Блядь, пиздюк ёбаный! – заорала я со злости: – Режешься, так хоть по уму надо было! Гандон! – и въехала ему, засыпающему, такую отличную звонкую оплеуху, которой можно гордиться и профессиональной стерве. Первый страх отпустил, я поняла, что надо лишь затащить его в дом, чтобы не простыл, и забинтовать. И стало неожиданно весело. Да, чертовски весело! Ветер ведь развлекается, так чего бы и мне не поразвлечься!

Какими-то нечеловеческими моральными пинками самой себе, матом и уговорами, надрываясь мне удалось затащить его, напрочь теряющего сознание, в квартиру, грохнуть на кровать, основательно отколотить пока ничего не чувствует, выплескивая долго собираемую злость, и срочно перевязать обрывками простыни оттаявшие и закровившие раны. Видимо, с тепла на холод, моему безмозглому самоубийце стало больно, и он очнулся с криком:

– Черт, сука грёбаная!

– Кто, я? – со злой веселостью спросила я.

– Да не ты… – проворчал Ветер, пытаясь сесть, но его потянуло назад, и он лег обратно.

– А кто? Ты? – может, и стоило промолчать пока, но уже не до железного самоконтроля.

– Чего? – он сверкнул глазами, и закашлялся.

– Ничего! – почти уже орала я. – Ты вот так в туалет каждый раз ходишь?

– Как? – он начинал злиться. А и хоть бы!

– Ты сказал, что сейчас придёшь, и что? Исчез, а потом я тебя таким нашла! Для этого позвал?

– Я не говорил… Или сказал.

– Сказал! – я схватила стакан с тумбочки и швырнула об стену. – Пиздюк, если ты хотел с собой покончить, так не надо было меня звать! Эффекта сраного захотел?

– Имущество зачем портить, не твоё! – тихо и зло бросил он. – Я не думал ничё такого.

– Не-е-ет, ты просто издеваешься надо мной! – глотая болезненный жгучий ком в горле, я старалась изо всех сил говорить тише, чтобы не дать течь слезам. Плакать сейчас казалось постыдным.

Не хочу комментировать следующие полчаса… просто не хочу. Это больно и банально. Он не хотел, я не ожидала… Короче, подуспокоившись, он попросил транков из холодильника, и если проснется, дать ещё. Я принесла, он уткнулся носом в стену, и вскоре тихо засопел. А я пошла в ванную горько рыдать, давясь болью, и вопить беззвучно в сырую и тёмную Вселенную об одиночестве своём и жажде…

Так и выла тихо-тихо, пока не выдохлась и не забылась. Очнулась с зудом в скрюченном позвоночнике и ногах, прошла на кухню, допила остатки виски не разбавляя, конечно. От нервов стало дурно, и после недолгих раздумий и борьбы с ленью, намеренно проблевалась. Захотелось есть, но я так устала… Прошла в комнату, и примостилась на кресле, рядом с Ветром. Он так и спал, не меняя позы. Любимый мой… Несчастный мой. Дурак…

Вдруг будто ударило – а какой сегодня день? Сколько я уже здесь, как долго длится рецидив Ветра? И всё это время я с ним, размышляя – бросить или остаться? Шаталась в этих тяжких мыслях по квартире, и остановилась у окна – а там фейерверк, люди празднуют. И замысловатый какой! Штучки такие необычные, огоньки эти… в виде черепов! Глаза на самый лоб полезли – разве такое бывает? Присмотрелась – ещё и разные, бараньи, и кошачьи, и человеческие, конечно. Летают, порхают, перемешиваются между собой, и в снег падают, остывая…

ДРРРРРРР!!!!!! – звонок в дверь. Я чуть не подпрыгнула до потолка! Глюки у самой пошли от тоски… А вы там не звоните! Не открою. Слава богу, лекарство подействовало, пусть спит наконец! Я отвернулась к окну, и закурила. Звонок не утихал – суки, и кому приспичило припереться именно сейчас! Если Ветер проснется – что тогда делать? Молотком по башке его обратно укладывать? Боже, как же я устала!

– Да иду, блядь, иду, на хуй!!! – злобно проворчала я, швыряя сигарету в раковину.

– Кто там, в конце концов? – спросила я, заглядывая в глазок.

– Это я… – пропищала жалко Гдетыгдеты, показывая свою пристукнутую рожу.

– Вот ещё! – рука сама потянулась к замку, но… я её остановила.

– Чего тебе надо? – спросила грубо.

– Я к Ветру пришла, вообще-то, открой! – приосанилась эта кобыла.

– Да ты чё? – неучастливо переспросила я. – А он, знаешь ли, транками удолбавшись, наконец спит, и слава богу, встать не может!

– Что значит наконец спит? – взъерепенилась она. – Вы чё там??

– Ничё мы там, – криво усмехнулась я. – Это вы там, а мы здесь!

– Слышь, дорогая! – противница уставилась прямо в глазок, отчего её рожа смешно расплылась, заставляя меня прыснуть со смеху!

– Вообще-то это я его девушка, а не ты! – с такой рожей, и ещё бычить пытается! Я уже откровенно ржала!

– Давай, открой уже! – заорала она.

– Знаешь что, Лена! – я подняла с полу сигарету, закурила и успокоилась. – Иди давай пока, он правда спит, и делать тебе здесь нечего! Трахать он точно сегодня тебя не будет, но и меня тоже, так что пойди пока, девочка, погуляй!

– Эй, Дика, ну ты чё! – принялась она уже умолять. – Ну скажи хоть, что с ним? Ему плохо, да? Дика, я знаю что делать, ну открой! – вопила она, уже мне вдогонку, а я возвращалась курить на кухню – ни к чему светлые обои в коридоре портить!

Вот так, вообще не открыла, злорадно и больно. Знает она… Ишь ты, всё о нём знает, владелица херова! А может теперь и я хочу знать Ветра немного ближе! Пережить с ним его боль, а то почему же всегда вся боль – мне?? Узнать, что такое Ветру больно наконец!!

Но больше не было ничего. Я сторожила его сон, теряя счёт времени, и контроль над собой. Спать не могла, но от усталости впадала в некий транс, из которого меня пару раз выводили болезненные вскрики Ветра во сне. Тогда я подползала к нему со своего убежища-кресла. Клала руку на лоб, брала за ладонь, тихонько встряхивала, и шептала: