Юлия Харченко - Прошу и обещаю. Повесть

– Ты утром не пришел поцеловать меня, и не зашел, когда вернулся, спросить о моих занятиях.

– Прости, Хассан, хабиби, я сегодня не в себе.

– Ты не зайдешь вечером пожелать спокойной ночи?

– Обязательно, Хассан!

– Отец, твой запах… он какой-то иной. Как прошел твой день? Ты заключил сделку?

Вот кто был доверенным лицом Ахмеда, его маленький сын. Он воспитывает его, чтобы изначально поставить его во главе компании.

– Ты мне обещал сегодня рассказать как стать богатым и успешным.

– У меня как-то вылетело из головы. В первую очередь ты должен окончить школу, и поступить в университет.

– Нет, ты говорил, что главная книга жизни – Коран. Школа не главное, главное всегда молиться и просить, и Бог даст, если будешь праведным мусульманином.

– Ну да, ты все сам знаешь.

– Сегодня ты мне обещал показать, кто такой персонал и как им не стать, как быть хозяином, но при этом оставаться мусульманином.

– Мне кажется ты еще не готов к этому.

– Отец, ты сам говорил, что я уже готов, ты забыл? Ты устал, наверно. Ты почитаешь мне Коран на ночь?

– Я постараюсь.

– Ты все еще любишь меня? Я твой любимый сын или ты передумал?

Я посмотрел на этого маленького растерянного человечка. И вдруг разглядел в нем меня. В прямом смысле настоящего меня. Если бы кожа и волосы были чуть светлее, он был бы тем же мальчишкой, который глядел на меня с моих детских фотографий. Надо не забыть и посмотреть на фотографии Ахмеда, посетила меня идея. Огромный портрет, висевший посреди комнаты, с изображенным на нем человеком в длинной белой рубашке – галабейе, который не был ни в чем схож со мной, возможно, был портретом не Ахмеда, а прежнего хозяина дома – его отца. А в зеркале, висевшем в ванной, я видел самого себя, но каким видели меня другие обитатели этого дома, я не знал, ведь это был только сон. Но было бы любопытно узнать человека, с которым я имел практически одинаковое лицо, форму носа, разрез и расположение глаз, даже худощавость и ямочку на подбородке. Я вспомнил о невольно возникающих не свойственных мне действиях, движениях, привычках хозяина дома, как какие-то инстинкты, вырывающиеся из глубин моего сознания и охватывающие меня. Я свободно владел арабским языком, даже местным диалектом, непроизвольно падал на колени во время намаза, под завывание имама, читал в голос молитвы, идеи и некоторые предположения срывались иногда с моих уст. Все это говорило, что часть моей души или тела принадлежали не мне, или попросту я в не своей оболочке, возможно, этот человек – я, а не мой двойник. Может быть, им был бы я, если бы моя пра-пра-прабабушка вышла бы замуж за другого человека. Меня осенила еще одна мысль: по логике вещей, если для меня как родной разговорный арабский язык, я смогу и прочитать Коран ребенку на ночь, как он просит. Я вспомнил, что когда вошел в столовую, где висели картины с позолоченными буквами, я понял, что это строки – суры из Корана. Я спустился в столовую. Одного взгляда было достаточно, чтобы разобрать написанную фразу, гласившую: «Аллах – лучший хранитель и милостивейший из милостивых», и на следующих: «Аллах красив и любит Он красоту», и «Слава Аллаху».

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.