Галия Смаилова - Золотая монетка

Ах моя прекрасная и уже такая взрослая Айгерим… если бы ты знала, что это слезы не от обиды или чего-то там подобного. Все то чувство вины, что годами размножалось в моей черной душе, вылилось в эти слезы в одночасье. Ты так еще юна, в твои семнадцать лет мир только-только станет открывать перед тобой свои двери, за которыми могут ждать, как и счастье, которого ты безусловно заслуживаешь, так и тяжелые испытания, которыми могла тебя наделить я своими эгоистичными поступками. Если бы ты знала… если бы я только могла повернуть время вспять… и тут, я все для себя решила… я была готова рассказать все, и снять наконец с себя это непосильное бремя…

–Айгерим, тебе не нужно жить у Светы. Нет. Ты не должна скитаться, ты…

– О, Айгерка, привет. Давно не виделись. Ты, когда приехала? Няня? А почему ты плачешь? Айгерка, это ты обидела няню? Что происходит? – это была Карина.

Она стояла, облокотившись о дверной проем и хлопала на нас своими красивыми идеально накрашенными глазками. Никто из нас не заметил ни, как и когда она зашла домой, ни, как и когда появилась в дверях кухни. Я смотрела на обеих девочек, таких красивых, таких милых и очаровательных. В голове метались мысли о превратностях судьбы, где две ровесницы, две чудесных девушки имели абсолютно разную жизнь, которая могла быть совсем иной, если бы я в них не сыграла свою неправильную роль.

– Привет, Карина. Никто никого не обижал. Просто мы с мамулькой разговорились по душам, ну… понимаешь…, как бывает между девочками, – Айгерим старалась говорить непринужденно, но ей это плохо удавалось, выражение неловкости ситуации заметно читалось на ее лице.

Карина, далеко не глупая девочка, этого конечно не упустила, но сделала вид, что поверила и начала дальше щебетать ни о чем, обниматься и целоваться с Айгерим и со мной, что еще более странно для нее, но все это было для того, чтобы сгладить эту дурацкую обстановку.

– Если ты не против, Карина, Айгерим могла бы поужинать здесь, а потом я ее провожу, – я старалась не смотреть ни на кого.

– О чем ты, Няня? Не говори глупостей, я тебя умоляю. Айгерим, мы с твоей мамой обычно хорошо понимаем друг друга, но иногда… она как скажет что-нибудь… – Карина закатила глаза. Она умела делать это так театрально и так красиво. Думаю, даже некоторые голливудские актрисы могли бы у нее поучиться. – Более того, могу я узнать, где ты остановилась Айгерим?

– У подруги. Я побуду немного с Мамой и потом уйду. Извиняюсь за беспокойство.

– Какая еще подруга? Ты что?! Каждый день приезжаешь? Видим тебя «раз в сто лет», еще и у какой-то подруги останавливаешься… у нас столько свободного места. Останешься у нас дома. Няня, приготовь пожалуйста, одну из комнат для гостей.

– Нет, Карина. Это лишнее. Спасибо тебе большое, но мы не хотим причинять вам неудобства. Тем более, ты даже не спросила у своей мамы. Я не хочу, чтобы твоя мама волновалась по таким пустякам, – ненавижу оказываться в таких ситуациях. Но делать нечего… приходится прятать свою гордость глубоко внутри и испытывать все то же до боли знакомое чувство вины…

– Няня… ты явно сегодня настроена испытывать мое терпение… надеюсь, ты не забыла, что я здесь такая же полноправная хозяйка, что и мама? Представь, что Айгерим – моя давняя подруга, которая приехала ко мне в гости из-за границы и будет жить у меня дома. Все. Решено! Вопрос закрыт. Когда придет мама, предоставь разговор с ней мне. Я все улажу. И Няня… когда будет ужин? Я так голодна, ты просто не представляешь… – она снова закатила глаза.

– Я как раз ужином и занималась. Придется немного подождать, сегодня я отбилась от графика, – я попыталась улыбнуться, и по реакции девочек поняла, что лучше бы и не пыталась.

– Ну ладно… ждать, так ждать… Айгерка, пойдем я покажу тебе пополнение в моей коллекции кукол. С тех пор, когда ты видела их в последний раз, мноооого чего новенького появилось, – Карина схватила за руку Айгерим и потащила ее в свою комнату.

Я наконец-то осталась одна со своими мыслями и со своей курицей. Боже, что бы было, если бы не появилась Карина и я договорила то, что так рвалось из моих уст? Чему быть, того не миновать… значит, так должно быть… Ладно… пора готовить ужин.

2006 год, лето

В родительском доме было все также светло и уютно. Каждый раз переступая порог этого дома, ко мне возвращалось чувство защищенности и покоя. Энергетика мамы, пропитанная в каждом уголке, тут же вселялась в меня, и я, расслабленно погружаясь в нее, охотно принимая всю ее доброту и ласку, первые часы пребывания в доме не спеша наслаждалась наступающей благодатью.

– Как дела? Как работа? – мама тихо подсела на краешек дивана, на котором я умиротворенно разлеглась.

– Все нормально, мамочка. Алина с Кариной уехали отдыхать за границу. Она предложила поехать с ними, но я отказалась. Для меня это место лучше всякого курорта. Так что целых две недели я буду рядом с вами, – я взяла мамину мягкую, теплую руку и прижала к своей щеке. – Как у вас дела? Айгерка куда ушла?

– Она ушла с подружками в парк. Там какая-то ярмарка по рукоделию. Собрала все свои поделки и пошла продавать, – в голосе мамы явно прослушивались нотки гордости.

– Деловая… – проговорила я все, что смогло прийти в голову.

Мама посмотрела на меня укоризненно, встала и позвала меня на кухню помочь с приготовлениями праздничного ужина в честь моего приезда. Я состряпала кислую мину, от которой она вздохнула и молча ушла. Когда-то я была совсем не против ее молчания, ее выразительные взгляды всегда говорили сами за себя, но это время прошло, много воды утекло с тех времен. Кухня в доме была маминой территорией, и я знала, что стоит мне только туда вступить, как меня уже будет ждать какой-нибудь откровенный разговор. Будучи уверенной в этом на тысячу процентов, я все же пошла навстречу неминуемому и, конечно, была права.

– Динара, кызым, ребенку нужна мать. Пойми, как бы сильно я не старалась, что бы я не делала для нее, она все время думает и спрашивает о тебе. Более того, что бы она не делала, все связано с тобой. Даже сегодняшний поход на ярмарку имеет к тебе прямое отношение. Ребенок хочет накопить денег, чтобы переехать к тебе, и чтобы ты при этом не испытывала никаких неудобств. Конечно я хочу, чтобы она была со мной, но моя любовь к ней не может заменить материнскую. Ты же видишь, она – настоящее чудо! Но я не могу видеть, как она страдает. Ей так тебя не хватает… Вспомни себя в ее возрасте… у тебя и мама, и папа были. Может быть мы были не совсем такими, какими ты нас хотела видеть, но мы у тебя были… – мама продолжала еще что-то говорить, а я смотрела на эту женщину, бывшую когда-то очень красивой, и погружалась в свои воспоминания…