Андрей Титов - Словенский водевиль

– Конечно, надо всё объяснить тебе, – продолжала Алмека, – помнишь ту страшную аварию, в которую мы попали с тобой? – В тот, летний субботний вечер, когда компания пьяных молодых людей решила развернуться в неположенном месте, и ты въехал на полной скорости в них.

Борис очень хорошо помнил этот вечер в мельчайших подробностях. Он много раз прокручивал в голове эту аварию и всегда приходил к убеждению, что предотвратить он её не мог. Лишь его молниеносная реакция и счастливая случайность помогли избежать людских жертв. Алмека лежала на заднем сидении и вообще не пострадала. Борис же очень сильно травмировался, долго лечился, месяцы прошли, пока не срослись и не зажили многочисленные переломы шейных позвонков, лопатки и ключицы.

– Так вот, в самый момент аварии время как бы остановилось, и наш Правитель, – Алмека покачнула головой и показала мордой наверх, – спросил у меня, захочу ли я, готова ли я уйти наверх вместо тебя?

Она присела и продолжила:

– Я, конечно, особо не раздумывая, согласилась! Но с условием, чтобы ты не чувствовал себя виноватым в моей смерти, я должна была ещё пару дней побыть якобы живой. Потом думала просто убежать, но ты сам вернул меня заводчикам, так как переломанный ты не мог за мной ухаживать.

Борис внимательно слушал, вспоминая тот ужасный день.

– Так что я теперь работаю собачим ангелом, и, честно говоря, меня никто не может видеть, кроме особых случаев и когда мне разрешат стать видимой – продолжала Алмека удивлять своим откровением.

– За примерное поведение и хорошие производственные показатели меня отправили в служебную командировку на море, как раз где ты сейчас и живёшь, – собака зевнула и продолжала свой неторопливый рассказ. – Думаешь, ангелы только у людей есть? И у животных тоже обязательно присутствуют. Мне приходится помогать отправляться наверх многим домашним животным и хомячкам, коровам и овцам. Конечно, и своим собратьям-собакам, их здесь очень много, и их любят! Да, и ещё кошкам, будь они неладны, – поморщилась Алмека. – Здесь они ходят сами по себе, наглые такие! Работы много, местные собачьи ангелы не очень любят быстро работать, они всё делают медленно, медленно, медленно!

Борису почудилась собачья усмешка после этих слов.

– Я обязан тебе своей жизнью, – тихо проговорил, как бы утверждая, наконец-то он.

– Ерунда, своей жизнью мы, все живые, обязаны только Ему, – Алмека снова задрала нос вверх.

– Значит, на тебя ещё были планы, и своё предназначение ты тогда ещё не исполнил, случайности – это звенья цепочки какой-то небесной закономерности, которая ведёт всех нас, живых, по очень извилистой дорожке к самой важной цели. У каждой живой твари – своя цель, своё предназначение. И кажущееся хаотичное совпадение, неожиданные встречи или случайные открытия – всё это часть божественного, нам непонятного, замысла. Не нужно даже пытаться понять и разгадать этот хитроумный план жизни. Мы не можем знать, даже не догадываемся, в чём эта цель заключается или, как иногда говорят, – миссия, в чём она выражается, мы можем лишь пытаться жить, жить по любви. Чувствовать любовь в наших, даже обыкновенных, повседневных делах, когда всем телом и душой ощущаешь правильность происходящего. Нам сложно делать добрые дела постоянно, но ведь мы можем не делать хотя бы злых поступков, и это уже будет Им замечено и оценено! – философски разговорился лабрадор.

Алмека повернула голову, словно слушая кого-то, потом обратилась к Борису:

– Ну вот, пришло сообщение от начальства, надо срочно перемещаться в Триест, там мои итальянские друзья не успевают справляться с порученной работой! Счастливо, хозяин, может, ещё и увидимся! Да, и шнурок-то завяжи, пожалуйста! – это были прощальные слова, после которых собака развернулась и побежала вдоль моря.

А Борис, ошеломленный самим фактом необычного разговора, заворожённо смотрел то вслед убегающей собаке, то на успокоившееся море, то на развязавшийся шнурок и не верил, что с ним это произошло.

Всю ночь Борис не спал из-за тревожных мыслей. Он раздумывал, что же пошло в его жизни не так и почему любимая жена так резко изменилась в последние месяцы. Илона вдруг начала вспоминать давние обиды, попрекала мужа несерьёзными увлечениями и безобидным флиртом с другими женщинами. Из-за этих неприятных воспоминаний супруги стали часто ссориться. Однако у него сохранилось тёплое чувство к жене, и здесь, в эмиграции, он сильно скучал по ней. Когда Илона прилетала навестить его, мужчина пытался склонить её к интимным ласкам. Она не отказывала, но держалась отчуждённо, предпочитала проводить время в одиночестве и ничего о себе не рассказывала. Было видно, что ей скучно в этом райском месте, и она приезжает просто из чувства долга.

Пару лет назад Борис был преуспевающим московским адвокатом. Он полностью отдавался работе, жертвуя ради неё своим свободным временем. Его охотно приглашали вести самые сложные процессы, привлекающие внимание общественности и прессы. Адвокат завёл много полезных связей в столице и умело ими пользовался. За двадцать лет ему удалось скопить солидное состояние.

Но потом вдруг наступила страшная усталость. Адвокат стал вздрагивать от каждого телефонного звонка, плохо спал по ночам, часами листал дела клиентов, не понимая смысла прочитанного. Он понял, что перетрудился, – наступило профессиональное выгорание. Борис чувствовал, что больше ни дня не вытерпит в напряжённой адвокатской среде. Он решил отдохнуть – оставить дела, уехать в маленькую тихую страну на побережье моря, навевающего покой и умиротворение. Он купил уютный дом с собственным маленьким пляжем и зажил так, как давно мечтал… но совсем один.

Его жена ни за то не хотела покидать шумную столицу. Энергичная и жизнерадостная, Илона не могла жить без светских тусовок, театральных премьер, фитнес-клубов и, конечно же, встреч с бесчисленными подругами. Впрочем, мужу и всем знакомым Илона преподнесла другую причину. В Москве жила её мать, женщина ещё не старая и вполне бодрая. Но Илона твердила, что не может «поступить не по-человечески» и бросить маму одну. Борису пришлось принять эту версию, потому что не хотелось лишать жену привычного образа жизни.

Она прилетала раз в месяц и жила с мужем пару недель. Когда Борис просыпался, жена была уже на пляже. Она плавала до изнеможения, а потом лежала на солнце в соломенном шезлонге. Борис приносил на берег завтрак, который готовил сам, – горячие сэндвичи, кофе, свежевыжатый сок.

– Ох, спасибо, милый, – томным голосом говорила Илона.