Игорь Шинкаренко - Служанка любви. Роман в письмах

Что стало бы со мной без вас, без вашей дружбы и без ваших ценных советов…? Быть несчастной, бедной, одинокой и опозоренной в глазах всего света…!

Кроме того, мне прекрасно известно, что вы хоть немного, но любите меня, несмотря на вашу внешнюю холодность и очевидную незаинтересованность.

Приветствую Вас, и etc., etc.

5 февраля 1850.

СУПРУЖЕСКАЯ ЛЮБОВЬ

Мои родители, добропорядочные обыватели и отнюдь не богатые люди, но, как положено для представителей среднего сословия, они, несмотря ни на что, дали мне образцовое для моего времени образование и надлежащее воспитание, а благодаря живости моего характера, лёгкости в обучении и вовремя развитом у меня музыкальном таланте, я была баловницей дома, фавориткой моих родителей.

Мой девичий, или, скорее, женский, темперамент ещё не проснулся в достаточной мере к моим восемнадцати годам, и кто бы удивлялся. Мои познания в сексуальном различии между полами, как и у большинства девушек моего круга и того времени ограничивались историями, рассказанными мне родителями в период случавшихся у меня к тому времени сексуальных приливов и вызванных ими расспросов о различиях между мужчинами и женщинами, и вполне мещанских и не совсем умных родительских ответов о том, что в природе существует такая птица, как аист, которая приносит в хорошие семьи детей, и что некоторые странные и загадочные вещи происходят во время свадьбы между мужчиной и женщиной и дальше в течении их брака, но эту басню они приберегли мне для более поздних времён. Такие разговоры, естественно, не вызывали во мне ни особого интереса, ни слишком пристального любопытства. Мои чувства в этом не принимали никакого участия. Зато это было время появления первых знаков моей половой зрелости, когда лёгкое руно вьющихся волос появилось у меня в том месте, которое моя мать никогда не обнажала в моем присутствии, и на которое мне стало очень любопытно поглядывать по утрам и вечерам. Когда я оставалась одна в комнате, я тщательно рассматривала этот непонятный стремительный рост миленьких белоснежных волосиков в окрестностях того ценного места, миленькой упругой расселинки между моих ног, которую они окружали, и которая, как я подспудно подозревала, будет иметь в моей жизни очень большое значение… можно сказать, определяющее, так как все в этом мире тщательно скрывали это местечко, окутывая его со столькими хлопотами всевозможными предметами одежды. Во время восхода солнца, когда я была уверена, что нахожусь в комнате в одиночестве за закрытыми дверями и ставнями окон и меня никто не побеспокоит, я снимала зеркало со стены, ставила его вниз у стенки под наклоном, чтобы отчётливо рассмотреть это местечко между моих ног. Я пальчиками раскрывала то, что природа закрыла столь тщательно, но от этого понимала все менее и менее то, о чем мои подруги тайком рассказывали мне… как происходит наиболее близкий, внутренний союз и контакт между мужчиной и женщиной. Я визуально констатировала, что всё это было невозможно. Я видела на античных статуях, каким образом очень различно природа снабдила человека, мужчину и женщину, тем, что у них было между ногами. Я постоянно пыталась разгадать эту загадку, рассматривая себя при любой возможности, и в то время, когда я мылась в холодной воде по утрам, и вообще всегда, когда у меня появлялась возможность побыть одной и обнажённой. Однажды в воскресенье мне довелось увидеть мою мать обнажённой, и я была поражена округлостью её груди и полнотой бёдер. Эта констатация мне доставила непонятное удовольствие. Я стала мечтать о таких же формах у себя, пыталась строить причудливые версии и объяснения имевшему место различию между нами, но все равно ничего не смогла понять. Я хорошо помню, что в эту эпоху начались мои легкомысленные игры с моим телом. В эти времена, по вечерам, в постели, я сама удивлялась тому, что провидение само необдуманно направляло мою руку в самый низ моего живота, заставляя её поигрывать с нежными колечками зарождающихся там волосиков. Жар, который передавался моей руке, развлекал меня и уносил в какие-то неведомые страны… и обычно в этом месте я засыпала, с рукой, застывшей между моих ног.

Мой отец был достаточно суровым человеком, а мать, напротив, являла собой пример женского добродетели и, как вы уже поняли, обладала безупречной фигурой. Я их любила страстно, как только дочь может любить образцовых родителей, хотя, не могу не отметить, что отец, которому было сорок лет, никогда не шутил в моем присутствии, не говорил никаких нежных слов моей матери, которая была моложе его на шесть лет.

И, конечно, я никогда не подозревала, что под столь серьёзной внешностью и столь достойными манерами моих отца и матери может скрываться буйная чувственность и необузданный аппетит к сексуальным наслаждениям.

Случай мне позволил открыть эту тайную грань натуры моих родителей.

Мне было восемнадцать лет и я, естественно, получала всё необходимое в моем возрасте религиозное образование и обучение для обряда конфирмации. Нашего пастора я любила неземной, что называется, любовью, так же как и все мои подруги.

Впоследствии я частенько замечала, что учитель, и особенно, религиозный наставник, это первый мужчина, который производит неизгладимое впечатление на умы молодых девушек. Если его проповеди следуют одна за другой, и если он к тому же человек известный в вашем округе, все его молоденькие ученицы обязательно потянутся к нему. Но это замечание всего лишь к слову, но я непременно возвращусь ещё к этому вопросу впоследствии.

Итак, мне было восемнадцать лет, моё тело практически полностью развилось, то есть неумолимо приближало меня к женщине… иными словами, я походила на расцветающую розу.

Приближался день рождения моего отца. Его жена и моя мать с любовью делала все необходимые приготовления к этому празднику. Что касается меня, то я уже с раннего утра была одета в праздничное платье, так как мой отец любил красивые туалеты. Я написала праздничную оду в его честь, но вас не должно это удивить, ведь вам известен мой маленький поэтический талант (между нами говоря, в этот день я должна была быть на уроке у пастора, но у меня был, таким образом, повод пропустить это занятие), и взяв большой букет цветов, который я сама собрала рано утром, я отправилась к матери, чтобы вместе с ней поздравить отца.

Мои родители не имели общей спальной комнаты, у каждого была своя. Отец частенько работал допоздна и не хотел беспокоить супругу… по крайней мере, он так говорил.

Позже я опять же поняла, что это очевидный знак их разумного способа совместной жизни. Супруги должны избегать, насколько это возможно, бесцеремонности ежедневной небрежности. Все хлопоты и процедуры, которые необходимо совершить на заре или при заходе солнца, не пренебрегая и ночным туалетом, часто выглядят довольно нелепыми для персоны другого пола, они разрушают привлекательность вашего сексуального партнёра, и общая жизнь теряет свою прелесть. Итак, мой отец не спал в спальне моей матери. Обычно он вставал в семь часов утра, и поэтому в день его годовщины, как выяснилось, мы-моя мать и я, не сговариваясь поднялись заранее, в шесть часов утра… она, для того, чтобы подготовить подарки и увенчать последними мазками портрет мужа, который она написала к его юбилею, а я, чтобы нарвать цветов для букета ему в подарок. Правда, к семи часам утра мама уже пожаловалась сама себе, что утомилась, и ей необходимо на несколько мгновений снова прилечь в постель в ожидании пробуждения супруга.