Владимир Гаврилов - Несущий. Книга 1. Мастер

– Здравствуй, Тутура… Ты можешь стать для меня последним домом, и я должен поблагодарить тебя за приют. Прошу простить меня за грехи, за которые я не успел понести наказание в этой жизни и каких-либо иных… Люблю всех, кто не успел меня тут съесть… Тумалка, а тебе бабочек в форточку…

Я вернулся в корабль.

– Поехали, Цзо!

– Всё хорошо, Капитан?

– Отлично.

Запустили всю цепочку, и понеслось…

Сидя в кресле пилота, я следил за плазменным магнетроном. Это многослойная шестигранная призма, в узлах которой были шары из неизвестного мне материла, на торцах которого каплевидные кристаллы, которые поставляет Ктуб. Кристаллы смотрели остриями друг на друга. Вся эта конструкция уравновешивалась в магнитном поле, а кристаллы были разведены на значительное расстояние друг от друга.

Магнитный цилиндр начал вращаться и кристаллы сдвинулись друг к другу. Произошёл резонансный пробой пространства между кристаллами. Между ними уплотнились все семь энергий нашего физического пространства и потекли видимым потоком от кристалла к кристаллу через семь состояний: твёрдое-жидкое-газообразное-плазма-газообразное-жидкое-твёрдое. Вращающийся цилиндр создал внешнее поле по форме корабля яблока, в которое захватилось внутренне физическое пространство.

Я чувствовал поток и силищу, исходящую от двигателя. Для тех, кто когда-либо бывал в смертельной аварии и выжил, эта сила понятна. Когда время вокруг тебя раскрывается с такой силой, что ты всё видишь и чувствуешь, но ничего не в силах поменять, потому что оно в тысячи раз быстрее твоей ответной реакции. Эта силища буквально стирала мою личность, как буд-то становился мультиком, наблюдаемым кем-то.

Кристаллы продолжали сжиматься, но само движение как явление и время, как последовательность перестали существовать, я стал просто точкой бесконечной истории…

На критическом расстоянии между кристаллами дуга плазмы сжалась до состояния разрыва. Поток плазмы просачивался, как крупинки через песочные часы. В теории пространство перегибается в этой точке, и вся материя внутреннего пространства, захваченного силовым полем двигателя, проходит через одну Точку, и для внешнего пространства всё внутреннее пространство корабля заменяется этой Точкой, как одним фотоном.

А внутри этого фотона летит аквариум в силовом поле, где очень сильный насос качает тонкой струёй материю пространства. Внутри насоса скорость очень высока, но вырываясь из него, поток расширяется, и скорость частиц мгновенно затухает до нормального распределения скоростей в материи. Поле корабля воздействует только на семь энергий нашего физического мира, оно не даёт расплескаться им из этого аквариума, но остальные энергии высших мерностей не захватываются полем корабля, и они проскакивают сквозь эту точку перегиба пространства. Таким образом, корабль отталкивается от энергий высших мерностей, которые неощутимы в нашем физически плотном мире, и поэтому аквариум летит по прямой со скоростью, в миллиарды раз превосходящей скорость света, а внутри аквариума тишина, и материя движется с привычной ей скоростью…

В том смысле привычной, что материя не расщепляется на атомы, но что такое нормально, когда ты между временем?.. Это то состояние, когда у тебя есть все ответы, но нет вопросов.

Я не знал, как я вернулся, когда я вернулся. Некоторое время мне казалось, что я жил в обратную сторону времени, что я годы прожил в своей капсуле в ожидании того, когда за мной приедут из Ктуба. Самое страшное чувство, которое я пережил в этом калейдоскопе времени, – что меня никогда не было, что это лишь на мгновенье чья-то мысль, но даже не моя… Которая сейчас оборвётся…

Потом я видел Ктуб изнутри, и китанцы копошились вокруг меня с бешеной скоростью, как мухи, а у меня от этого только болела голова, а они всё кружили и кружили, а я постоянно хотел позвать Кле, но я не понимал, кто такая Кле.

– С возвращением, Капитан! Кле – это я, если полностью, то Клекта.

Бешеная суета была приостановлена, и внимание медленно кадр за кадром приближало великолепный силуэт. Передо мной в белом платье стояла тумалка с ресепшена. Я смотрел на неё, на её улыбку, я впервые видел, как она улыбается… я хотел пошутить, но мысли рассыпались, как кегли, и получилась улыбка ленивца. Во мне оживились внутренние вопросы, которые я не смог задать. Я был слипшейся мыслеватой.

– Всё хорошо, Капитан, вы вполне в норме, мозг немного устал, но это поправимо хорошим отдыхом.

Не знаю откуда, но я вернулся, и это снова я, и это снова моя жизнь, и пусть хоть капельку, но она зависит от меня. Ломота расходилась от спины по всему телу. Я чувствовал себя как проснувшаяся мумия, но глубочайший покой переполнял меня.

Тумалка удалилась, и я уснул обычным сном, провалился, отключился от всех ощущений, как будто нить моей истории оборвалась. Я вернулся в обычное плоское человеческое состояние – программа с ярлыками памяти и конечным выбором. После того как я очнулся, меня восстанавливали четыре дня, я ел и спал, спал и ел. Моё тело приходило в порядок, наполнялось энергией, но мне хотелось вернуть всю правду ощущений, мне хотелось снова пережить момент перехода. Китанцы не говорили, сколько я провёл времени в полёте, только сказали, что я вернулся в те же сутки. Кле пришла на четвёртые сутки.

Кле впорхнула в палату в пиджаке и брюках, с распущенными волосами, вместе со своим цветочным ароматом:

– Привет, Капитан! Поздравляю с успешным стартом! Спасибо за бабочек!

– Стерва, ты всё слышала! – удивлённо, и обрадованно, произнёс я.

– Вавилон дал добро на небольшой отпуск для вашего восстановления.

– И что Вы предложите? У вас же тут скукота.

– Ну-у-у, я что-нибудь придумаю для Капитана… – многозначительно протянула Кле.

– Тогда верните мне мои массажи, которые мне делали во время обучения.