Виктория Чуйкова - Искушения. Роман

– Прости, но сегодня я тебе этого не позволю! – Жан возник рядом как тень, бесшумно и сразу забрал у нее все.

– Але, гараж! Не имеешь право! Я свободный человек!

– Имею! Ты мне не соседка!

– Давай, дави на совесть! Вспомни о детях! Только не поможет. Детям на меня наплевать! Совесть давно отработала свое, не замучает, а ты… Ты можешь и не смотреть, раз я так тебе безобразна.

– Виен! – обнял. – Ты же другая! Опомнись, любимая!

– Ух! Как лихо. Да ножом по сердцу. Только я устала быть другой! Не знаю, что ты имел в виду, но больше не хочу быть прежней! Дай стакан.

– И не надо быть прежней. Ты всегда разная. Ты умеешь меняться, не теряя лицо.

– Дай мне стакан.

– Я прошу только об одном, не истязай себя.

– Дай мне выпить! – требование ее становилось все громче. Не желая огласки, Жан открыл холодильник, налил пиво, легкое, без алкогольное.

– Что это?

– Пиво, единственное, что ты пила всегда. А с похмелья говорят, помогает!

– Пей сам. Не пустишь к бару, уйду из дома!

– Не уйдешь!

– Запрешь?!

– Если понадобиться, то запру! Преступлю себя, но верну тебя к жизни!

– Я буду орать! – они говорили на повышенных тонах, причем Виен старалась саму себя перекричать, Жан говорил тише, но так, чтобы она его услышала:

– Сколько влезет! Только я и вырубить могу. Правду говорю. И не сочту это жестоким.

– Во-ма, как! Значит ударишь?

– Я же сказал, если ты не поймешь! Пей свое пиво, или я и его вылью!

– Я эту дрянь, пить не буду!

– Как хочешь! – он перевернул бутылку и, смотря на нее, вылил все в раковину. – Курить хочешь? – Вспомнив, что вторая затяжка ее выключает, положил перед ней пачку и достал зажигалку.

– Буду! – достала сигарету.

– Только все сразу! Начну тебя, как ребенка учить!

– А ты изверг! Узурпатор! Сатрап!

– Без возражений. Я, такой! – взял ее за руки и притянул к себе. – Виен! Я очень пред тобой виноват, за прошлые годы. Но, я же пытаюсь измениться. Дай же мне это сделать, не разрушай тобою же построенное! Виен, родная моя, мы тебя все так любим! Вспомни об этом, пожалуйста! Ты – не пустое место в нашей жизни, не картина и не игрушка! Ты не зверушка, с которой поиграли и выбросили, потому что надоела. Ты мой любимый человечек, моя жизнь и моя совесть! Ну, все…. Иди ко мне…. Немного пошалила, наверстала детство, теперь возвращайся. Пожалуйста! – он слышал ее напряженность, поэтому не стал навязываться с нежностью. Усадил на стул, погладил по плечам, затем по голове, сделал шаг в сторону, взял турочку. – Сейчас заварю свой, фирменный, кофе!

– Не хочу я кофе! – проронила она, но уже без истерики.

– Хорошо, будем пить чай! Он с утра, даже лучше! – открыл окно, выбросил в мусорное ведро все сигареты и поставил на стол две дымящиеся чашки, ароматного, зеленого чая. Виен взяла чашку дрожащими руками, сделала маленький глоток и тут же услышала, как пары выпитого всколыхнулись и согрели кровь. Бросила в чашку кусочек лимона и опять глотнула и тут ее загул, запоздало, но вылез наружу.

Сутки он предотвращал ее алкогольное отравление, еще полдня приводил в норму. На рассвете понял, что все удалось.

– Как самочувствие? – спросил, увидев, что жена проснулась.

– Нормально.

– Приятно слышать. Думаю, дня через два можем ехать к детям.

– Можем. – вздохнул и спряталась под одеяло, оставляя только нос: – Как они?

– Позвони, телефон на столике. Скажу одно – скучают.

– Не сейчас. – помолчала, поглядывая на него одним глазком: – Дай оклематься, потом добьешь.

– Даже не думал. Вот глупая! Как я могу? Да и потом, время-то потеряно! Что приготовить?

– Не обижайся, но мне все равно. – и она, наконец, улыбнулась – болезненно, устало, но по доброму.

Николя, отец Жана и любимец женской половины семьи Гаев, после отъезда жены Ольги, постоянно жил в большом имении на юге. По желанию ли быть необходимым семье, или по решению не навязываться жене, заявившей, что устала от всех и всего. Быть может, все вместе руководило им. Как бы там ни было, а он привык охранять тайники и все содержимое в них, особенно большую библиотеку Рода и не собирался менять собственные правила. Он, чистой и открытой души человек, старался быть незаметным, скромным и ненавязчивым. Радовался, как подросток, приезду семьи и грустил, оставаясь один. Навещал их в других домах только лишь по крайней необходимости. Но держал постоянную связь, волнуясь за всех и переживая за каждого. В этом же месяце он, время от времени, куда-то пропадал. Не часто, но надолго. Никто особенно на это не обращал внимания – Ник человек взрослый, столько лет один, имеет право отдохнуть ото всех, побыть с друзьями, хотя никто из семьи не знал таковых, кроме, разве что семьи Стефана, или, в конце концов, навестить Ольгу, в местах ее уединения.

– Степан! – вызвал он старшего охраны, необычно радуясь отъезду всех. – Мне нужно уехать на пару дней.

– Понятно. – кивнул мужчина и приготовился выслушать поручения.

– Надеюсь, дом будет в полном порядке, никого посторонних, в особенности из списка, что составлен Жаном. И, без причин не звони. Ах, да! Если что-то, сверхважное произойдет, чего просто не должно быть, можешь позвонить Жану или мальчикам, если я вдруг сразу не отвечу. – сразу же уехал, взяв с собой небольшой саквояж и оставив дом на небольшое количество обслуги, отпустив остальной штат в отпуск. Прошла неделя – Николя не появлялся. Со второй, Степан начал волноваться и позвонил ему – тишина. Решив, что хозяин может быть очень занят, отложил до вечера. А на следующее утро, когда ответного звонка так и не последовало, а дом впервые на такое время остался без хозяев, набрал Жану.

«Слушаю!» – ответил Жан с первым же гудком.

– Жан! Извини, что беспокою, тут такое дело…

«Не тяни! Говори прямо и суть!»

Степан понял, что Жан чем-то очень занят, но поставить его в известность было необходимо:

– Ник уехал на пару дней. Прошло больше недели, он не звонил и не отвечает на звонки. Ты только не подумай, в доме все в порядке, просто Николай никогда настолько не уезжал.

«И на звонки, говоришь, не отвечает?» – переспросил Жан.

– Не отвечает. – повторил охранник и умолк, ожидая распоряжения.

«Странно. – Жан действительно удивился, только сейчас понял, что за всем случившимся с женой, он упустил тот момент, что ни разу не позвонил отцу, да и тот, как это не показалось бы нормальным, не позвонил им с Ви ни разу. – Он не сказал куда едет?»

– Точно, нет. Просто сообщил, что по делам.

«Неделю?» – переспрашивая, Жан пытался определить, куда можно, было бы, срочно умчатся. С филиалов их юридической фирмы всегда звонили ему или Эдгару, с клиники Дэну. Жану же мог позвонить только Влад, если происходило нечто неординарное. Из издательства – только Вел, даже Ев редко тревожили. Конечно, Ник следит за небольшой конторкой издательства, но это в часе езды от имения. Ну, на день уехать…. Ольга вызвала?! Да нет, – думал Жан. – отец бы сказал, что покинет дом.