Бет Чиотта - Очарованная

Но сестра, откинув назад упавшие на лицо спутанные со сна волосы, подтвердила:

— Руди не оговорился. А теперь прекрати изводить всех и… — Она принюхалась. — Запах просто роскошный. — Она грустно вздохнула и с сочувственной улыбкой посмотрела на Лулу. — Скушай булочку с корицей, милочка. Я, увы, не могу себе этого позволить. Пойду-ка оденусь. Скоро должен вернуться Мерфи. Он все тебе объяснит.

После этих слов застилавший глаза Лулу красный туман гнева сменился пурпурным водоворотом смятения. Ей хотелось выведать у Софи подробности, но сестра уже поднималась по лестнице. Она хотела расспросить Руди с Жан-Пьером, но те сбежали в гостиную.

Кипевшая в ней ярость улеглась. Софи опасность не грозила!

«Благодари Бога».

У Лулу отлегло от сердца, и по телу волной разлилась слабость. Она побрела в гостиную и бессильно упала в кресло Вив. Страх лишил ее привычного спокойствия. Страх оттого, что кто-то мог причинить вред Софи, страх оттого, что Джейк мог случайно ранить из пистолета какого-нибудь ребенка. Но более всего ее терзала необходимость каким-то образом справиться со своим влечением к Мерфи.

Она сорвалась.

Вся пунцовая, Лулу взглянула на Руди с Жан-Пьером. Те в немом оцепенении сидели рядышком на диване, прижавшись друг к дружке. Никогда они еще не видели Лулу такой. Софи оставалась ко всему безучастной: она-то знала, что приступы ярости сестры исчезают бесследно и она потом жалеет о сорвавшихся у нее с языка в пылу гнева словах.

Лулу разбушевалась, но потом успокоилась и теперь страшно сокрушалась обо всем, что произошло.

— Ребята, простите меня. Я совсем с ума спятила.

— Да уж. Тебе, видимо, стоит подумать не только о тайквандо, но и о занятиях по самоконтролю.

Жан-Пьер, в состоянии сильнейшего потрясения, испуганно моргая, поскреб лоб.

— Черт!

Лулу сокрушенно уставилась на мыски своих кроссовок. Когда в пылу спора Жан-Пьер подтвердил ей свою «клятву хранить молчание», она напустилась на него с упреками: «И что ты за друг после этого?» Хотя на самом деле он был самым лучшим ее другом, и Лулу понимала, что такое несправедливое обвинение глубоко ранило его.

— Я не хотела тебя обидеть, Жан-Пьер.

— Я знаю. — Он откашлялся. — Не нервничай, котенок. Все хорошо.

Руди переплел свои пальцы с пальцами Жан-Пьера, явно встревоженный тем, что партнер все еще расстроен.

— Где, черт побери, Мерфи?

— В пути. — Джейк Лидс вошел в комнату и опустился в кресло-качалку.

Лулу никак не могла успокоиться. Она обидела не только Жан-Пьера. Руди тоже порядком от нее досталось.

— Вы, я смотрю, уже перестали кричать, — заметил Джейк.

Лулу вскинула на него глаза.

— Я вела себя очень несдержанно, — проговорила она сиплым от смущения голосом.

Джейк посмотрел ей в лицо. В его глазах забрезжила надежда.

— Можно мне мой пистолет?

— Вы уходите?

— Нет.

— Тогда нельзя. — Лулу о многом жалела, но только не о том, что отобрала у него оружие.

В гостиную решительно вошла Софи в ботинках с острыми мысами на ультрамодных причудливых каблуках, в узких черных брючках и ярко-красной облегающей майке. Неброский макияж и высокий конский хвост говорили о том, что она стремилась выглядеть скромно, «кэжуал». Но выглядела сногсшибательно.

Лулу бросила взгляд на Джейка, не облизывается ли он. Но он не облизывался, сидел как ни в чем не бывало. С другой стороны, Лулу помнила, что он уже видел Софи в коротеньком халатике и только бровь приподнял, больше ничего. «Должно быть, он и впрямь любит свою жену, — с болью подумала Лулу. — Руди прав: не все мужики подлецы».

Стук в дверь заставил Софи резко повернуться, в то время как Лулу села, вытянувшись в струнку.

Мерфи.

В душе поднялось беспокойство. Уж лучше бы неприязнь. Лучше злоба, чем смущение. И то, и другое гораздо предпочтительнее возбуждения. Этот мужчина привнес в ее мирную, спокойную жизнь хаос и оружие. Как получилось, что она с таким нетерпением ждет с ним встречи?

Софи ввела в комнату пресловутого телохранителя, и Лулу вскочила на ноги. Он был свеж: вымыт, выбрит и смерть как красив. Даже в повседневной, будничной одежде он выглядел щеголем. Лулу снова отметила про себя, как здорово они с Софи смотрятся рядом: у обоих темные волосы, темные глаза. У них родились бы чудесные дети.

Лулу потерла грудь, которая вдруг заныла. Осознав себя единственным объектом внимания Мерфи, она ощутила, как ее пульс участился.

— Нам надо с вами поговорить, принцесса. — Его тон, как и выражение лица, был мрачным, но спокойным, он словно бы успокаивал ее: «Без паники. Все будет хорошо».

Так держалась Вив, когда усадила перед собой сестер, чтобы сообщить, что их папа и мама Софи погибли в автокатастрофе. Лулу в то время было всего семь, но она до сих пор отлично помнила охватившее ее тогда с самого начала жуткое предчувствие. Вот и сейчас ее всю трясло от такого же переполнявшего ее ужаса. Она не хотела слышать то, что Мерфи намеревался ей сообщить, но не выбежала из комнаты, а сжала в кулаки влажные ладони и, стараясь сохранять твердость, поинтересовалась:

— Где ваш пистолет?

— Заперт в машине.

— Ты хотя бы знаешь, где он, — сказал Джейк и приподнял козырек своей кепочки. — Ну ладно, где ты хочешь разговаривать?

— Почему бы нам не устроиться в столовой? — предложил Жан-Пьер. — Там можно и попить кофе с конфетами.

— По-моему, мысль хорошая, — одобрила Софи. — По крайней мере что касается кофе.

Руди, Жан-Пьер и Джейк разом поднялись. Сердце у Лулу сжалось. Ее беспокойство усилилось, когда Софи шагнула к ней.

— Отчего это мне кажется, будто вокруг меня какой-то заговор и все о чем-то секретничают?

— Так оно и есть. — Софи взяла Лулу под руку. — Это насильственное вторжение.

Лулу, окончательно сбитая с толку, обводила взглядом присутствующих в комнате: друзей, сестру и двух авторитетных служащих.

— Что-то я никак не пойму. Ведь это не связано с какими-то злоупотреблениями?

Мерфи приблизился к ней вплотную и пристально взглянул сверху вниз. Она почувствовала, как почва стала уходить у нее из-под ног.

— Это связано с человеком, подвергающимся опасности и не желающим признавать очевидного.

— Я не отказываюсь признавать очевидного. И я не подвергаюсь опасности. — Слова с хрипом вылетали из груди Лулу. Руди высказал какую-то умную мысль, которую, очевидно, почерпнул в одной из своих книжек из серии «Помоги себе сам», но Лулу оказалась не в состоянии сосредоточиться на его словах: на нее рядом с Мерфи нашло какое-то оцепенение. Он не прикасался к ней, но она буквально физически ощущала его надежность и его участие. Сердце колотилось где-то в горле.

— Трусики-танга предназначались вам, принцесса, — объявил он. — У вас завелся фанатичный поклонник.