Сьюзен Льюис - В погоне за мечтой

– В последнее время тебе пришлось туго, – прямо сказал Фаргон. – И я не вижу причин еще усугублять твое положение.

Эллин сглотнула, рассерженная упоминанием о своих личных горестях.

– Я должна понимать это так, что ты отказался от мысли залучить Майка в свои сети? – осведомилась она, давая ему понять, что способна без труда говорить о Майке, в то время как Фаргон избегает называть его по имени.

Фаргон рассмеялся.

– Признаюсь, когда у вас завязались серьезные отношения, я решил, что у меня есть шанс победить, – сказал он. – Но теперь, когда объявился ребенок… – Он покачал головой и устремил в пространство рассеянный взгляд. – Теперь его не подцепишь на крючок. – Глаза Фаргона вновь обратились к Эллин. – Ты бы поехала в Лондон, если бы не та, другая женщина?

– Нет, – ответила Эллин. Судя по тому, как смотрел на нее Фаргон, ей невзирая на все усилия не удалось скрыть от него свои переживания.

– Ты справишься, дай только срок, – заверил ее Фаргон.

Эллин вздернула подбородок. Если она хотя бы еще раз услышит подобные слова, того и гляди даст волю рукам. В конце концов, разве она плакалась кому-нибудь в жилетку? Она ни с кем не делилась своими печалями, только с Мэтти, так по какому праву люди считают, будто бы она лежит на смертном одре? Что она сказала, что такого сделала, чтобы укрепить их в этой мысли? Она продолжает жить как ни в чем не бывало, она полна надежд и замыслов; уже очень скоро она будет так занята, что и не вспомнит о Маккане. И что самое приятное, к этому времени журналисты отстанут от нее, а пока ее имя трепали в американских газетах и журналах не меньше, чем Майка и Мишель в Англии. Именно поэтому сразу после сегодняшней вечеринки она собиралась отправиться к родителям, не в силах более выдерживать пристальное внимание прессы, которая обсуждала, смаковала и обсасывала по косточкам ее несчастья, словно не догадываясь, что за ними стоит живой, ранимый человек.

– Ты надолго задержишься у своих стариков? – спросил Фаргон, будто читая ее мысли.

– На две, может, три недели, – ответила Эллин.

– Когда меняешь место работы, всегда полезно взять отпуск, – заметил Тед. – Ты получаешь время сбросить старую кожу и нарастить другую. Мэтти едет с тобой?

Эллин покачала головой.

– Ты сохранишь за ней место? – спросила она. – Роза обещала взять ее к себе.

Фаргон пожал плечами.

– Я не против, – отозвался он. – А что с остальными твоими помощниками? Надеюсь, ты с ними переговорила?

– Да. Все улажено.

Фаргон кивнул и бросил взгляд на часы.

– Что ж, у меня все, – сказал он, поднимаясь на ноги. – Желаю тебе удачи и советую не изводить себя мыслями о Маккане; в его жизни грядут перемены, о которых он даже не подозревает, и если он потеряет сон, то вряд ли из-за тебя.

Жестокий намек достиг цели, и Эллин, посмотрев ему прямо в глаза и даже не пытаясь скрыть отвращение, спросила:

– Ты и вправду такой бессердечный подонок, каким хочешь казаться?

Фаргон нахмурил брови.

– Да, и не забывай об этом, – посоветовал он и, открыв дверь, отступил в сторону, пропуская Эллин.

Позже, принимая душ и переодеваясь к вечеринке, она вновь и вновь возвращалась мыслями к последним фразам беседы. Что-то настораживало Эллин, но она не могла понять толком, что именно. Фаргон выказал небывалую щедрость и доброту, но то, как он в конце разговора разрушил это впечатление одним сокрушительным ударом, было вполне в его духе. Отнюдь не внезапное превращение Фаргона в ангела-хранителя беспокоило Эллин; куда больше ее тревожил тон, которым Тед советовал помнить, каким безжалостным мерзавцем он бывает порой. Его слова прозвучали словно предупреждение. А упоминание о переменах в жизни Майка, о которых тот даже не подозревает, заставляло Эллин гадать, не была ли эта угроза адресована скорее ему, чем ей.

Узнав о примирении Мишель и Майка, Сэнди могла утешать себя лишь мыслью о том, сколь мучительным оказалось это событие для Эллин Шелби. Впрочем, утешение было слабое; догадываясь, что Эллин страдает куда больше, чем она сама, Сэнди чувствовала себя так, словно ее обманули, унизили и предали. Создавалось впечатление, что американка вновь ее обошла.

Мишель по крайней мере появилась на сцене задолго до Сэнди, что давало ей определенные права на Майка, особенно теперь, когда все знали, что у них есть ребенок. А Эллин возникла словно из ниоткуда и увела Майка из-под носа Сэнди. Иными словами, какие бы несчастья ни свалились ей на голову, она их заслужила. Что же касается Мишель, Сэнди сомневалась, что ее связь с Майком продлится очень уж долго; после их ссоры прошло слишком много времени, и у Майка нет причин полагаться на ее верность. Поэтому Сэнди не теряла надежды – к тому моменту, когда Майк вновь порвет с Мишель, Эллин наверняка влюбится в кого-нибудь еще, а Сэнди будет руководить лондонским отделением «Уорлд уайд», реализующей международный проект, в который Майк вложил практически все прибыли компании «Маккан и Уолш» и изрядную долю личных средств.

Наверняка ему уже стало известно, что Сэнди вошла в состав руководства «Уорлд уайд», и ей оставалось лишь гадать, знает ли он, кто стоит за ее спиной. Вряд ли это придется ему по вкусу, но по крайней мере он поймет, что Сэнди – надежный и достойный партнер. Разумеется, ему потребуется некоторое время, чтобы прийти в себя от шока, и Сэнди не сомневалась, что именно поэтому он до сих пор не дает о себе знать. В глубине души она побаивалась грядущего разговора. Сэнди заранее знала, что Майк будет разгневан и не преминет ударить ее побольнее, но она пропустит его слова мимо ушей, помня о том, что в конечном итоге их сотрудничество принесет плоды, о которых они с Майком могли только мечтать.

Несколько недель назад Морис разъяснил ей, что компания «Маккан и Уолш» более не может действовать, как раньше, поскольку большая часть ее активов вложена в «Уорлд уайд», контрольный пакет акций которой принадлежит Теду Фаргону. В качестве вознаграждения за информацию Тед пообещал Сэнди должность директора лондонского отделения, а стало быть, Майк, выйдя из добровольного заточения, обнаружит, что работает на нее, во всяком случае, в делах, связанных с «Уорлд уайд». Естественно, Сэнди предоставит Майку право принимать ключевые решения, поскольку у него больше опыта, и постарается убедить его в том, что это положение сохранится и впредь. Майк должен во что бы то ни стало увидеть, что она его любит и готова вернуть ему все, что у него отняла.

– А что взамен? – спросила Неста во время одной из множества их бесед, которые затягивались далеко за полночь. – Его рука и сердце? – Она язвительно фыркнула. – Любовь не продается.

– Я не собираюсь ее покупать, – возразила Сэнди. – Я хочу показать Майку, как много готова сделать для него. Но при одном условии.