Мэгги Дэвис - Атласная куколка

— У меня очень много дел. Не думаю, что удастся выбрать время для экскурсии.

Она посмотрела на карточку, которую все еще держала в руках. В тусклом свете лампочки удалось прочитать только то, что было набрано самыми крупными буквами: «Корпорация АЛЬТАКОМП. Компьютерная техника». Далее следовал адрес в Ниме.

Сэмми посмотрела в противоположный угол часовни Чип, скрестив руки на груди, стоял рядом с лестницей, прислонившись к стене. Электрическая лампочка за его спиной едва освещала черные кудри и лицо. Казалось, он наблюдает за тем, как на его глазах происходит кража со взломом.

Алан проследил за ее взглядом.

— Он не слышит, — шепотом успокоил де Бо. — Вас беспокоит его присутствие?

— Не могу сказать, что он мне безумно нравится. Чем он вообще занимается? — тихонько поинтересовалась Сэмми. — Он ночует здесь?

Алан взглянул на нее с удивлением.

— Насколько мне известно — нет. Он близкий друг Соланж Дюмер. И все-таки скажите «да», — настойчиво попросил он, заслышав шаги на лестнице. — Скажите, что согласны поужинать со мной.

Сэмми все еще сомневалась. Этот кокни — друг Соланж Дюмер? Той самой «С. Дюмер, директор Дома моды Лувель»?

— Кто он? — повторила она.

Алан де Бо пожал плечами.

— Близкий друг директрисы Соланж Дюмер. Остается ли он здесь на ночь? Не думаю. Соланж живет в Пасси.

Сэмми внимательно посмотрела на молодого человека, желая удостовериться, что правильно поняла его слова: означает ли «близкий друг» по эту сторону Атлантики то же самое, что и в Нью-Йорке?

Времени на вопрос у нее не оказалось. Шаги звучали все громче. Алан оторвался от каменного саркофага и выпрямился, слегка ударившись головой о низкий сводчатый потолок.

В этот момент шаги замерли. Электрическая лампочка осветила высокие каблуки, стройные ноги и подол бежевого платья. Чип оттолкнулся от стены и выпрямился.

— Mais, que faites-vous la en bas? [24]— раздался высокий чистый женский голос.

— Если не ошибаюсь, — произнес Алан де Бо, морщась и потирая рукой затылок, — это именно она.

Проснувшись в воскресенье утром, Сэмми поняла, что должна связаться с Нью-Йорком.

Джеку звонить нельзя. В любой другой день — да, но не в воскресенье, потому что выходные он проводит в Коннектикуте с Марианной и дочерьми. Связь с женатым мужчиной — прежде Сэмми всегда осуждала такое. «Но еще хуже первым делом вспоминать об этом, просыпаясь утром», — сказала она себе, перекатываясь на широкой кровати и протягивая руку, чтобы взять часы с ночного столика.

В Париже было девять часов утра. Значит, в Нью-Йорк звонить слишком рано. Однако совершенно необходимо переговорить с Минди Феррагамо, уточнить кое-что, прежде чем она в понедельник встретится с директрисой Дома моды Лувель. Отчет для штаб-квартиры Джексона Сторма в Нью-Йорке окажется не таким простым делом, как все они думали. Звонок, конечно, придется отложить на несколько часов, но за это время следует продумать, что она собирается сказать.

Сэмми перевернулась на спину и прикрыла глаза, стараясь не обращать внимания на затхлый запах, исходящий от кровати, покрытой какой-то невероятной простыней из черного атласа, и привести мысли в порядок. Она никогда не отличалась способностью составлять отчеты и все еще ощущала последствия долгого перелета, но хотела выполнить поручение как можно лучше. Если в ее голосе прозвучат панические нотки, это никак не укрепит ее позиции в корпорации. Необходимо четко представить себе, что нужно сказать.

«О'кей, так что же сообщить?» — со вздохом подумала Сэм.

Может, так: «Дом моды Лувель — старое здание на улице Бенедиктинцев, что недалеко от рю де ла Пэ. Большие площади, которые сейчас не используются, особенно конторские. Работников в ателье немного. Одна из портних одновременно занимается примерками». Не слишком хорошо, но все-таки какое-то подобие доклада.

Пошив одежды для похорон — можно ли считать это основной деятельностью заведения? Лучше промолчать, пока она сама не разберется. Часовня с могилами рыцарей в подвале? Смешно. Директриса — мадам Соланж Дюмер — говорит, что не знает английского, а ее дочь, которая работает здесь же моделью?

По крайней мере, одна загадка: почему прекрасная Софи подвизается в таком салоне, как Дом моды Лувель, — разрешилась, как только появилась мадам Дюмер. Саманте даже не понадобились тихие комментарии Алана де Бо, сообщившего, что Соланж Дюмер — мать Софи. Сходство сразу же бросалось в глаза: та же фигура, высокая грудь, кожа цвета взбитых сливок и рыжие волосы. Мадам Дюмер вовсе не пришла в восторг от несколько взъерошенной Сэм Ларедо в вязаной кофточке, джинсах и ботинках — неожиданного представителя Джексона Сторма из Нью-Йорка.

При помощи Алана де Бо, взявшего на себя обязанности переводчика, Сэмми узнала: мадам Дюмер очень сожалеет о том, что мадемуазель Ларедо прибыла в такое неподходящее время — в выходные дни. Резко повернувшись и поднимаясь вверх по ступенькам, директриса сказала, что прямо в понедельник утром, прибыв в свой офис, встретится с представителем Сторма.

Не слишком любезно, никакого желания сотрудничать. Было ясно, что сообщение о продаже ателье оказалось для управленческого персонала Дома моды Лувель такой же неожиданностью, как и для руководства компании Сторма. В одном Сэмми была уверена: перед встречей с директрисой необходимо переговорить с Минди Феррагамо. Ей нужны кое-какие руководящие указания. Слишком многие вопросы до сих пор оставались без ответа.

Из того, что она увидела в Доме моды Лувель, стало ясно: стиль работы этого Дома моды не совпадает с тем, что можно назвать общей тенденцией для подобных заведений. И все-таки, даже принимая во внимание все — от старинного, похожего на музей здания в темном тупике до полупустых контор, мастерских и откровенно враждебно настроенной мадам Дюмер, — может, этого недостаточно, чтобы говорить о странностях Дома моды Лувель?

Оставались, правда, еще и загадочные клиенты. Кое-кого из них она уже видела: Алан де Бо. его сестра, побирушки-итальянки. Все это только повод для новых вопросов. Как могут старуха и ее внучка заказывать здесь туалеты, если даже манекенщица знает, что они слишком бедны, чтобы оплатить счета? Единственный способ выяснить это — ознакомиться с бухгалтерией. Сэмми нахмурилась и сжала губы. Ведь это дело Денниса Волчека, не так ли?

После полудня она подошла к золотисто-белому телефонному аппарату рядом с кроватью. Минди Феррагамо чаще всего проводила воскресные дни в своей квартире в Манхэттене, созваниваясь с фабриками в Бразилии и Мексике, а также с руководителями отделений корпорации Джимми Энгом в Гонконге, Дайшеком Кимом в Сеуле и Чарли Ли на Тайване, где в разгар сезона работа велась круглосуточно семь дней в неделю. Сэмми собиралась просто сообщить, что прибыла в Париж, и с этого начать разговор.