Елена Гайворонская - Наследство

В разрезе сбившейся юбки виднелось едва тронутое загаром округлое колено. Алекс поерзал на кресле. Легко сказать: «Смотри на дорогу…» Вот если бы… Колоссальным усилием воли он прогнал и эту мысль. Он твердо решил не думать и не говорить ни о чем эдаком, предоставив все воле провидения, боясь спугнуть хрупкую гармонию недосказанности, в которой, быть может, и заключалась особая прелесть их странных отношений. Произойдет что-нибудь или нет, эта поездка, он точно знал, навсегда останется для него несоизмеримо большим, чем все его прежние «перепихоны», вместе взятые.

– Ты больше не работаешь в отеле?

– Откуда ты знаешь? – изумился Алекс.

– Я же не слепая. Хочешь, я попробую поговорить…

– Нет, – отрезал Алекс. – Даже не думай. Я сам разберусь в своих проблемах.

– Боже мой, – вздохнула Надежда. – Ну почему все мужчины одинаковы…

Алекс сдавил руль так, что побелели костяшки пальцев и ногти впились в ладони.

– Не смей сравнивать меня со своим мужем, черт возьми. Не смей меня вообще ни с кем сравнивать. Для меня сейчас имеет значение только сегодняшний вечер. Если бы мне сказали неделю назад, что ради этого необходимо уволиться, я бы сделал это не задумываясь, – Ты странный… – тихо, с неожиданной нежностью промолвила Надежда. – Я никогда не встречала таких мужчин… Ты какой-то… одержимый.

– Тебя это пугает?

– И да, и нет.

– Почему – да?

– Потому что… – Она тихо рассмеялась. – Мы в одном автомобиле на горной дороге. А я не знаю, хороший ли ты водитель.

– А почему – нет?

– Потому что я не твоя женщина.

– Да… – повторил Алекс, словно стараясь запомнить, – ты не моя женщина…

– Официант – твоя основная профессия? – сменила тему Надежда.

– Нет. Это сезонный приработок. Я заканчиваю строительный. Отделение экономики и управления гостиничного бизнеса. Остался год. Так что без куска хлеба не останусь. Знаешь, о чем я мечтаю? – Он покосился на спутницу. – Когда-нибудь – конечно, не через год, и не через два – заиметь свой отель. Ну, или хотя бы стать классным управляющим. Как наш босс. – Он задумчиво взъерошил густые волосы. – Скажешь, у меня ничего не выйдет?

– Нет, не скажу, – отозвалась Надежда. Ее легкая ладонь легла на плечо Алекса. – Не смей записывать себя в неудачники. Ты – молодой, упрямый, умный, настойчивый. Иди к своей цели, даже если кому-то она покажется абсурдной. Иначе потом ты всю жизнь будешь жалеть о том, что не использовал свой шанс. Я думаю, у тебя все получится. Должно получиться.

Алекс коснулся щекой ее прохладных пальцев.

– Ты вправду считаешь, что я чего-то стою?

– Мы все чего-то стоим… Просто почему-то забываем об этом. – Она убрала руку и снова вгляделась в ночное окно, за которым невидимкой рокотало море.

Они миновали тоннель, и дорога перешла в широкое шоссе.

– Дай порулить! – попросила Надежда.

Они остановились, вышли из машины. Длинная юбка женщины неожиданно взлетела и, точно парус, захлопала на ветру. Надежда поймала ее и со смехом зажала между ног, поправляя волосы. Но, поймав взгляд Алекса, осеклась и быстро пересела на место водителя. Большой и важный автомобиль, словно океанский лайнер, плавно рассекал волны встречного ветра и дорожной пыли. Надежда окончательно преобразилась. Глаза заблестели, на скулах проступил легкий румянец. Видно было, что езда доставляет ей огромное удовольствие. Тяжелая машина, как чуткий любовник, послушно повиновалась ее узким ладоням.

– Здорово водишь, – заметил Алекс.

– Если б ты знал, чего мне стоило сдать экзамен в ГАИ! – со смехом отозвалась женщина. – Упражнение под названием «эстакада». Там на площадке была такая горка – настоящий Эверест. На нее нужно было заехать, а я все время откатывалась назад, хоть тресни! Сергей мог бы запросто купить мне права, но сказал: «Или сама, или никак. Тренируйся». Тогда я нашла самую высокую гору в округе и ползала по ней взад-вперед. Инструктор потом говорил, что у него в жизни не было более упрямой ученицы.

– Сдала?

– Как видишь.

Бип! Би-ип!

Слева вынырнула и поравнялась с ними тупоносая темно-зеленая «бээмвуха». Из динамика разносились по округе приблатненные русские напевы. Здоровенные бритоголовые парни повысовывались в окна, рискуя вывалиться вон, выбрасывая руки в золотых браслетах с оттопыренными средними пальцами.

– Э-эй, на «мерсе»! Красотка, а ну, дого-ни-и!

– Кретины, – пробормотал Алекс.

– Слабо? А ты пацана за руль пересади! Курица не птица, баба не водила!

Надежда сжала губы в короткую черточку, лоб пересекла упрямая морщинка, в потемневших глазах загорелся шальной огонь. Она с силой выжала газ. Взревев, как взнузданный мустанг, «мерс» вырвался вперед. Спидометр показывал сто пятьдесят. «Бээмвуха» также сделала рывок. Две громадины шли ноздря в ноздрю по узкой ленте шоссе, с каждой секундой увеличивая скорость.

Двести.

В голове Алекса мелькнуло, что, попадись им сейчас дорожная полиция, увольнение будет одним из самых приятных воспоминаний в его жизни.

Двести двадцать.

– Черт, мы разобьемся! Прекрати это! – крикнул он. Но тотчас осознал полную бесполезность своих слов: для женщины за рулем не существовало более ничего и никого, кроме омерзительной темно-зеленой груды железа с левого бока.

Врывавшийся в окно ветер свистел так, будто в салоне вот-вот разразится буря.

Двести тридцать.

– Давай, мальчик, давай, – сквозь зубы процедила Надежда.

Двести тридцать пять. «Бээмвуха» начала отставать.

– Давай! – заорал и Алекс, неожиданно поддавшись гибельному азарту безумной гонки. – Мы их уделали!

Двести пятьдесят.

– Ага!

«БМВ» отстал уже на полметра. Надежда распахнула окно и, сложив пальцы в известную непристойную комбинацию, рывком выбросила руку навстречу ревущему ветру.

– Ты сумасшедшая! – переведя дыхание, прошептал Алекс, не вполне осознавая, изумлен он или же восхищен безрассудством этой женщины, так и не разгаданной даже наполовину.

– Наверно, раз я здесь, – отозвалась Надежда.

Скорость начала снижаться. «Бээмвуха» вновь поравнялась с «мерседесом», и Алекс уже приготовился к любой развязке, вспомнив предостережения друга относительно горячих русских парней, но на сей раз ребята показывали большие пальцы, широко улыбаясь.

– Откуда ты, детка?

– Москва.

– Привет из Питера!

Под ревущие децибеллы темно-зеленый «БМВ» с гиканьем умчался прочь.

– Так можно запросто заработать вечный отдых, – пробормотал, убирая со лба прилипшую прядь, Алекс.

– Кто говорил: жизнь коротка, а лето мимолетно?. – лукаво улыбнулась Надежда.

– Я даже не подозревал, какая ты…

– Какая?

– Не знаю. Теперь уже совсем не знаю…