Полина Поплавская - Бриз для двоих

Она очнулась от прикосновения Роджера к ее руке.

– Что с вами, Джуди? Вы словно не здесь, не со мной…

– Простите, я давно не бывала в ресторане, может, поэтому немного рассеянна.

– Ну, ресторан – это, наверное, громко сказано… Просто одно из приморских кафе, здесь таких множество. Впрочем, что это я вам рассказываю, словно вы нездешняя. Мне часто приходится общаться с приезжими, видимо, кое-что стало входить в привычку.

Роджер смотрел ей прямо в глаза и говорил очень тихим голосом, оттого казалось, будто он говорит что-то интимное. Ладонь его мягко, но крепко удерживала руку Джуди.

– Вам здесь нравится?

– Очень, – ответила она довольно громко, чтобы сбить его полушепот.

Роджер отпустил ее руку, откинулся на спинку стула и рассмеялся:

– «Очень»! Как вы просто и емко ответили. Вы прелесть, Джуди!

– Вставай, Шарль, мой мальчик, – легко, едва касаясь, Фрэнк провел кончиками пальцев по темным волосам.

– Щекотно… – ответил ему сонный голос.

– Нам обоим пора собираться. У меня еще не уложены вещи. Да и тебе нужно быть в форме, не правда ли?

– О да! – длинная смуглая нога выползла из-под одеяла и обвилась вокруг Фрэнка. – Ты плохо будишь…

Усмехнувшись, он попытался высвободиться.

– Я приготовлю кофе.

– Но ты ведь еще меня не разбудил.

Фрэнк наклонился и медленно провел кончиком языка по гладкой коже от колена до бедра. И тут же парусом взметнулось одеяло и накрыло его жаркой волной.

Через несколько минут он спросил:

– Ну, а теперь проснулась? Вставай, не то опоздаешь. Ты всегда так долго собираешься…

– Я не поеду, Фрэнки, – Шарлотта села в постели и закурила.

Он молча смотрел, как ее тонкие смуглые пальцы покачивают длинную сигарету. Обернувшись, Шарлотта взглянула на него с удивлением:

– Ты не рычишь, любовь моя?

– Нет. Потому что ты сейчас же встанешь…

– Может, ты хотя бы выслушаешь?

– И не собираюсь. – Фрэнк встал, накинул халат и вышел.

Она проводила его глазами.

– Перестань обращаться со мной как с маленькой! – Голос ее стал злым, пальцы нервно мяли сигарету.

– Ты сама хотела работать, Шарли, – спокойно сказал Фрэнк, появившись в дверях. – В этом не было необходимости, но ты требовала предоставить тебе возможность сделать карьеру. Ты сама решила, что хождение по подиуму – это предел твоих мечтаний. И что же? Прошел год, и ты поняла, что это не очень-то веселый и легкий труд? – Он снял халат и бросил его на постель. – Но теперь, милая, я настаиваю: ты поедешь и продлишь контракт еще на год. А там посмотрим.

– Фрэ-энк! – крикнула Шарлотта ему вдогонку, бросила сигарету в пепельницу и, не одеваясь, устремилась за ним.

Длинным отполированным ноготком она ковыряла стену, искоса поглядывая, как он то подставляет под душ лицо, то приседает, то резко поворачивается и нагибается. Понимая, что он хочет ее рассмешить, Шарлотта все же упрямо дулась. Она решила, наконец, добиться, чтобы он выслушал и понял ее.

– Фрэнк! – позвала она, не отрывая взгляд от стенки.

– А?

– Почему ты не хочешь брать меня в Штаты?

– Тебе нужно работать.

– Вранье! Ты просто меня стыдишься. Я ведь знаю – я ей не понравилась. Ты один раз показал меня и с тех пор даже не заикался…

– А? Что ты там бормочешь, я не слышу.

Вода лупила Фрэнка прямо по макушке и водопадом срывалась со лба. Волосы облепили голову – казалось, будто он в шлеме. Не удержавшись от улыбки, Шарлотта все же попыталась не растерять свой решительный настрой на серьезное объяснение.

– Я не хочу… – начала она.

– Что?..

Она повысила голос:

– Я не хочу больше работать у Жана!

– Он что, пристает к тебе?

– Да нет, как раз наоборот.

На мгновение Фрэнк замер, и Шарлотта успела заглянуть ему в глаза.

– Вот в чем значит дело… – значительно проговорил он, но тон его был привычно ироничным.

– Нет-нет, ты не понял! – она потерла лицо ладонью, словно пытаясь найти точные слова.

На белом фоне стены ее тело казалось еще смуглее, чем было. Одной ступней она уперлась в стену, и узкое согнутое колено чуть подрагивало от напряжения. Фрэнк завороженно смотрел, как ровные белые зубки впиваются в атласную мякоть нижней губы… На мгновение он со странной ясностью представил, как сейчас они прокусят ее до крови и алая капля медленно скатится по подбородку, шее и, оставляя влажный след на своем пути, докатится до круглого темно-коричневого соска…

Он резко тряхнул головой, повел из стороны в сторону крупным торсом, разметав вокруг себя брызги.

– Ты что? – вскрикнула она.

Он подставил руку под струю и направил в ее сторону.

– Фрэнки!

– А ты не хочешь принять душ, мой мальчик? – Он потянулся к ней мокрой ладонью.

– Нет, – игриво улыбаясь, она вжалась в стену, – я уж после тебя, папочка…

– Иди сюда! – позвал он и, схватив ее за тонкую кисть, притянул к себе.

С небольшим чемоданом в одной руке и плащом в другой Фрэнк вышел в залитый солнцем холл аэропорта. Остановившись, он огляделся. Долго искать не пришлось. Фрэнк улыбнулся, увидев невысокую женскую фигуру, направлявшуюся к нему. Издали ее можно принять за молодую женщину… Туфли и шляпа подобраны в тон бежевому брючному костюму. Эта строгая однотонность выделяет Эмили из толпы встречающих, одетых уже почти по-летнему пестро.

– Здравствуй, милый! – Она протянула ему суховатые маленькие руки, и Фрэнк принял их в свои большие ладони.

На стоянке их ждал старенький белый «фольксваген» Эмили, который она любила, словно живое существо. Опустив стекло, Фрэнк вдыхал аромат океана, который после долгого отсутствия так остро ощущается на побережье. Мимо проносились знакомые места, веселый майский ветерок трепал волосы, и на губах Фрэнка появилась счастливая улыбка. Каждый раз дорога из аэропорта начиналась при полном молчании. Эмили знала, что пока она Фрэнку не нужна. Спустя некоторое время он сам повернулся к ней.

– Знаешь, я ведь едва не опоздал на самолет. А теперь представить себе не могу, как бы я остался в сером, дождливом Париже.

– Ах, Париж! – мечтательно проговорила Эмили. – Я любила его и дождливым, и пыльным… Неужели он еще существует? Для меня он – как сон…

– Я много раз предлагал тебе съездить туда.

– Нет-нет, – почти перебила она.

– Понимаю. Ты не хочешь сверять сон с реальностью.

– Да. Тот сон и эта реальность вряд ли сойдутся… Я достаточно стара и уже успела усвоить, что воспоминания, как и мечты при их исполнении, умеют превращаться в пустоту.

Фраза прозвучала печально, но выражение лица Эмили было при этом довольно лукавым. Фрэнк не ответил, наблюдая, как легко она управляет машиной, а потом, словно вспомнив что-то, спросил: