Джудит Гулд - Вспышка. Книга вторая

– Нам надо спешить, – вмешался пилот. – Самолет уже готов к взлету.

Дэлия обернулась и посмотрела на стоявший вдали изящный серебристый самолет. Пилот был прав. Самолет уже весь содрогался, готовясь взлететь, – казалось, тормоза едва удерживали его на взлетной полосе.

Он находился в логове драконов.

Потоки огня ревели, как миллионы диких зверей, а кипящий свет был ярче тысячи взорвавшихся солнц. Расплавленные золотые силуэты, похожие на дервишей, плясали вокруг Абдуллы – их развевающиеся одежды трепетали и плыли по воздуху, предлагая ему свои смертоносные объятия.

Рев пламени звучал в его ушах, подобно многоголосому хору, и, глядя сквозь прозрачные огненные одеяния извивающихся танцоров, он увидел очертания золотой лестницы, а еще дальше – за камфорным паром, поднимавшимся из кипящего фонтана, – можно было разглядеть желанные очертания высоких золоченых дверей.

Это были золотые врата в Рай. Чувство экстаза охватило его.

В его мозгу звучала божественная Прелюдия. Именем Аллаха, Сострадающего и Милосердного. Благословен Аллах, Отец Мироздания, Сострадающий и Милосердный, Царь Судного Дня!

Забыв о чудовищном жаре, Абдулла вытянул вперед руки, приветствуя мелькающие языки золотого пламени, охватившего его рукава. Не опуская рук, он медленно и торжественно двинулся вперед к золотой лестнице, ведущей в Рай. Его переполняла радость и утонченная боль; тысячи оргазмов пронзили его тело. Он чувствовал, как священный огонь очищает кипящую кровь, жадно взбираясь вверх по его ногам.

Внезапно небеса взорвались у него над головой, звезды разлетелись в стороны, волны огненных океанов сомкнулись, и драконы повернули к нему свои пасти и заревели.

Абдулла закричал, как безумный, когда его расплавленная плоть начала, подобно воску, сползать с его костей. Сейчас, в это осязаемое мгновение перед смертью, он понял, что обманут. Эта дорога не ведет в царство вечного блаженства!

В этот Судный День Аллах ввергнул его в кипящий котел адского пламени.

Они уже почти ступили на трап, когда взрыватели сработали и дворец взлетел на воздух. На мгновение небо озарилось такой вспышкой, что стало светло как днем. Наджиб повалил Дэлию на землю и прикрыл своим телом. Ударная волна прошла над ними, заставив самолет покачнуться и подняв на мгновение целую песчаную бурю.

Последовавшая за ней тепловая волна была жарче, чем полуденный зной. В радиусе полумили разлетелись обломки; трубопровод, проложенный в песках, загорелся, превратившись в извивающуюся сплошную завесу огня.

Дэлия медленно встала на колени и огляделась. Дворца больше не существовало. Наджиб помог ей подняться, и вместе они пробежали последние несколько шагов, отделявших их от готового взлететь самолета.

«Боинг-727» начал снижение и прошел через белую гряду облаков, чтобы выйти на финишную прямую перед посадкой в аэропорту Ньюарк Интернэшнл. Тринадцатичасовой перелет из Тель-Авива подходил к концу. Этот полет был не похож ни на один из тех, что Дэлии приходилось совершать прежде, – она улыбнулась при мысли о том, что ей легко будет привыкнуть к такому образу жизни. Большую часть перелета они с Наджибом провели в огромной роскошной кровати в хвостовом отсеке самолета. Нет лучшего способа скоротать тысячемильное путешествие, чем заниматься любовью и спать.

Тем не менее она была не прочь снова оказаться на земле. Ей хотелось обратно в Нью-Йорк, чтобы Наджиб внес ее на руках в новый дом, – целых четыре этажа в Трэмп Тауэр. Первое, что она сделает, отправит домой всю прислугу и останется с ним вдвоем на целую неделю. Она и он. И больше никого.

Отдых им не помешал бы.

Последние пять дней были довольно напряженными. Сначала пресса одолевала их, затем последовала вынужденно отложенная свадьба Ари и Сисси, и, наконец, ее родители экспромтом организовали вечеринку в честь ее помолвки с Наджибом. Ей было приятно, что Тамаре понравился Наджиб, и она была благодарна друзьям своих родителей за то, что, хотя они и не слишком радовались по поводу ее замужества с арабом, но, по крайней мере, примирились с этим фактом.

Когда наконец они сели в самолет, сбылась ее мечта: остаться вдвоем с Наджибом.

Рядом с ним она чувствовала себя спокойно и безопасно. Интересно, это чувство всегда останется с ней или со временем угаснет? Дэлия засмеялась. Самое главное – принадлежать только друг другу, остальное не важно.

Она повернулась к нему и обеими руками сжала его ладонь. Он был так красив и нежен, но она знала, что под этими благородными чертами скрывается стальной характер. Если бы не он, ее уже не было бы на свете. Страстный, чувственный, сильный; он был мужчиной, который не будет прятаться за ее юбки. Ей не надо было опасаться, что наступит момент, когда кто-нибудь назовет его мистером Боралеви.

– Знаешь, о чем я сейчас подумала? – спросила она его.

– Ты, наверное, думала о том же, о чем и я? – ответил Наджиб, усмехаясь.

– М-м-м… – Она улыбнулась и прижалась к нему. – Наверное.

Он вздохнул.

– К сожалению, наши топливные баки почти пусты. Этот самолет не может лететь без дозаправки более тринадцати часов. Иначе я предложил бы совершить несколько кругов над городом.

Она погрозила ему пальцем.

– В таком случае, ты – мой должник!

– Как только мы попадем домой! – страстно пообещал он. Затем улыбнулся. – Уже недолго осталось. Таможня – пустая формальность, а затем – в машину, через мост и вверх на лифте. Тридцать минут. Ну, сорок. В зависимости от уличного движения. – Он опять улыбнулся. – Как ты думаешь, у тебя хватит терпения?

Она фыркнула и отвернулась.

– Придется подчиниться обстоятельствам… Пройдя через таможенный контроль, они увидели, что их встречают.

– Эй, Дэлия! – пронзительный голос с бруклинским акцентом принадлежал Пэтси Липшиц; ее не мог заглушить даже шум двигателей взлетевшего в этот момент самолета.

– О, не может быть. – Дэлия была в панике. Жерома и Пэтси она узнала довольно легко, но…

Она пригляделась повнимательнее. Да, это на самом деле была Клео. Дэлия взвизгнула от удовольствия и бросилась ей навстречу.

– Мисс Клеопатра, лапочка! – крикнула она, обнимая ее. – Я тебя сразу и не узнала!

За эти три недели Клео действительно изменилась до неузнаваемости. Ее небрежный стиль больше не существовал. Косички, просторные, мужского покроя, штаны и футболки с короткими рукавами, составлявшие главную часть ее гардероба, остались в прошлом. Дэлия прежде никогда не видела ее одетой в платье. Глядя на нее, облаченную в одежды настоящей леди, она потеряла дар речи.

Клео выглядела шикарно – начиная от изящного черного тюрбана, украшенного черным пером длиной в целый фут до прекрасно скроенного черно-синего платья от Жан-Луи Шеррера и черных лайковых перчаток. На обоих запястьях у нее звенело по три массивных золотых браслета. Она даже накрасилась, причем макияж был наложен умело, подчеркивая ее высокие скулы и придавая благородную изысканность слегка раскосым глазам.