Виктория Ли - Дождись полуночи

Держа книги в одной руке, Кейт вставила ключ в замок, повернула его и вскоре была уже внутри. В старом кирпичном доме, где жила когда-то одна семья, было теперь шесть довольно просторных квартир. Кейт часто пыталась представить себе, каково быть членом такой огромной семьи и жить в огромном доме вместе со всеми.

На первом этаже было теперь четыре квартиры, расположенные по разные стороны широкого коридора, устланного ковровой дорожкой. Кейт взяла со столика сложенную аккуратной стопкой почту, которую оставила для нее миссис Дэнверз, и отметила про себя, что, как всегда в будние дни, забирает почту последней.

Если не считать миссис Дэнверз, пожилой дамы, которая каждое воскресенье приглашала Кейт на чашку кофе с пончиками, Кейт едва могла вспомнить, когда видела последний раз своих соседей. Не то чтобы она чувствовала себя одинокой, но бывали моменты, как, например, сегодня вечером, когда очень хотелось пожелать кому-нибудь спокойной ночи.

Весь вечер Кейт было не по себе. Наверное, потому, что она не успела повидаться с Томасом. Весь день в магазине было полно посетителей. После того, как она подготовила все к закрытию магазина, Кейт пришлось стрелой лететь на занятия, опасаясь, что ее не допустят к экзамену по архитектуре, потому что частенько прогуливала лекции по этому предмету.

Когда лекция закончилась, было уже больше десяти, и Кейт решила не беспокоить Томаса поздним визитом. Она подумала, что лучше посидеть пару часов в библиотеке, подыскивая материал для курсовой работы, к которой она еще не приступала.

Но теперь она уже не была уверена в правильности своего решения. Дело в том, что Кейт так и не удалось сосредоточиться. Слишком велик был соблазн закрыть глаза и пережить заново минуты, проведенные в темноте с Беном Филлипсом. Курсовая работа казалась по сравнению с этим ненужной мелочью.

Кейт запретила себе закрывать глаза, она старательно листала энциклопедию, ничего не понимая в содержании прочитанного.

Вздохнув, Кейт направилась к лестнице. Ей необходимо было поесть и принять горячую ванну. Может быть, это поможет выкинуть из головы мысли о Бене Филлипсе и вернуться к нормальному ритму жизни. Ковер цвета ее любимого красного вина заглушал шаги. Кейт поднялась в квартиру второго этажа, где жила вместе с чистопородной сомалийской кошкой по имени Фокси.

Войдя в квартиру, Кейт положила свои книги, сумочку и почту на тумбочку у двери, а сверху бросила пальто и шелковый шарфик. Она как раз снимала туфли, когда Фокси забралась на тумбочку и стала трепать шарф.

– Разве я говорила, что ты можешь запускать в шарф свои когти? – Кейт подняла кошку за шкирку. – Я это говорила?

В ответ Фокси дважды дотянулась лапой до носа Кейт. Она промахнулась на какой-то миллиметр, и Кейт немедленно отпустила ее, пока оба они не пожалели о своем поведении. Она забросила шарфик на крышку гардероба, надеясь, что там он будет в большей безопасности.

Шарфик был не просто подарком, а знаком примирения. Его прислала из Милана или из Ниццы сестра Кейт Лаура, которая отправилась в отпуск в Италию, вместо того чтобы приехать в Колорадо, как она обещала Кейт. Лаура была такой же, как остальные члены семьи Кейт, – жадной до приключений, легко возбудимой и абсолютно независимой. Кейт восприняла такой поступок сестры без обиды, хотя когда она поступала подобным образом, обычно бывало наоборот.

Для родственников Кейт было обычным делом менять в последнюю минуту свои планы, а это означало, что любой из братьев и сестер Кейт – у нее было два брата и две сестры – мог появиться в любой момент вместе со всеми, кого захотел взять с собой, или же, наоборот, не приехать, даже не предупредив об этом. Ее родители, дай им Бог здоровья, отличались от своих детей только тем, что обязательно предупреждали о своих визитах.

Войдя в кухню, Кейт последовала вслед за Фокси к холодильнику выпуска пятидесятых годов, за который она заплатила двадцать долларов на аукционе, а потом еще двести, чтобы привести его в рабочее состояние. Морозилка была рассчитана всего на два литра, а мотор иногда стучал, но внешне холодильник прекрасно подходил для кухни, построенной сорок лет назад. К тому же Кейт приходилось готовить только для себя и Фокси, и ей вовсе не требовался мощный современный агрегат.

Фокси замяукала, явно намекая, что ее пора бы наконец покормить. Выбирать было не из чего – в их распоряжении были только остатки итальянского обеда, приготовленного Кейт два дня назад, разнообразных приправ и соусов, а также молочных продуктов и баночек с питанием Фокси. Сомалийская кошечка предпочитала холодные блюда.

Кейт приготовила два простых блюда – творожный сыр с индюшачьей печенью и соус для Фокси, лазанью с помидорами для себя. За едой она просмотрела письма, отметила в календаре на стене число, когда старший брат Карл обещал заехать навестить ее по пути в Сан-Франциско.

Полчаса спустя тарелки лежали в розовой эмалированной раковине, Фокси спала на любимой подушке Кейт, а Кейт заколола волосы и собралась залезть в горячую ванну, приятно пахнущую сиренью.

И тут зазвонил телефон. Кейт решила не прерывать купания из-за телефонного звонка.

Ей звонили в самое разное время суток – в этом не было ничего необычного. Почти все женщины в семье Кейт страдали бессонницей и охотно использовали часы между полуночью и рассветом, чтобы узнать подробности жизни друг друга. Кейт часто забывала брать с собой аппарат, принимая поздно вечером ванну, поэтому она попросила сделать отвод прямо в ванную комнату, и учитывая тот факт, что Кейт любила понежиться в теплой ароматной воде, она пользовалась этим телефоном куда чаще, чем двумя другими – на кухне и в спальне.

Снова зазвучал негромкий звонок, и Кейт попыталась угадать, которая из сестер решила добраться до нее сегодня. Или это мама устала от рецептов блюд из картошки, которые она собирала для книги по поручению женского общества.

Вытянувшись в ванне, она взяла трубку и зажала ее плечом.

– Привет, – сказала, улыбаясь, Кейт.

На другом конце трубки возникла пауза, затем низкий мужской голос произнес:

– Мне почему-то кажется, что вы имели в виду кого-то другого.

Голос Бена Филлипса действовал на нее по телефону точно так же, как в темноте чулана. Кейт наверняка уронила бы телефон в воду, если бы не сделала вовремя над собой усилие.

– Вы поняли, кто это? – спросил он.

– Да.

– Я извиняюсь за столь поздний звонок, но вас не было дома. И автоответчика у вас нет.

– Я не люблю их.

– И прекрасно. Это прекрасный повод продолжать дозваниваться.

Бен Филлипс вовсе не походил на человека, которому требовались предлоги, чтобы делать то, что он считал нужным.