Маргарита Разенкова - Осень Атлантиды

— Как же он откроется, талант, если я о нем и не подозреваю? — удивилась Таллури.

— Талант «прорастает» в человеке всегда, как несомненно прорастает зерно, посаженное в добрую почву.

— А Университет, — с улыбкой закончил Нэфетис, — это очень добрая почва, увидишь! Но знаете ли, дорогие мои философы, вы опять встали столбом и не сходите с места уже би— тых четверть часа. А ведь мы на дружеской прогулке! И впереди, между прочим, озеро! И очень хочется искупаться.

— Что такое «дружеская прогулка»? — спросила Таллури.

Рамичи открыла было рот, но, заметив улыбки старших, потупилась.

— Объясни же, — подбодрил ее Нэфетис, — это ты хорошо знаешь.

— В общем, — с большой охотой заговорила Рамичи, — это когда мы идем все вместе на природу и обсуждаем все, что нам интересно! Так?

— Можно и так, — Нэфетис смотрел на Рамичи, как старший брат на маленькую, несмышленую, но любимую сестренку. — Но предполагаются и ограничения: не выяснять отношений, не обсуждать учебных проблем, не демонстрировать превосходства в способностях, не медитировать.

— Идемте! — Рамичи нетерпеливо потянула Нэфетиса за руку.

Эти двое тут же убежали вперед. Молчаливый Климий остался с Таллури. «Они правда разные, — подумала она. — И дело не в том, что Климий выше, худощавее и волосы светлее, а Нэфетис ниже брата, коренастее. Очень большая разница в характерах: Климий сдержанный и серьезный, почти суровый, а Нэфетис разговорчивый, смешливый, а главное — очень открытый».

— Так, значит, мы всегда можем обратиться к вам с вопросами, за помощью и советом? — Таллури специально сказала «мы», чтобы проверить, оба ли брата становятся их с Рамичи ведущими.

Климий кивнул:

— Да. Вы обе можете. Мой брат счастлив стать ведущим Рамичи.

— А ты моим — не очень-то? — настырно уточнила Таллури.

— Прости, — сухо произнес Климий, — я был несдержан и обнаружил чувства, неприятные для тебя. Должен признаться, что мне хотелось стать ведущим подростка, а никак не юной девушки. Он был бы мне как младший брат, и я уверен, что принес бы ему пользу. Но, видимо, я настроил для себя много иллюзий, мечтая о крепкой мужской дружбе, можно сказать — братстве и тому подобном. Иллюзии — опасная стезя. Наши наставники предложили мне неожиданный путь — стать ведущим девушки из Гипербореи. Иностранки, сироты, долгое время скрывавшейся в диких горах. Здесь никто никого не заставляет, и я мог отказаться, но подумал, что в преодолении себя — больше смысла, чем в следовании иллюзиям, и согласился. Хотя я остаюсь твердо убежден, что нет ничего выше настоящей мужской дружбы.

— Твои рассуждения по большей части для меня слишком сложны. Но скажу, что за последние годы я привыкла подолгу быть одна и справляться со многим самостоятельно. Не тревожься, я не стану тебе докучать.

— А я постараюсь справиться, — вздохнул Климий.

Четко распланированный парк с ровными дорожками и цветочными посадками кончился, и перед ними открылся настоящий лес. Высоченные стройные сосны чередовались с лиственными деревьями, те в свою очередь уступали место буйно цветущему по холмам кустарнику — лесная тропинка уводила их все дальше от Университета.

— Здесь тоже можно гулять? — спросила Таллури Климия.

— Да, можно, — похоже, он делал некоторое усилие, чтобы его голос звучал помягче.

Таллури поразмышляла, стоит ли продолжать расспросы, и решила: «Раз уж он согласился быть моим ведущим, придется ему потерпеть, ничего не поделаешь!»

— У меня много вопросов, — начала она. — Когда тебе будет удобно на них ответить?

— Смотря что за вопросы, — буркнул было Климий, но быстро взял себя в руки: — Спрашивай сейчас. Вон видишь, Рамичи уже засыпала Нэфетиса вопросами. Не поверю, что ты стесняешься.

— Не стесняюсь, просто не хочу причинять тебе лишнего неудобства. Энгиус говорил, что у меня в характере слишком много нетерпения и порывистости. Да, он, кажется, именно так говорил. И я долго училась сдерживать себя.

— Пока окончательно не одичала, а темперамент, похоже, не изменился. Вот, ты так смотришь, исподлобья, будто сейчас укусишь! — Климий взял ее за руку и дружески пожал. — Не сердись, спрашивай, мне кажется, с тобой не будет скучно. Впрочем, давай сначала искупаемся.

Они только что вышли на большую поляну, посреди которой поблескивало живописное озерцо с чистейшей водой, будто упало в зелень леса голубое пятно безоблачного неба. На поляне сонно жужжали над цветами пчелы, свиристели птицы, манила свежестью вода — оазис покоя и безмятежности.

Ребята быстро разделись до набедренных повязок, Рамичи — до короткой нижней туники, и с плеском и шумом вбежали в воду. Климий оглянулся на застывшую на берегу Таллури: — А ты?

— Я не умею плавать.

— Хочешь, я научу тебя? — в его голосе мелькнули первые теплые нотки. Похоже, ему было приятно обнаружить, что он и в самом деле может сделать для нее что-то полезное.

Таллури не очень хотелось купаться в озере, вода казалась холодной. В Тууле в это время года такие озера были уже совсем холодны, и никто не купался. Но ей не хотелось огорчать Климия, и она принялась раздеваться. Одна мысль остановила ее:

— Я спрошу, Климий? Дело в том, что на мне нет нижней туники, как у Рамичи. Вас не смутит, если я…

— Понял. Можешь купаться нагишом, это никого не смутит.

Она разделась и пошла к воде, зябко поводя плечами. Климий внимательно смотрел на нее.

— Что не так? — спросила она.

— Ты невероятно худая. И бледная. Ты не голодна?

— Наверное, да. Я почти всегда голодна. Но я привыкла к этому в горах, у Энгиуса. Там было так, — она равнодушно пожала плечами. — А бледная — просто не загорелая, как вы. На севере, в Гиперборее, мало солнца. Потом расскажу. Теперь я хочу учиться плавать. И про еду — потом. Хорошо?

Опасения не подтвердились — вода оказалась очень теплой, и Таллури быстро зашла в нее по пояс. Климий терпеливо ждал. За его спиной, довольно далеко от берега, вовсю резвились Рамичи и Нэфетис, который, видимо, «пугал» свою ведомую, глубоко подныривая под нее и выскакивая из воды неожиданно. Рамичи визжала от удовольствия, брызгала в него и заливалась смехом. Таллури поглядывала на них с завистью: «Как свободно они чувствуют себя на глубине!» Вслух сказала:

— Я хотела бы научиться плавать так же свободно.

— Ты научишься, — пообещал Климий. — Обопрись на мои руки и толкнись от дна. Ничего не бойся, я поддержу.

Климий оказался хорошим учителем — выдержанным, терпеливым. По нескольку раз он повторял одни и те же советы, без раздражения предлагал выполнить упражнения, пережидал, пока Таллури отплюется, если ей в нос попадала вода. У него были крепкие жилистые руки, Таллури доверчиво хваталась за них и без опасений позволяла погрузить себя под воду, уверенная, что Климий подхватит в любую секунду. И через некоторое время она уже могла самостоятельно проплыть вдоль берега.