Мари Луизе Фишер - Поздняя любовь

При этом должность его в архитектурной фирме вовсе не означала обеспеченности на всю жизнь. Как и большинство ее самостоятельных коллег, владельцев собственных фирм, Доната имела обыкновение расширять штат своих сотрудников, если конъюнктура с заказами складывалась благоприятно, и сокращать его, если наступал застой. Но этот стройный маленький человек с постепенно редеющими светлыми волосами был ей симпатичен, и она просто не могла выбросить его в неизвестность. На это Гюнтер и полагался. Конечно, он практически вряд ли что-нибудь потерял, если бы в течение скольких-то месяцев получал пособие по безработице. Но Доната опасалась, что он, при его неуверенности в себе, мог в этом случае совсем растеряться.

— Не сомневаюсь, — произнесла она ободряюще, — что никто не выполнит этого задания лучше тебя.

— И все же, — настаивал он, — прошу тебя взглянуть на мой проект, когда он будет готов.

— Будет сделано, — пообещала она. — Как только справлюсь со своим домом. — Она имела в виду Палленбергов.

Доната положила на маленький красный ящик около его чертежного стола рулоны своей кальки и пошла в кабинет.

Лишь выводя свой кабриолет из гаража, Доната заметила, что накрапывает дождь. Конечно, не идеальная погода для осмотра участка предстоящего строительства, но она не должна помешать Палленбергам, восхищающимся приобретенным куском земли, приехать на место. Доната же сможет оценить его достоинства даже в самых неблагоприятных условиях.

Чтобы защитить себя от дождя, она, остановившись под крышей ближайшей заправочной станции, сменила жакет на кожаную куртку, а лодочки — на резиновые сапожки, лежавшие в багажнике.

Во время езды дождь усилился, дворники-стеклоочистители качались из стороны в сторону все чаще, но потом капать стало меньше, а когда она подъехала к месту назначения, дождь и совсем перестал.

Крайллинг был раньше деревней, но за последние годы стал превращаться в предместье Мюнхена и был связан с ним электричкой. Здесь все еще было множество крестьянских домов, ветхих хозяйственных построек и вспаханных участков земли. Но между ними уже выросли современные односемейные и двухсемейные дома. Никакого хоть сколько-нибудь единообразного стиля обнаружить в новостройках не удалось, но, к счастью, не было здесь и многоквартирных домов-муравейников и высотных зданий.

Доната некоторое время кружила по деревне, прежде чем ей удалось найти участок Палленбергов. Оказалось, что это заброшенное садовое хозяйство. Посадки одичали, стекла с оранжерей сняты или разбиты, а домик на краю, в котором жили прежние владельцы, дошел до состояния почти полного обветшания.

Когда наконец появились Палленберги, уже выглянуло из-за туч солнце. Они опоздали на целых двадцать минут.

Герберт Палленберг, темноволосый, элегантно одетый мужчина лет тридцати, извинялся за опоздание не слишком усердно. Он сказал, что задержался на службе.

— Ничего страшного, — ответила Доната, — такое бывает.

Жена Палленберга, маленькая и изящная, почти красивая, с соразмерно вылепленными природой чертами лица, добавила:

— Мы искренне сожалеем, госпожа Бек. Сам-то он терпеть не может, если приходится ждать. — Она так крепко уцепилась за мужа, что, казалось, сейчас повиснет на нем.

— Да ладно тебе, — цыкнул он на жену. — Это сейчас не тема для разговора.

— Вы приобрели прекрасный участок, — заметила Доната, радуясь тому, что в данном случае нет необходимости преувеличивать. — Поздравляю!

— Это обошлось недешево, — произнес господин Палленберг.

— Могу себе представить. За последние годы цены здорово прыгнули вверх. А этот участок действительно великолепен.

— К нему уже подведены водопровод и электричество.

— Замечательно. Это благоприятно отразится на расходах.

Некоторое время они втроем обходили участок, что в общем-то было совершенно бесполезно. Доната уже увидела все, что требовалось. Но она проявляла понимание к оправданной гордости владельцев.

Обождав еще некоторое время, она, наконец, произнесла:

— Именно в таком роде я по вашему описанию и представляла себе строительную площадку. Прошу вас, подойдем к моей машине! Я сейчас покажу вам первые эскизы.

Она двинулась к своему автомобилю. Палленберги следовали за ней, жена все так же висла на муже. Оба молчали, что возбудило у Донаты недоброе предчувствие. Она ожидала какого-то словесного выражения напряженности, но молчание не нарушалось.

Доната взяла из машины тщательно обведенные тушью эскизы и развернула их. Она подробно разъяснила преимущества подземного гаража и столь же подробно планы отдельных этажей. По ходу этих объяснений она периодически бросала подбадривающие взгляды на Палленбергов, ожидая их согласия, и ясно заметила, что глаза Ирены Палленберг заблестели. Но молодая женщина то и дело вопросительно смотрела на мужа, словно не смея выразить свое мнение без его разрешения.

— Все это хорошо и красиво, — промолвил он, когда Доната свернула в трубку последний эскиз.

— Действительно, то, что вы для нас задумали, просто прекрасно, — добавила его жена с явным облегчением, поскольку получила наконец возможность высказаться.

— Да, но мы за это время решили, что нам нужно нечто совсем иное.

«О, черт, целый день работы коту под хвост», — пронеслось в голове Донаты. Но она, и глазом не моргнув, заявила:

— Ну что же! Пока что мы свободны в принятии любого решения.

Глаза Ирены Палленберг округлились.

— Значит, вы так на это смотрите? Тогда у меня гора с плеч. — Она сжала руками локоть мужа.

— Разумеется, — добавила Доната, — мы должны придерживаться местных строительных предписании. Но это единственное ограничение, которому приходится подчиняться. В остальном ни для каких фантазий пределов нет.

— Мы за эти дни тщательно продумали то, что нам желательно получить… Быть может, следовало бы сделать это раньше…

«Это уж да, точно», — подумала Доната, но не произнесла ни слова, а лишь с приветливым вниманием посмотрела ему в глаза.

— …Но мы поспешили; видно, потому, что уж очень хочется поскорее иметь собственный дом для себя и наших будущих детей.

— Думаю, вам такое желание понятно, не так ли, госпожа Бек, — добавила его жена почти умоляюще.

— Ну, конечно, — согласилась Доната, — мне это кажется вполне естественным.

— И вот не сразу, а только через некоторое время нам пришло в голову, что значительно разумнее строить не односемейный, а двухсемейный дом, — пояснил он.

— Муж имеет в виду, что доходы от сдачи части дома внаем помогли бы нам расплатиться по ипотечным займам.

Он взглянул на жену с явной досадой.

— Вряд ли это интересно госпоже архитектору, Ирена.