Мэдлин Харпер - Любовь в наследство

Следующие двенадцать часов Кара неотлучно просидела в номере перед телевизором, глядя на разрушения, которые произвел ураган, перепахавший западное побережье Флориды. Зрелище было устрашающим. Громадные волны перехлестывали через дамбы и стенки набережных, лодки перевернуты, дома снесены. Толпы репортеров устремились на побережье, передавая информацию с места событий. Но в выпусках не было ни одного сообщения непосредственно о Сайпрес-Ки. Видимо, на остров пришелся самый жестокий удар стихии.

Кара позвонила по всем городским номерам, какие знала. Ни один телефон не работал. Ее тошнило от беспокойства, не только за Ника, а за каждого оставшегося в баре. Все произошло так быстро, она могла лишь надеяться, что их вовремя предупредили, и они теперь в безопасности, на территории, удаленной от моря.

Сознавая, что нужно набраться терпения и ждать, Кара попыталась успокоиться, заказала в номер сандвич и позвонила матери. Прежде чем повесить трубку, она сказала ей:

— Я люблю тебя, мама. И папу. Не беспокойтесь. Я вам позвоню, когда приеду туда.

Подложив под спину подушки, Кара уставилась в потолок. Она любила родителей. В Атланту она вернулась не только за деньгами, но также за ощущением покоя и безопасности, которые всегда ее там окружали. Но она поняла, что больше не хочет так жить.

Теперь она свободна, все в прошлом. Джеймс ей отказал, а на что еще она рассчитывала? Ведь он не мог изменить свой характер лишь потому, что ей вдруг захотелось спасти бар. Она теперь узнала другое. Родители ограждали ее от встреч с Шоном не потому, что ненавидели его, а потому, что боялись потерять дочь. Джеймс и Джанет прожили свою жизнь в эмоциональном страхе, их уже нельзя изменить. Она же свою жизнь должна строить по-своему.

Как бы она ни любила, как бы ни уважала своих родителей, у нее будет собственная жизнь с ее собственными целями, ее собственными ценностями. И с Ником. Ее, по мнению матери, безумное возвращение в Сайпрес-Ки — только первый шаг.

Утром худшее осталось позади, но ливень еще не кончился. Даже в Майами с крыш сорвало кровельную дранку, а улицы были завалены сломанными ветвями деревьев.

Кара решила больше не ждать. Если нет вылетов, она просто возьмет напрокат машину и поедет в Сайпрес-Ки.

Однако выбраться из города она сумела только к полудню и в середине путешествия уже почти жалела, что не послушала гостиничного клерка и агента по прокату машин, советовавших ей подождать до завтра. Автомагистраль, соединяющая западное и восточное побережья Флориды, шла от Эндитауна до Нейплса по заболоченной местности к северу от национального парка «Эверглейдс». Недаром шоссе прозвали «Дорогой крокодилов». С темными каналами по обеим сторонам и частыми знаками, предупреждающими о местах перехода медведей и кугуаров, шоссе было нелегким для езды даже в лучшее время. А теперь, при ливне, оно превратилось в настоящий кошмар.

Ладони у Кары взмокли, шея затекла, сердце учащенно билось, когда она, наконец, добралась до Нейплса. Она зашла в кафе, чтобы выпить чашку кофе, съесть бутерброд и немного отдохнуть. Она сумела преодолеть только часть пути. От цели путешествия ее отделяют еще десятки миль.

Передние фары освещали мокрую дорогу, Кара автоматически вела машину, представляя себе тысячи бед, случившихся с Ником и баром. Лишь когда она подъехала к повороту на Сайпрес-Ки, ей открылось зрелище, поразившее ее до глубины души.

Слово «ураган» вызывало в воображении Кары громадные волны прилива на открытом ветрам берегу, опрокинутые передвижные дома и машины, раздавленные упавшим деревом.

Сейчас перед Карой предстала ужасающая картина разрушений. Ураган, пронесшийся над западным побережьем Флориды, уничтожил целую сосновую рощу — стволы деревьев теперь походили на сломанные зубы, торчащие из земли, а огромные виргинские дубы были вырваны с корнем.

На въезде в город Кара увидела поперек дороги полицейские машины с красными мигалками. Когда в ее сторону направился молодой патрульный, она затормозила и опустила боковое стекло.

— Простите, мэм, вы должны вернуться.

Дождевая вода текла с полей его шляпы на блестящий черный плащ. Он выглядел изможденным.

— Вернуться? Я не могу. Я должна проехать!

— Вся автострада вдоль побережья закрыта. Оборванные электрические провода упали на дорогу. Они представляют большую опасность для жизни туристов.

— Но я не турист! Я еду домой. Я — хозяйка бара. Он заглянул в машину.

— Бар?

— Да, меня зовут Кара Селвин, я партнер Ника Флеминга. Вы не слышали, как там дела?

— Никаких подробностей я не знаю, но дела в городе плохи. Я не могу разрешить вам…

— Пожалуйста, офицер. Мой… моя семья очень во мне нуждается.

— Ладно, раз вы тут живете… Но обещайте ехать осторожно. На дороге работают команды по расчистке завалов, они могут снова остановить вас. — Тогда я пойду пешком, — заявила Кара.

— О'кей, мэм, только будьте крайне осторожны, избегайте упавших проводов, вы меня поняли?

Благодарно махнув полицейскому, Кара тронулась с места. Она медленно ехала по городу и поражалась увиденному, В одном месте целый квартал был не тронут ураганом, в другом — совсем рядом, там, где раньше стояли дома, теперь был пустой участок, заваленный строительным мусором: Уцелел банк и церковь напротив, только ее шпиль лежал на земле. Мотель, где она провела две ночи, превратился в груду битого стекла и деревянных щепок.

Если ураган и выбирал пути для опустошения, то весьма причудливо. Кара могла лишь надеяться, что его капризы пощадили бар.

Даже без предостережения молодого полицейского ей бы все равно пришлось двигаться с величайшей осторожностью, высматривая на дороге находившиеся под напряжением провода и прижимаясь к самой обочине, чтобы миновать поваленные деревья.

Подъехав к заливу, Кара увидела лодки не в гавани на якорях, а разбросанные по всему берегу. Двухметровая парусная шлюпка лежала на чьей-то веранде, быстроходный катер стоял на месте того, что осталось от магазина. О рыбачьей верфи напоминали несколько свай, телефонные столбы, как пьяные, склонились над дорогой.

— Господи, пусть у Ника все будет в порядке, — шептала Кара. — Прошу тебя, Господи, дай ему пережить этот ужас.

Дорога впереди была наглухо перекрыта, но Каре и не требовалось ехать дальше. Она уже стояла перед баром.

Вернее, перед тем, что от него осталось.

Она вылезла из машины. Ноги тут же увязли в мокром песке, а дождь хлестнул ее по лицу. Бар превратился в дикую мешанину обломков, разбросанных по берегу.

Сдержав крик, она шагнула вперед, но споткнулась о камни. Хотя еще не наступил вечер, небо было темным, к тому же она почти ничего не видела сквозь завесу дождя и туманную дымку. Кара оглядывалась в поисках каких-нибудь признаков жизни. Тщетно.